Медсестра так же быстро сбегала за ведром и шваброй, добавила чуть порошка и вымыла пол под всей кроватью.

– Фу, чем так воняет? – спрашивали просыпающиеся ребятишки, протирая кулаками глаза ото сна и вонючего запаха серы.

– Ничем не воняет. Спите дальше! – ворчала медсестричка.

– Подождите, я вас сейчас вкусненьким угощу, – тут же пообещала она, делая большие глаза и прикладывая палец к губам для Натки.

– Молчи! – прошептала она тихо.

Натка поняла, что пугать остальных не нужно, и согласно кивнула белокурой головкой.

Она вышла за медсестрой в коридор, и та дала ей вкусные, сладкие порошки с глюкозой, завернутые в лощеные бумажки.

После завтрака медсестры сменились.

Юля, правда, больше шепталась о чем-то с молодым врачом, чем обращала внимание на детей.

А ребятишки были этому только рады. Целый день они играли в своей большой палате в прятки, в жмурки. Глядели в огромное окно на улицу со второго этажа. И под вечер расшумелись так, что медсестра просто не смогла справиться с ними и успокоить.

Тогда она придумала выход. Взяла бинт и, разматывая его, зашла в палату.

– Всех неслухов я сейчас привяжу к кроватям. Пусть посидят перед сном и подумают, как хорошие детки должны вести себя в больнице.

И она привязала каждого к его кровати на длинный бинт за руку, крепко затянув узлы. Получилось так, что ребенок мог спокойно сидеть и лежать на кровати, но дотянуться до соседа никак не мог.

Вечерело. До отбоя было еще полчаса.

Натка заглянула за свою кровать.

Там уже что-то появлялось: два бледно-грязных пятна, прозрачные, как дымка.

– Юлия Михайловна! – позвала она вполголоса медсестричку, стараясь не показать в голосе волнение и страх.

– Что тебе? – заглянула в открытую дверь девушка.

– Отвяжите меня! Я хочу в туалет!

– Горшок под кроватью! – и она ушла.

Девочка тихонько подкралась и опять заглянула в страшное местечко. Два пятна стали ярче, отчетливее.

– Юлия Михайловна! – опять крикнула Натка.

– Да что ты всё никак не успокоишься? – рассердилась медсестра.

– Посмотрите, пожалуйста, под мою кровать. Мне страшно. Там что-то есть!

Медсестра поджала губы и нехотя наклонилась.

– Что ты всё выдумываешь? Ничего там нет, кроме ночной вазы! Еще раз меня позовешь, я тебя на короткий бинт привяжу! – пригрозила со злостью Юлечка и вышла из палаты.

Натка залезла с ногами на свою постель и стала грызть свой бинт зубами.

– Только бы успеть! – думала она, выплевывая нитки под подушку. – Пусть эти котяры остаются под моей кроватью. Лишь бы они не пошли по комнате, малышей не напугали!

Но вот громко заревел трехлетний Максимка. Он уставился на большого черного кота с горящими злыми глазами, вышедшего на середину комнаты и оглядывающего всех детей по очереди.

Кот открывал широко свой рот и каким-то жутким звуком издавал:

– М-а-у! М-а-у!

Еще одна девочка пяти лет увидела это чудовище и громко завизжала, прижав кулачки к щекам. Медсестра ворвалась в палату, разъяренная не хуже этого кота.

– Кто орет по-кошачьи? А ты чего визжишь? – накинулась она на визгунью. – Вот Максимку перепугала до слез!

– Это опять твои проделки, хитрая змеюка? – подступила она к Натке. – Ты здесь старшая, а ведешь себя, как… – она запнулась, потому что остановилась от толчка.

Некоторые дети видели, что из-под кровати на неё кинулся второй кот. Подпрыгнул и вцепился ей в кисть руки.

Сама девушка никаких животных не видела, но резкая боль в руке и кровь, часто закапавшая из глубоких ранок, были очень реальными.

Она повернула с вытаращенными от ужаса ярко-синими глазами к двери, зажимая полой халата раненую руку.

Кот проскользнул в дверь вперед ее и побежал дальше по коридору.

Второй котяра, похоже, сделал свой выбор и, присев перед броском, яростно мотал хвостом по полу. Он нацелился на ревущего Максимку.

