Литмир - Электронная Библиотека

– Скоро ты узнаешь. Если хочешь, спросишь у своего отца.

Больше он не досаждал мне вопросами. Едва мы раздули пламя в костре, как на свет божий выползли Изуми с Мэй. Вскоре проснулась и Хикари.

Девушки наскоро приготовили завтрак, во время которого Хи-тян часто косилась на меня. Благо, Ному-кун устроился рядом с ней и оказывал всяческие знаки внимания, что, похоже, очень льстило моей подруге, но она не знала, как реагировать.

На обратном пути в город зарядил ливень. Мир за окнами автомобиля приобрел серые краски, а мое настроение упало ниже плинтуса. Вот вроде бы и не на что злиться, сам все решил для себя еще до разговора с Ному, но как-то паршивенько на душе.

Изуми высадил нас возле дома, пообещав позвонить на днях, и укатил в сторону центра – доставлять Судзуки-куна.

Хикари попыталась было завязать очередной разговор на тему отношений, но я состроил такую кислую рожу, что она оставила меня в покое, лишь бросила обиженный взгляд, скрываясь за дверью своей квартиры.

Бросив на пол рюкзак, я скинул с себя кофту и футболку и завалился на диван. Глядя в потолок, пытался привести в порядок мысли и чувства. Так, в ближайшее время с моей стороны лишь разговор с Судзуки и Като, но перед этим нужно завербовать хотя бы парочку школосверхов, дабы показать, что вот, мы идем к намеченной цели, а не просто пустозвоним. Но это все завтра, сегодня в школу идти лень, да и погода не располагает к учебе.

С трудом поднявшись и, громко вздыхая, поплелся на кухню. В холодильнике было шаром покати, лишь одинокий банан и распечатанный пакет молока сиротливо маячили в дверце.

Сев за стол, я принялся перекусывать, поглядывая в окно и пытаясь решить, чем себя занять. И тут очень кстати вспомнилось недавнее обещание тетушке Мики заглянуть к бабуле. Давненько я у них не бывал, старушка наверняка вся извелась.

Допив молоко, я переоделся и побежал к родственникам. Тут надо сделать отступление и пояснить кое-что.

Моей бабуле недавно перевалило за восьмой десяток, но при этом выглядела старушка максимум на сорок пять, а энергичностью и жизнерадостностью могла дать фору молодым. Однако стоило на горизонте появиться вашему покорному слуге, как бабушка мигом вспоминала о возрасте, и вся тяжесть прожитых лет начинала давить на нее сверху вниз, побуждая начинать жаловаться на мыслимые и немыслимые болячки. Я считал, что это все из-за дефицита внимания, не иначе, потому как жить с тетушкой Мики под одной крышей это тот еще ужас. Она настолько же безалаберная, насколько и красивая, но при этом считает ниже своего достоинства убираться и готовить на кухне. Впрочем, это не мешало ей быть покорной дочерью, когда бабуля злилась. Однако делала она это настолько редко, что, в конце концов, Мики вообще распоясалась. Был бы жив дед, он бы мигом ей нрав укоротил, но старик покинул этот мир задолго до моего рождения.

Я остановился перед крепким деревянным забором с два человеческих роста высотой. За ним был сад, над которым возвышался двухэтажный особняк в классическом стиле. Я вежливо постучал и замер, дожидаясь, пока откроют. Дождик слегка стих, поэтому сильно промокнуть я не боялся.

Открыла мне тетушка. Едва взглянув на ее потемневшее заплаканное лицо, я ощутил, как кольнуло сердце и бросился в дом. Промчавшись через прихожую, коридор и гостиную, я дернул дверь бабулиной спальни.

Она лежала на футоне, безупречная, как и всегда, с мягкой улыбкой на губах. Темные волосы, слегка посеребренные на висках, красиво уложены в прическу, сама старушка одета в темно-синее платье, не слишком широкое, но и не узкое.

Я шагнул вперед, замер у постели. Все мои чувства кричали о том, что бабушка мертва. Но этого не может быть! Еще на прошлой неделе она улыбалась, бегала, занималась чем-то по дому, а теперь…

Я упал перед ней на колени.

– Прости меня…я должен был прийти раньше.

Слезы не могли покинуть моих глаз, но жуткая боль возникла в груди, перехватывая дыхание и заставляя стискивать зубы. Внутри меня медленно разливалась пустота, от которой несло могильным холодом.

