- Давай вернемся к музыкальным вопросам. Трагедия произошла 3 июня, а сейчас уже 10 число. И, как мне известно, у группы был запланирован тур по Европе с 16 числа? Вы собираетесь его отменить, в связи с этими событиями?
- Конечно, лучше и правильнее было отменить все концерты, и зализывать раны, но… Нет. Тур не отменяется, и 16 июня мы отыграем большой концерт в Лондоне. Однако, мы поговорили с группой, нашими друзьями, и разными фондами. Все деньги, которые мы получим за тур, пойдут на лечение пострадавшим не только в этой катастрофе, но, в множествах других, не только в нашей стране. Надо помогать нуждающимся, и кто, если не мы?
- Это поступок достойный похвалы.
- Мы работаем не ради вялых, и порой лживых, аплодисментов. Мы работаем ради людей, которым нравится наше творчество. Так что не надо похвалы. Хватит простого «спасибо!». смеется.
- Подожди… В начале интервью ты сказал, что Михаил потерял голос, а Себастьян уедет домой лечиться.
- Все верно.
- Так… Что же с группой? У вас какие-то изменения?
- Да, мы долго думали над этим вопросом, и даже несколько раз подрались, представляешь?! Но тем не менее мы сошлись на том, что Михаил будет только волноваться вне группы, да и нам спокойнее с ним. Поэтому Майкл просто отходит от микрофона, но остается с гитарой. Музыканта на место бас – гитариста было выбрать достаточно сложно. Несколько дней до тура, а молодняку надо будет выучить свои партии на 5+, и к тому же знать особенности каждого из нас, чтобы вовремя вступить на импровизации. Это очень трудная часть работы, и брать кого-то с «улицы», конечно же, нельзя было. Думаю, ответ очевиден. Наш звукорежиссер Валдис Насош. Он прекрасный музыкант, наш хороший друг и просто великолепный мужик!
- Ты ошибаешься! Это очень неожиданно!
- Шутишь? Я думал, этот ответ на поверхности…
- Нет, прости. смеюсь. Но… Что же с вокалистом? В Интернете были слухи, что на это место согласился Нил Патрик Харрис…
- Знаю, читал. Да, частично это имеет место быть. Нил предлагал свою помощь, но его голос уж больно идеален. улыбается. Поэтому мы предложили это место человеку, который не ожидал от нас такого предложения.
- Ты не скажешь имя счастливца или счастливицы?
- Ты что!? Никаких женщин на корабле! Да, я не назову его имя. Зачем? Сами скоро все узнаете, но я уверен. Он вам понравится. Он идеальный.
- Интригуешь. Я знаю, что завтра вы все вместе отправляетесь в Лос – Анджелес, поэтому не буду тебя задерживать. Спасибо большое, что нашел для нас несколько минут, в такое тяжелое для вас время.
- Ох, ну что же ты…
- Мы всем журналом желаем вам удачи и сил Михаилу с Себастьяном в особенности. Парни, мы в вас верим. Вы большие молодцы, не сдавайтесь. Спасибо тебе, пока!
- До новых встреч!
Беседовала Алона Таил.
Специально для «In your life» 10.06.2013.
Кстати, Владимир Насонов, прототип Валдиса, действительно человек-оркестр, и в свое время он заменял гитариста у Эпидемии. Так что не удивляйтесь, звукачи они такие:D
====== Пока не меркнет свет, пока горит свеча.(с) ======
От автора. Уважаемые читатели! Простите за то недоразумение с заморозкой. Это все долбанные проблемы автора и долбанные тараканы автора. Спасибо тем людям, которые потравили тех самых тараканов, а кто-то просто взял автора на шантаж >_>
Мне очень стыдно, но я обещаю, что такое больше не повториться. Я надеюсь.
Я птица слабая, мне тяжело лететь,
Я тот, кто перед смертью еле дышит,
Но как ни трудно мне об этом петь,
Я всё-таки пою, ведь кто-нибудь услышит.*
3 июня 2013 года.
- Миш, мне страшно…
Мимо них проносились врачи с каталками, где лежали люди, разной степени ранения. Вокруг все кричали, плакали, молились…
- Тише, тише… Кас, успокойся…
Они сидели напротив палаты, в которой осматривали Себастьяна и Михаила. Впускать внутрь группу никто не разрешил…
Музыканты не могли сказать, когда приехали машины скорой помощи. Никто из них не помнил, как добирался до больницы. Все это слилось в одну картинку. На руках каждого музыканта лежал, так или иначе, близкий ему человек. И стук его сердца был важнее всего. Важнее собственной жизни и собственного состояния.