Натке все же удалось перегрызть бинт, и она резко метнула свою подушку в бешеное животное. Тяжелая перьевая подушка метко попала в свою цель. «Ва-ав!» – глухо рявкнул кошак от неожиданности под подушкой. Он выбрался из-под этого снаряда и пошел, злобно фыркая и скаля длинные острые клыки, на свою обидчицу.

На тумбочке у Натки стояла литровая банка с яблочным соком, отпитая меньше чем на половину. Она схватила эту банку и с высоты своей кровати обильно полила разъяренного зверя. Коту яблочный сок явно не понравился. Он слизнул со своей шерсти капельку, весь перекосился и отряхнулся так, что брызги разлетелись по стенам и белому постельному белью. Но не отступил ни на шаг. Он взвился, как пружина, в броске на девочку, которая держала пустую банку, как щит. И угодил башкой прямо в горлышко банки.

Натка спрыгнула с кровати и в два прыжка очутилась за дверями, возле заветного шкафчика. Дернула за дверки, но он оказался неожиданно закрыт.

– Соль! Дай мне соль! – закричала Натка Юлечке, которая занималась перевязкой своей руки.

Но та медленно и спокойно произнесла.

– Я сейчас милицию на тебя вызову, дрянь такая! – и потянулась к желтому телефонному аппарату.

Да так и замерла с протянутой рукой и полуоткрытым ртом.

Из двери показалась стеклянная банка со страшной кошачьей мордой внутри. Банка, казалось, плыла по воздуху над полом.

Девочка перепрыгнула через нее и помчалась, как стрела, вдоль по коридору. Банка погналась следом.

– В столовой соль должна быть! – сообразила Натка. Она помчалась в конец коридора, влетела в столовую и остановилась.

– Дайте пачку соли – быстрее!

Ничего не понимающие повара протянули ей заветную пачку.

Тут следом ворвалась банка со страшной начинкой, ударилась с разбегу о железную ножку большого стола и разбилась.

Девчонка кинула горсть соли на кота. Раздался дикий кошачий вопль, и все увидели это исчадие ада с глазами-угольками и белыми клыками. Натка наклонила пачку и обильно посыпала его еще.

Чудовище зашипело и стало медленно растворяться в воздухе, пока не исчезло совсем, оставив грязную вонючую маленькую лужицу.

– Второго не видели? – спросила девочка.

– А что, еще и второй был? Ужас, девки, какой-то! – Кто запустил эту гадость?

– Он нашу медсестру укусил до крови. Надо его искать.

– А давайте, девчонки, сыпьте соль по карманам и берите скалки-палки. Надо поймать эту нечисть!

Разделились по два человека на две группы и пошли по двум сторонам здания осматривать каждый кабинет.

Кота нашли в перевязочной. Тот стоял перед молодым врачом в боевой позе, готовясь к очередному прыжку.

Халат на мужчине был окровавлен и изодран на полосы. На лице краснели царапины с рваными краями. А сам врач из последних сил держался на ногах, обороняясь табуретом.

Коту тоже досталось не мало. Он держал на весу одну лапу. И по голове стекала густая кровь. Но все это никак не уменьшило его злость. Разъяренный зверь повернулся к вбежавшим и издал вопль, от которого застыла кровь в жилах.

Но тут же в это чудовище полетела дождем соль. Кот уворачивался, но крупные капли, долетавшие до цели, прожигали на нем черную шкуру. Она дымилась. Наконец, горсть метко брошенной соли толстой поварихой попала на самую морду зверя. Он закрутился юлой, завизжал громким противным голосом.

Визг по мере испарения его хозяина становился все тише и наконец прекратился совсем, вместе с появлением на полу мутной, вонючей жидкости.

Натка к этому времени уже подошла сюда. Увидев, что творится с халатом врача, она повернулась и побежала обратно к своей палате.

– Юлия Михайловна, – там вашего жениха покусали! – Кот. Пойдемте, сделайте ему перевязку!

Медсестра молча схватила пузырек с перекисью водорода, йод, бинты и побежала за девчонкой.

Женщины из столовой уже помогли раздеться доктору. И теперь он сидел на кушетке в одних трусах, трясясь от пережитого ужаса. Зуб на зуб у него не попадал, когда он спрашивал у окружающих:

– Что это было? Откуда он тут взялся, этот бешеный кот? Мне тогда нужна вакцинация от бешенства?.. А почему он исчез? И причем здесь соль?