– Нет. Я не рассчитывала. Может, к холмам мне лучше проехать на машине? Так я потеряю меньше времени, – мне казалось это вполне логичным.

– Вы не сэкономите время. Машину лучше оставить здесь. Дожди шли почти целую неделю. Дорогу размыло. Вы застрянете в первой же луже. Я дам вам плащ и резиновые сапоги. Вернете их мне, когда вернетесь.

– Вы уверены, что я вернусь? – собственный страх дал мне неплохой повод, чтобы пошутить.

– Если бы не была уверена, то не стала бы отдавать весь этот реквизит в пользование, – она улыбнулась.

Она жила в доме напротив мотеля, совсем рядом с кафе, в котором работала. Поэтому нам потребовалось всего около минуты, чтобы оказаться во дворе ее дома.

– У вас муж случайно не садовник? – я задала этот вопрос, потому что территория была настолько облагорожена, что ничего другого я просто предположить не могла.

– У меня нет мужа, – она выкрикивала мне из маленького сарайчика, в котором, судя по всему, хранился весь садовый инвентарь. – Я сама занимаюсь садом. Это, можно сказать, почти хобби.

Она вышла, всучив мне сапоги, которые мне были почти выше колена.

– Это что же? Мне придется через болото топать? – подумала я про себя.

– Так, а это дождевик, – она дала мне в руки желтый дождевик с капюшоном, какие бывают обычно у работников службы спасения.

– Кстати, вы мне так помогаете, а я даже не знаю, как вас зовут, – я, наконец, вспомнила, что хотела задать этот вопрос еще тогда, когда возле ее ног остановилась монетка.

– Я Меган, – она ответила, даже не поинтересовавшись, как зовут меня, поэтому я решила представиться сама.

– А меня зовут Эмма.

– Вас не гоню, но день сейчас короткий, поэтому если вы не хотите застать ночь как раз, когда будете проходить мимо кладбища, то вам стоит поторопиться.

– Да, – я согласилась, натягивая на себя сапоги и плащ. – Еще раз большое спасибо за помощь.

– Спасибо скажете, когда найдете того, кого ищете. Удачи!

Признаюсь, Меган казалась мне немного странноватой. Она была весьма противоречивой. Сегодня она, определенно, была менее разговорчивой, чем при первой нашей встрече. Меня пугал тот путь, который она мне указала, но почему-то она внушала мне доверие, поэтому я решила последовать ее совету.

* * *

Пригород оказался намного больше, чем я думала. Деревня уходила вглубь примерно на три-четыре мили, так что я успела наглядеться теми дворцами, которые были отстроены рядом с домами, стоявшими здесь, наверное, уже больше века. Пейзажи здесь были великолепными. Многообразие форм делало местность выразительной, а очарования и броскости добавляла ей осень.

Дома походили здесь на средневековые замки. И замков таких здесь было с дюжину. Но восхищаться их великолепием было некогда. Мои мысли занимал тот факт, что рано или поздно деревня закончится и я окажусь у того леса, где, по словам Меган, находилось кладбище. Несмотря на то, что время было чуть больше полудня, казалось, что на улице смеркалось. Я шла так быстро, что от напряжения у меня начали болеть икры. Мне хотелось миновать этот сумрачный лес и выйти к долине до того, как стемнеет. Да что уж там говорить, я и старика планировала найти до того, как наступит ночь. Я все время посматривала на часы, но время текло намного медленней, чем мне казалось, верней сказать, намного медленней, чем к пригороду подступала ночь. Я понимала, что мне придется делать привал также хорошо как и то, что у меня для него не было абсолютно ничего.

Я заметила, что дворцы стали редеть. Их сменили намного более скромные дома, которые на их фоне больше походили на землянки. А потом и их становилось все меньше и меньше. Наконец, я увидела перед собой зеленую стену, которая преграждала мне путь – тот самый прилесок. Я замедлила шаг, ища глазами кладбище. Лишь когда я подошла ближе, я увидела, что это и правду был не лес, а совсем небольшой лесочек, огороженный со всех сторон невысоким забором. Подойдя еще ближе, я увидела чьи-то могилы, и мне стало страшно. Я посмотрела по сторонам и увидела, что мне нужно пройти еще около мили что в одну, что в другую сторону, чтобы его обойти. Но я прошла бы и больше – слишком много страха вызывало у меня это мрачное место. Поэтому я снова ускорила шаг, чтобы поскорей выйти к долине. Причем я даже догадываться не могла, насколько вглубь уходит этот лес, но мне стало все равно. Пока было светло, я могла бороться со своим страхом. Дождь стал намного сильней, если пять минут назад он моросил, то сейчас я чувствовала, как на капюшон дождевика падают тяжелые капли. Ветер стал порывистым, поэтому мне все время приходилось поддерживать слетающий с головы капюшон. Но я знала, что не остановлюсь ни перед чем.

