– Рад тебя видеть, Донцов. – Негромко произнес он, пожимая Сергею руку.

Рука Симонова была мозолистой и сильной, как впрочем, наверное, у всех археологов. Сергей крепко ее пожал, не торопясь выпускать. Ведь этот суровый молчаливый мужчина был для него больше чем наставник или даже друг. Три года назад Кирилл Симонов спас ему жизнь, в последнюю секунду, защитив от безумной вампирши.

– Привет Кирилл. Я тоже очень рад тебя видеть. – Искренне улыбнувшись, ответил он, а затем спросил: – Ты не знаешь, зачем нас согнали?

– Нет. – Помрачнев, ответил Симонов. – Утром мне позвонил Губин и сказал, что у нас сложилась «неординарная ситуация» и я должен срочно явиться в штаб. Это все, что я знаю.

– Да уж, негусто. – Согласился Сергей.

– Не горюй, брат, сейчас все узнаем. – Ободрил его Кирилл и быстро направился к кабинету Губина.

Когда Сергей, вслед за Симоновым, вошел в кабинет, то сразу заметил двух незнакомых мужчин. Один из них был уже пожилой лысоватый брюнет в строгом сером костюме и клетчатой жилетке, второй напротив совсем молодой парень в нелепом светло-коричневом пиджаке и круглых очках с толстыми стеклами. Сидевший за своим столом Николай Александрович оторвал взгляд от бумаг:

– Кирилл, Сергей, заходите. Вы как раз вовремя.

Донцов прошел вглубь кабинета и сел на свободный стул, напротив незнакомцев, а Симонов просто встал рядом с ним, прислонившись спиной к стене.

– Вот, знакомьтесь, – сказал Губин, указывая на нескладного очкарика и лысоватого брюнета, – Это наши коллеги из архива: Михаил Наркевич и профессор Рудольф Борисович Арбатов специалист по истории и философии религиозных культов.

Владелец нескладного пиджака, оказавшийся Михаилом Наркевичем, суетливо вскочил на ноги и крепко пожал Кириллу и Сергею руки, а профессор Арбатов лишь чуть заметно кивнул. Между тем Губин продолжал их представлять:

– А это Кирилл Симонов, мой старший помощник и друг, один из лучших наших оперативников, и Сергей Донцов младший оперативный сотрудник еще молодой, но очень перспективный.

Сергей и раньше знал о существовании Архива ОБНВ, но ему еще ни разу не приходилось сталкиваться с его работниками, поэтому они вызвали у него живой интерес. Похоже, у Михаила Наркевича такой же «живой интерес» вызывали в свою очередь оперативники. Он пристально разглядывал их из-за толстых стекол очков и в его маленьких прищуренных глазках светился неподдельный восторг.

Закончив представлять присутствующих, Николай Александрович откашлялся и, приняв серьезный вид, произнес:

– Как я уже сообщил, сегодня вам всем по телефону, мы собрались здесь по крайне нестандартной причине. Дело в том, что за последние пару месяцев в Москве и области были незаконно ликвидированы несколько состоящих у нас на учете вампиров. Все они убиты одним и тем же способом: их сначала застрелили, а затем обезглавили острым металлическим предметом, предположительно саблей или мечем. После убийства на груди всех жертв был вырезан крест особой формы. Исходя из этого, мы с Юлией Григорьевной пришли к выводу, что эти преступления дело рук каких-то религиозных фанатиков.

– Вы хотите сказать, – Удивился Сергей, – что собрали нас здесь, потому что кто-то решил пришибить парочку кровососов? Да флаг им в руки, чем меньше вампиров, тем меньше у нас проблем.

Симонов одобрительно хмыкнул, а Губин нахмурился и покачал головой:

– Ты знаешь, как называется наша организация? – Строго спросил он.

– Конечно – ОБНВ.

– А ты помнишь, как расшифровывается эта аббревиатура?

– Общество борьбы с нелегальным вампиризмом. – Не задумываясь, ответил Сергей.

– Верно, Донцов. Так, к твоему сведению, все убитые вампиры были полностью легальными, законопослушными гражданами. Вот смотри, это последняя жертва, – Губин пододвинул к Сергею раскрытую тонкую папку, с фотографии на первой станице смотрело худое интеллигентное лицо молодого мужчины с темными волосами.