Трудно передать, как много значила для меня бабуля. Да, ранее я говорил, что семьей для меня стала Хикари, но бабушка также много сделала для мальчика, прилетевшего в Японию в шестилетнем возрасте. Пусть явно я не ощущал ее любви и поддержки, никогда не слышал слов одобрения или ласки, но чувствовал, что меня ценят и уважают. И этого было достаточно, даже несмотря на то, что я не мог и не хотел считать ее и всю родню со стороны матери семьей.

Просидев так, наверное, с полчаса, я поднялся и тихонько вышел, прикрыв за собой дверь. Мики стояла снаружи, опустив глаза в пол. Я шагнул к ней, схватил пальцами за подбородок и заставил посмотреть себе в лицо.

– Когда это случилось?

– Ночью, – ее голос был непривычно тихим и хриплым. Похоже, она всю ночь плакала и кричала так, что сорвала голос.

– Кто? – спросил я, зная, что она поймет. Бабуля не могла умереть от старости, только не она. Значит, ее убили. А, вспоминая мою мать, можно сделать предположение, что она связана с Изнанкой, прямо или косвенно. Выходит, кто-то решил отомстить матери? Или же я где-то просчитался и это действия Като? Или Судзуки? А может, Изаму? А что, вполне хорошее алиби – поехал со мной на природу, втерся в доверие, а в это время его подручные пришли и прикончили бабулю.

– Это долгая история, – вздохнула вдруг Мики. Не понял. Неужели я ошибся?

– Так мы никуда не торопимся.

Она бросила на меня быстрый взгляд, а затем направилась в гостиную. Усадила меня в кресло, а сама скрылась на кухне, откуда вернулась через несколько минут с подносом, на котором исходили ароматом две чашки кофе.

Я ждал, пока она сядет в соседнее кресло, глядя в пол и пытаясь сообразить, какова может быть причина убийства бабули.

– Это сделали наши враги, – прервала, наконец, молчание, Мики. Я отхлебнул кофе и уставился на нее.

– Твоя бабушка была дочерью главы китайского клана Сяо-Ли. Она с детства отличалась особой красотой и силой духа, чем вызывала восхищение со стороны мужчин и недовольство со стороны женщин. Со временем она стала прекрасной девушкой, и настало время выдать принцессу замуж. Ее отец, глава Сяо, хотел породниться с кланом Юань, главой которого был его лучший друг детства. Но твоя бабуля не была бы собой, если бы так просто согласилась на этот брак. О, ее сердце уже принадлежало молодому главе клана Такаяма – Такаяма Тэтсуо.

Я вздрогнул. Тэтсуо? Где-то я уже слышал это имя, вот только где…

– И, о чудо, Тэтсуо-сан тоже полюбил ее, и вскоре молодая пара предстала перед главой Сяо, дабы получить его благословение. Вначале он был жутко зол, но после смягчился и признал, что его дочь вольна сама выбирать свое счастье, и благословил их свадьбу. Такаяма увез невесту на родину, в Японию, где его клан был одним из сильнейших на политической арене. Но, ослепленные любовью, молодожены не учли один важный момент – обещание, что глава Сяо дал своему другу Юань. Само собой, клан Юань был в ярости, и обрушил весь гнев на бывшего товарища. Сяо проиграли бы войну, если бы не поддержка вовремя прибывшего Тэтсуо, который одним ударом заставил Юань отступить и признать поражение, а также смириться с тем, что жемчужина Сяо никогда не будет принадлежать им.

Ну а через год родилась твоя мать, Рюу-кун. Затем, когда ей было двадцать лет, она отправилась посмотреть мир, и вскоре дедушка Тэтсуо скончался от болезни. Твоя мать вернулась через семь лет, привезя тебя, и спихнув заботу о тебе на наши с бабулей плечи. Вот и вся история.

Мики замолчала. Я задумался, осмысливая услышанное. Она не упоминала Изнанку, поэтому, возможно ли, что речь шла о кланах реального мира? Тех самых семьях аристо, что находятся подле Императоров и вершат судьбу государства? Нет, это было бы слишком радужно. Да и неясно, почему тогда я не жил в богатом особняке, а ютился в небольшой квартирке с того самого дня, как прибыл в Японию. И был еще один момент в рассказе тетушки.

18
{"b":"626565","o":1}