Весь зал был забит журналистами, фотографами и операторами. Свободного места практически не было. Там, где оно было, стояли охранники, а за ними те, кто имеют непосредственное отношение к группе. Это и Дженсен, не сводящий обеспокоенного взгляда с Себастьяна; это и Валдис, кусающий нижнюю губу; это и Закари, улыбающийся какой-то печальной, немного грустной улыбкой; это и миловидная брюнеточка, которая зашла в зал за руку с Алексом; это и Нил, прячущий глаза.

Музыканты были удивленны изменениями в Закари, особенно Джаред. Мужчина выглядел посвежевшим, а сталь и холод из взгляда исчезли, уступив место легкой усталости и живому блеску.

Ричард пытался выяснить хоть что-то об этом у Нила, но тот отвечал простыми фразами, явно нервничая из-за чего-то и боясь смотреть в глаза своему ученику.

Группа охотно отвечала на все вопросы, улыбаясь в камеру. Себастьян шутил о возможной трости и пародии на доктора Хауса. Михаил часто кивал, или же пихал кого-то из музыкантов, если они начинали говорить о нем и откровенно врали.

В самом центре стола сидел Ричард, от нервов сгибая пальцы до хруста. С одной стороны от него сидел Люцифер, Михаил, Себастьян и Алекс, по другую же – близнецы и Джаред. Спейту удалось уговорить парня участвовать в этом важном для них мероприятии.

Конференция длилась дольше заявленных двух часов.

Последний концерт группы отгремит 20 августа в Лос-Анджелесе. Причину выбора именно этого города для выступления музыканты объяснили легко – многие будут заняты своими проектами и поэтому всем комфортнее будет дать концерт в родном, привычном городе.

Где все началось, там же все и закончится.

Скоро будет поставлена последняя точка в истории «Мертвых Ангелов».

Сейчас же каждый из музыкантов был занят своим делом. Близнецы днями торчали на съемочной площадке, наслаждаясь ранее неизвестными ощущениями. Они были настолько заняты, что едва ли находили время для репетиции последнего выступления «Dead Angels». По словам Люцифера, Михаил все свободное время посвящал написанию первых глав своей книги, часто забывая о женихе. Бывший басист от скуки торчал на студии, наблюдая за «работой» нового коллектива. Работой это трудно было назвать.

Новая группа представляла собой четырех участников:

Ричард – вокал, гитара;

Люцифер – барабаны;

Джон Рон – клавишные, скрипка;

Стив Карлсон – гитара.

О своем проекте Ричард не собирался рассказывать ничего прессе, пока не будет готов материал хотя бы для сингла. Однако шустрые журналисты караулили музыкантов у здания, часто задерживая их, пытаясь выяснить хоть что-нибудь. Но никто ничего им не говорил, предпочитая держать в тайне.

Сегодня им удалось невозможное: все музыканты были довольны и текстом и музыкой новой песни. И договорились уже завтра начать её репетицию, чтоб потом приступить к записи.

Студия претерпела некоторые изменения. Миша настоял на флаге с логотипом группы в центральном помещении, а в главном кабинете, где и происходила основная часть работы, наравне с остальными гитарами висел и совершенно новый инструмент. Новый для этих стен, но такой старый и привычный для Ричарда. Гитара, вместе с которой он отыграл большую часть всех концертов, с которой он записывал все свои соло. На корпусе черного Гибсона теперь красовался печальный ангел с косой в руке. Только если на логотипе группы ангел шел вперед, то на гитаре он уходил вдаль, прощаясь со всеми и раскаиваясь за свои грехи.

— Скучно… — проныл Люцифер, уткнувшись носом в шею Майкла. – Рич, все свалили. Мы, пожалуй, тоже пойдем. Когда будете уходить – не забудьте, что в уголке Себастьян с Дженсеном, а то запрете их, и сами потом отмывать диван будете!

Михаил издал вновь булькающий звук-смех, поднимаясь с колен возлюбленного.

Глядя на них, Ричард невольно улыбался. Эти двое представляли собой идеальную картину счастливого человека. Они как две частицы пазла. Две половинки. А то, как Михаил сам протягивает руку и берет ладонь Люцифера, переплетая их пальцы, и махнув всем на прощание, тянет влюблено улыбающегося Аддамса за собой, заставляет Спейта чувствовать себя девчонкой.