Мне потребовалось около получаса для того, чтобы оказаться по ту сторону леса. За ним вид открывался куда более радужный то ли от того, что мной был преодолен страх, который отступал по мере того, как оказывалось позади кладбище, то ли от того, что шквалистый ветер прогонял дождевые облака, расчищая неоновое небо. Передо мной расстилалась долина, которая в трех милях от меня становилась горбатой. Дороги через эту долину не было, поэтому мне пришлось идти прямо через высокую траву, которая подставляла мне подножки. От дождя земля размокла и стала рыхлой, поэтому резиновые сапоги пришлись очень даже кстати. Наконец, я почувствовала, как мое лицо пригревает остывающее осеннее солнце. В дождевике становилось душно, поэтому я решила его снять и повязать на бедра. Я снова посмотрела на часы, прошло около полутора часов с момента, когда я распрощалась с Меган. Усталости почти не было, я только почувствовала, как легкий голод перестал быть легким, но с обедом решила все-таки повременить, пока не окажусь у подножия холмов. Силы у меня еще были, а бодрости мне придавал витамин Е, который я получала от солнца. Я оглянулась назад и увидела, что сбежавшие отсюда облака тучами нависли над деревней, а потом продолжила свой путь. Я шла настолько быстро, насколько могла, иногда мне даже хотелось побежать, но разум подсказывал, что следует поберечь силы. Кстати о силах. По мере того, как увеличивалась усталость в моих мышцах, росли и мои силы. Я думала, что мне кажется. Но потом я все-таки поняла, что чем больше я трачу энергии в этом пути, тем больше энергии я генерирую.

Я начала чувствовать, что поднимаюсь в гору. У меня заныли стопы и начали гореть икры, поэтому я развязала дождевик и кинула его на влажную землю, чтобы присесть и, наконец, съесть бутерброд, который я, наверняка, проглотила бы целиком. Я согнула немного ноги, чтобы сесть, но почувствовала боль. Я знала, что если сейчас присяду хотя бы на пять минут, то растеряю оставшиеся силы, поэтому достав из сумки сэндвич, я принялась уминать его прямо стоя. Одного бутерброда мне показалось мало, но второй я решила оставить, когда голод снова станет несносным. Посмотрев наверх, я прикинула, что до вершины холма метров четыреста-пятьсот. Учитывая, сколько я уже прошла, это расстояние было мне более, чем по силам, только требовало оно сил намного больших, чем дорога по равнине. Я не стала на этом зацикливаться, а просто предпочла собрать силу воли в кулак и добраться до вершины, тем более я не имела ни малейшего представления, что меня там ждет.

* * *

Оказавшись на вершине, я увидела, как вдаль уходит долина, образуя в нескольких милях от меня горизонт. С той вершины, на которой я оказалась, открывалась панорама на сотни пологих холмов, заляпанных небольшими лесочками. По крайней мере, небольшими они казались с высоты. Не знаю, что я ожидала увидеть наверху, но та бесконечность, которую воплощала собой долина, почти сразу же убила весь мой энтузиазм. Имея аналитическое образование, я меньше, чем за минуту посчитала, сколько потребуется времени, чтобы все это обойти. Выражаясь языком нематематическим, звучало бы это примерно так:

– Очень много, – я почти махнула рукой и собралась обратно. Но то, что я увидела, когда обернулась назад, напугало меня куда больше – расстояние, которая я уже прошла было, быть может, раза в три или четыре меньше того, что мне пришлось бы обойти, но и оно оказалось огромным. Прибавив к нему еще четыреста миль, которые я проехала на машине, я снова обратила свой взгляд вперед. Во второй раз долина уже не казалась мне такой необъятной, как в первый. Меня пугало лишь одно, как стремительно солнце опускалось к горизонту. Учитывая, что я была налегке, и весь мой походный инвентарь состоял из сумки, в которой были спички, самое важное, как мне казалось, на тот момент, фонарь, взятый на всякий случай, и остывший сэндвич, ночевать на дикой природе я ни за что бы не решилась. До того, как солнце окончательно раствориться в закате, оставалось порядка трех с половиной часов.