Машины мчались по пустому шоссе, объезжая другие автомобили, как можно мягче останавливаясь у огромного здания больницы. Это просто чудо, что самым ближайшим местом оказалась Центральная Больница, где их тут же встретили врачи и медсестры.
У Алекса защипало в глазах, когда около десятков медиков, побросав каталки с полуживыми людьми, бросилось к группе.
- Вы что творите, блять?! – взорвался директор. – У вас люди умирают!!!
Суматоха, паника, звуки колес от кресел, каталок…
Ослепительный свет в здании резал по глазам, но после той серости и тьмы, музыканты счастливо улыбнулись. Это освещение дарило какую-то надежду. Капельку умиротворения. Капельку спокойствия.
Себастьяна и Михаила тут же забрали на срочный осмотр, для всех, кто тяжело пострадал, оставив других музыкантов в коридоре в очереди на общий осмотр.
- Малыш, ты как? – Ричард приподнял голову Джареда за подбородок, и взглянул парню в глаза.
Тот слабо улыбнулся, уткнувшись лицом в плечо своего возлюбленного.
Хотелось молчать. Смотреть на закрытую дверь палаты и молчать.
Ждать.
До музыкантов донеслось, что общее число погибших около 12 человек и несколько десятков пострадавших.
Нельзя описать состояние каждого. Мысли. Чувства. Весь этот плотный комочек, состоящий их тончайших разноцветных нитей. Разных, но темных нитей.
Когда врач покинул палату, он махнул музыкантам рукой, мол входите.
- Доктор?? – Алекс, который единственный из музыкантов сейчас мог говорить более менее внятно, поднял взгляд серьезных карих глаз на мужчину.
- Мы ничего не можем сделать с вашим вокалистом. У него шок, и никакие лекарства не помогут уже. Терапия – быть может, но… Знаете, что я вам скажу? – он посмотрел на Михаила, который лежал на койке, лицом к стене, согнув ноги в коленях, прижав их к себе. – Ему будет еще хуже, если вы разлучите его с музыкой.
Блэк поджал губы, опустив голову, сдерживая слезы.
- А…
- У мистера Роше перелом шейки бедра. Я не знаю, как такое случилось, но… Его надо срочно перевезти в больницу Лос – Анджелеса, на осмотр к мистеру Сингеру. У вашего коллеги возможен аваскулярный некроз. Я не могу сказать точно, сейчас достаточно рано делать какие-либо выводы. Но, высок шанс осложнений. Я позвоню Роберту и сообщу о вас. Он лучший специалист в данной области, поверьте.
Кивнув врачу, Алекс опустился на ближайший стул, спрятав лицо в ладонях.
Боже, ну почему это происходит именно с ними?!
Никто не ответил мужчине. Лишь ветер распахнул форточку, взметнув тоненькую занавеску вверх.
Эту ночь Себастьян никогда не забудет. Эту темень в палате. Наверное, он станет бояться темноты. Будет оставлять свет в своем большом, но пустом и тихом, доме.
Он запомнит тихие всхлипы Михаила на соседней кровати. Вспомнит, как Алекс выведет Ричарда в коридор, и они будут там кричать, о чем-то споря, и как гитарист ворвется в эту палату, выделенную им, и рухнет рядом с не спящим Падалеки, обняв возлюбленного.
А еще он запомнит, как тихонько приоткроется дверь, и крохотный лучик света на мгновение осветит помещение, тут же потухнув. А спустя мгновение, он почувствует, как кто-то крепко сожмет его руку, и басист услышит рядом со своим лицом голос, который и не думал, что услышит здесь.
- Тш… Все будет хорошо. Я обещаю… – чужое дыхание опалит сухие, сжатые губы Роше, и тут же исчезнет. Но «кто-то» не перестанет сжимать его руку, отпустив лишь тогда, когда басист наконец-таки уснет.
- НИЛ?
Алекс лишь на секунду вышел в коридор, и тут же наткнулся на того, кого меньше всего ожидал здесь увидеть.