Когда дверь за ними закрылась, Ричард перевел взгляд на Джареда и невинно улыбнувшись, залез к парню на колени, сильно прижался грудью и вцепился руками в его плечи.

— Мур? – захлопал мужчина ресничками, чем вызвал дикий смех у Падалеки.

— Господи, верните мне обычного Ричарда! – он поцеловал музыканта в уголок губ и прижался лбом к его лбу.

Где-то там, в уголочке, Себастьян тихо наигрывал какой-то ритм, а Дженсен напевал чуть хриплым голосом знакомые строчки:

Давай возьмем выходной,

Будем делать всё, что захочешь;

Пускай им снится покой

Мы не будем спать

Этой ночью.

Не важен возраст и пол,

Будь самим собой и будь проще.

Свобода и рок-н-ролл –

То, что нужно нам

Сделай громче!

Роше, уловив скрытый намек, заиграл чуть громче и уже не так робко. Он вспоминал сцену и огромные стадионы. В его ушах ревели фанаты, скандируя название группы. Он вновь стоял под открытым небом, глядя на звезды, сжимая в руках любимый бас. Его пальцы уверенно касаются струн, перебирая их, задавая ритм, заигрывая с толпой. Он словно наяву слышит громкое «Хэй!» выскочившего на сцену Михаила. Прикрыв глаза и не переставая играть, басист рисует из воспоминаний яркую картину.

Улыбающийся, скачущий по сцене Михаил, подмигивает толпе, заигрывая с ней. Ричард открыто смеется над этим ребячеством, затягивая один и тот же аккорд, позволив вокалисту вдоволь пообщаться с фанатами. Кастиэль, прикрыв глаза, импровизирует на инструменте. Играет сейчас не Кастиэль Коллинз, а его душа. Пальцы легко касаются черно-белых клавиш, окрашивая мир вокруг пианиста цветом. Люцифер не сводит глаз с Майкла, растягивая свою партию.

А толпа орет. Ликует.

Ей нравится.

Себастьян резко замолчал и отложил инструмент, заглянув в чарующую зелень напротив. На него смотрят внимательно, непонимающе. Но Роше лишь улыбается. Он рад, что судьба сложилась именно так, и он может почувствовать себя свободным и делать именно так, как ему хочется.

— Эй, что-то Себа не слышно… — нахмурился Ричард, водя пальцами по шее Джареда.

Парень мурлыкал от этих нежных прикосновений. Конечно, их отношения еще далеки до идеальных, и им не сравниться с близнецами, но Джаред дорожит каждым мгновением, проведенным вместе с этим мужчиной. Возможно, у каждого из них остался на душе горький остаток ссор, и простых слов было не достаточно. Но ведь это такие мелочи по сравнению с тем, что пришлось пережить каждому.

— Я боюсь смотреть в их сторону, — заныл Падалеки, уткнувшись лицом, в грудь сидевшего у него на коленях Ричарда.

Гитарист тихо засмеялся, явно наслаждаясь теплом любимого тела.

— Люблю тебя… — прошептал Ричард, заглядывая в глаза самого прекрасного цвета на свете.

— Знаю. Я тоже люблю тебя… — улыбнулся Джаред, и его щеки окрасились милым румянцем.

— Я прикрою тебе глаза, мой высокий и красивый. Вставай. Предлагаю пойти домой и сделать чуточку громче! Только бы дверь не закрыть тут, а то мне не греет душу перспектива уборки студии после голубков!

Ну, вот и все, лапули.

Моё первое макси подошло к логическому завершению, приобретя очаровательный зеленый цвет^^.

СПАСИБО ОГРОМНОЕ всем вам! За то, что комментировали постоянным комментатором жму руки и дарю печеньки. Я вас люблю^^, исправляли ошибки в публичке и просто напросто поддерживали автора, и не разочаровались в фанфике, дочитав его до конца.

Отдельное СПАСИБО моей бете^^

Возможно, будет сиквел, я еще думаю, хоть и есть несколько идей.

ТОЧНО будет в скором времени бонус по одной из пар.

Я очень надеюсь, что никого не расстроил конец, и ни у кого не осталось никаких вопросов к повествованию.

Живите долго и процветайте.

ЗЫ. Всем Иосифа бонусом

http://pp.vk.me/c416220/v416220340/6036/AYdKsWOhk-U.jpg