Юдифь захотелось узнать, сколько лет прошло с тех пор, как этот человек отказался от Божьей благодати и превратился в кровожадного демона. Она вновь заглянула ему в лицо, стремясь различить в нем следы порока, но в этот момент веки пленника неожиданно дрогнули, и он открыл глаза.

Потрясенная увиденным, Юдифь поспешно отступила назад и отвернулась. Его глаза были лазурно-голубыми с васильковыми искорками вокруг зрачка. Такого она никак не могла предположить: очнувшийся демон оказался потомственным сыном тьмы.

Теперь ей стало ясно, почему Учитель приказал не убивать этого пленника до его прихода. Он надеялся получить подробные сведенья о численности и месте проживания его клана. Юдифь вдруг сильно захотелось поскорей покинуть эту комнату. Но ей был отдан приказ. Подавив в себе греховную слабость, она решительно повернулась к прикованному вампиру.

Он тоже внимательно смотрел на нее, их взгляды встретились, и к своему удивлению, Юдифь не увидела в его глазах ненависти.

– Как твое имя? – Холодно отчеканила она привычный вопрос.

Юноша вытянулся и, галантно кивнув в знак почтения, ответил:

– Граф Станислав Казимир Тотский, к вашим услугам. – Его голос казался очень приятным, но в нем звучала легкая ирония.

Юдифь сдвинула брови.

– Откуда ты родом, демон? – Сурово спросила она.

– Если вам столь интересна моя скромная биография, я родился в Польше, в северо-западной части страны, близь городка Быдув. – Юноша обворожительно улыбнулся и добавил с оттенком легкого флирта: – Конечно, я польщен столь ярким сравнением, но все же позвольте полюбопытствовать, прекрасная мадмуазель, почему вы называете меня «демон»?

Внезапно женщина ощутила, что к ее щекам прилила кровь, сердце невольно ускорило ритм. В лазурно-голубых глазах пленника было нечто такое, что не давало отвести от них взгляд. Словно лишившись воли, Юдифь любовалась ими, как редкой драгоценностью, или произведением искусства. С каждым мигом находя все новые черточки и поражаясь их красоте.

– Вопросы здесь задаю я. – Наконец, совладав с собой, решительно заявила она и, набрав в грудь побольше воздуха, продолжила свой допрос: – Где сейчас находятся остальные члены твоего клана? Нам хорошо известно, что, такие, как ты не живут в одиночку.

– Мне очень жаль вас разочаровывать, мадмуазель, но боюсь, я представляю собой редкое исключение. – Меланхолично улыбнувшись, возразил юноша. – Моего клана уже давно не существует. Его уничтожили.

Он на миг опустил удивительно длинные ресницы, а затем вновь заглянул ей в глаза, словно проникая прямо в душу. Юдифь почувствовала, как все сильнее учащается пульс, у нее перехватило дыхание. Она знала, что демон лжет, ведь никто из них добровольно не выдает свои семьи. А это означало, что ей, как обычно, придется применить пытку. Женщина не могла понять почему, но при этой мысли ее сердце болезненно сжалось. Юдифь не хотела видеть, как прекрасное лицо юноши-демона исказит боль. Впервые ей не хотелось заставлять Тварь страдать.

И в этот момент одна половина ее души начала вдруг съеживаться и медленно отходить на второй план. Теперь она уже снова чувствовала себя Татьяной, обычной женщиной, готовой любить, но долг перед Братством, все равно, оставался важнее личных желаний.

– Послушай, – Дрогнувшим голосом обратилась она к пленнику, – Ты должен сказать мне правду, в противном случае я буду вынуждена прибегнуть к пытке.

– Я сказал правду. – Печально ответил он, не отводя взгляда. – В этом мире у меня больше никого не осталось.

Татьяна ощутила, как у нее предательски защипало в глазах. Душу одновременно захлестнули сострадание, нежность и непреодолимое влечение. Непривычные и совершенно неуместные чувства. Умом она понимала, что их прекрасный пленник лишь отдаленно походит на мужчину, но ее тело почему-то буквально дрожало, сгорая от желания. Ничего подобного с ней не случалось никогда прежде.

– Таня, такое милое, доброе имя... – Неожиданно нежно прошептал юноша, он обвел взглядом всю ее фигуру и остановился на запястьях. – Кто посмел сделать такое? Ты сильная, смелая женщина, настоящая амазонка. Никто не имеет права унижать тебя и причинять боль. Ты не должна никому подчиняться. Делай лишь то, что ты хочешь сама.

На бледных губах пленника появилась мягкая улыбка, его взгляд завораживал, а голос звучал так пленительно, что это невозможно было выносить. Поддавшись желанию, Татьяна шагнула к нему и, протянув руку, бережно провела пальцами по гладкой щеке.

– Освободи меня, Тяня, пожалуйста, – Все также нежно попросил юноша, – Ты же сама хочешь этого. Я исполню любое твое желание…

Пленник шагнул к ней навстречу, цепи вдруг громко звякнули, ударившись одна об другую, Татьяна вздрогнула и словно очнулась ото сна.

Поспешно отпрянув от демона, она отвернулась, провела ладонью по лицу, словно снимая морок.

– Ты лжешь мне, Тварь. – Собрав волю в кулак, твердо заявила Татьяна. – Раз не желаешь добровольно признаться, придется испытать боль.

Подойдя к столу, она включила газовую горелку, затем неуверенно взяла серебряный крест и поднесла к огню. Сердце все еще учащенно билось в груди, замирая от одной мысли, о том, что ей придется сейчас сделать. Она понимала, еще минута и раскаленный металл заставит демона говорить правду. Рука предательски дрогнула, к глазам подступили слезы.

Судорожно сжимая деревянную рукоять орудия пытки дрожавшими пальцами, Татьяна повернулась к пленнику. Но не успела сделать и шага, как он вновь пристально взглянул ей в глаза.

– Таня, не нужно этого делать. Ты ведь сама не хочешь причинять мне боль. – Лазурно-голубые глаза демона приковывали взгляд. Его голос звучал совсем мягко, почти ласково. Он буквально завораживал, заставляя забыть обо всех тревогах и погрузиться в мечты.

Окончательно поддавшись этому волшебному чувству, Татьяна опустила крест обратно на стол и погасила горелку. У нее вдруг возникло непреодолимое желание освободить тонкие запястья юноши от тяжелых стальных кандалов и немедленно вывести его из подземной тюрьмы. Но как только она отвела взгляд от лазурно-голубых глаз вампира и потянулась за ключом, ее сознание вновь прояснилось.

«Потомственный демон сильнее своих собратьев!», – пришла в голову жуткая догадка, – «И под землей, вдали от солнечного света, к нему частично вернулся дар влиять не человеческое сознание. Теперь я знаю, что со мной происходит! Но боятся нечего, нужно просто включить ультрафиолетовую лампу, специально установленную здесь Учителем, и наваждение исчезнет само собой».

Не глядя на вампира, Татьяна рванулась к выключателю и поспешно подняла рычажок вверх: комнату озарил мерцающий белый свет.

Демон тотчас вздрогнул и болезненно зажмурился, а на его светлой коже выступили быстро растущие красноватые пятна. Татьяна знала, что имитация солнечного света лишает Тварей способности подавлять человеческую волю. Но их пленник, очевидно, еще находился под воздействием попавшего в его кровь яда, и поэтому ультрафиолетовые лучи причиняли ему боль.

Татьяна видела, как тонкие пальцы юноши судорожно сжались в кулак, и ее сердце снова кольнула неуместная жалость.

Безуспешно стараясь хоть как-то заслониться от обжигающего света, пленник приоткрыл слезящиеся глаза и, взглянув на нее, умоляюще произнес:

– Прошу, Таня, прекрати это. Выключи лампу. Я не причиню тебе вреда, обещаю. Пожалуйста! Мне больно! – На последних словах его голос сорвался на крик, в нем уже звучало отчаяние.

Женщина быстро подняла руку и повернула вниз рычажок выключателя.

«Господи, почему я это делаю?» – Мысленно спросила себя Юдифь. – «Потому что я не вижу в нем зла». – Уверенно ответила себе Татьяна.

В этот момент дверь внезапно открылась, и в камеру вошел сам Учитель. На нем была длинная ритуальная мантия, а лицо скрывала маска. За ним шел Давид, толкающий перед собой крепкого молодого парня со связанными за спиной руками и заклеенным ртом. Татьяна сразу поняла, что это человек: короткие темно-русые волосы, загорелая кожа, светлые серо-зеленые глаза, словом обычный московский парень.