– Это Виктор Владимирович Струганов тысяча девятьсот девятого года рождения, обращен в тысяча девятьсот сорок первом году. Герой Великой отечественной войны, по образованию врач-хирург, последние годы работал в седьмой градской больнице в отделении детской травматологии. Ни в каких нарушениях, ни разу замечен не был. Женат, имеет двоих детей двенадцати и восьми лет. Его жена обычная смертная, Струганов подавал прошение о ее обращении, но так и не получил разрешения. Его заявление висит в очереди еще с девяносто шестого года.

В то утро Виктор Владимирович возвращался с ночной смены, убийцы застрелили его у собственного подъезда, а затем отсекли голову.

Закончив, Губин мрачно взглянул на Сергея и захлопнул папку.

Донцов почувствовал себя виноватым и, желая поскорее сменить тему, осторожно спросил:

– Значит, не каждый вампир имеет право обратить свою жену и детей?

– Чтобы кого-то обратить любой вампир должен сначала получить разрешение председателя местного отделения ОБНВ, в противном случае обращение будет считаться нелегальным, а это, как тебе известно, сурово карается законом. – Спокойно ответил ему Николай Александрович.

«Значит, Стас блефовал, говоря о своем «законном праве», – Разозлившись на собственную нерадивость, подумал Сергей. – «Или он просто уверен, что Юлия Григорьевна не сможет ему отказать?»

– Все ясно, – С иронической усмешкой, нарушил повисшую паузу Симонов, – Ты хочешь сказать, Николай, что собрал нас для того, чтобы найти парней убивших этого вампира-Айболита?

– Это не совсем так. – Терпеливо возразил Губин. – Наша задача немного сложнее, но все подробности чуть позже, необходимо дождаться еще одного нашего коллегу, он, к сожалению, часто опаздывает, когда встречи назначаются днем. Так что, предлагаю пока выпить по чашечке кофе.

Когда все уже переместились в комнату отдыха, а Губин поставил на стол закипевший электрочайник, к Сергею подсел Наркевич. Наклонившись к нему так близко, что Донцов ощутил нездоровое дыхание, парень принялся торопливо его расспрашивать:

– Скажите Сергей, а вы когда-нибудь убивали вампира?

– Я трижды участвовал в ликвидации. – Сдержанно ответил Донцов.

– А вам доводилось обезглавливать тело? Вы отрезали вампиру голову?

– Нет. – Сердито буркнул Сергей и бросил на неприятного собеседника мрачный взгляд. Почувствовав его раздражение Наркевич, сразу как-то съежился и, наклонившись к своей чашке, принялся шумно прихлебывать остывший кофе. Донцов откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. От такого соседства его в буквальном смысле начало мутить. Сбоку раздался негромкий голос Симонова:

– Коллеги из архива иногда бывают немного эксцентричными, но они никогда не раздражали меня настолько, как этот смазливый кровососущий сноб, возомнивший, что он имеет право заставлять людей его ждать.

Сергей усмехнулся такому емкому определению. Он был, в общем, согласен с мнением старшего товарища, однако, нужно было отдать Стасу должное, Михаил Наркевич казался гораздо более неприятным собеседником.

– Николай Александрович, скажите мне, пожалуйста, – Манерно растягивая слова, обратился к Губину профессор Арбатов, – Юлия Григорьевна собирается почтить нас сегодня своим присутствием? Мне бы очень хотелось лично услышать ее мнение.

– Разумеется, – Вежливо ответил Губин, – Она обещала быть в штабе не позже трех. Арбатов хотел спросить что-то еще, но в этот момент дверь бесшумно открылась, и на пороге возник стройный силуэт Тотского. На нем, как обычно, был элегантный светлый костюм, а длинные волосы стянуты в хвост. Вампир окинул всех присутствующих оценивающим взглядом и, сверкнув ослепительной улыбкой, беспечно произнес:

– Добрый день, господа, немного задержался, прошу меня простить.

– А, вот и Стас. – Удовлетворенно сказал Николай Александрович и, поставив на стол чашку, повернулся к гостям: – Знакомьтесь, это Станислав Тотский – наш внештатный сотрудник и консультант.

Стас прошел через всю комнату и вальяжно расположился в одном из мягких кресел. Профессор Арбатов проводил его крайне заинтересованным взглядом, а Наркевич вцепился в рукав Сергея своими птичьими пальцами и, разбрызгивая слюну, жадно зашептал ему на ухо: