— Знаете, лучше бы вы убили меня тогда. – обронила девушка и с сомнением посмотрела на директора. – Неужели вы такой слепец? Посмотрите на Малфоя, его отец – Пожиратель, но он любит его, а Мистер Малфой любит своего сына. Посмотрите вокруг, дети не выбирают родителей, и невероятно сильно ценят их, какими бы они не были.

— Весьма глупо с вашей стороны не признавать мою заслугу в тот, что вы не превратились в хладнокровную убийцу.

— Неужели вы столь плохого мнения о людях? Человека определяет не то, кем являются его родители, а то, кто он есть. – Гриффиндорка замолчала. – И да, ваша заслуга… тут есть. Только в обратном. Я стану убийцей – и моей жертвой обязательно станете вы. Я отомщу.

— Как это самодовольно и самоуверенно. – усмехнулся старик и вскинул руку с лимонной долькой в воздух, будто поднимая бокал. – Что ж, удачи вам, мисс Грейнджер в ваших «новых начинаниях». Вы можете уже идти.

— Ненавижу…»

«— Грейнджер?! – неверующе спросил Малфой.

— Мисс Грейнджер, не ожидал вас здесь увидеть… - негромко произнёс Дамблдор.

Девушка молча направила свою волшебную палочку на седовласого мага и произнесла всего лишь два слова:

— Авада Кедавра!»

«— Ненавижу тебя! Как ты… Как ты могла?! –кричал Поттер и кидал заклинания в уклоняющуюся Грейнджер. – Ненавижу тебя!

Девушка, не заметив Пожирателей Смерти, врезалась в них, и тут же была схвачена Беллатрисой. Пожирательница держала Гриффиндорку крепкой грубой хваткой за плечо, но девушка, будто не понимая всю тщетность своих попыток, извивалась, пытаясь выбраться.

— НЕНАВИЖУ! – вдруг взревел Поттер, тоже не заметивший новых действующих лиц. – СЕКТУМСЕМПРА!

Боль.

Злость.

Забвение.

Конец?..»

Девушка осела на пол от боли, разрывающей её тело и разум. Тишина оглушала, воздух застрял где-то в глотке, а из глаз, ушей и носа мелкими ручейками текла кровь, пачкая её блондинистые волосы.

Раскрыв с огромным трудом веки, Гермиона уже без какого-либо страха посмотрела своими невозможными карими глазами на самого страшного Тёмного Лорда современности. Терять уже всё равно нечего.

— Надеюсь, - проговорила хриплым голосом Гермиона и прокашлялась, чтобы через секунду продолжить. – вы получили ответы на свои вопросы.

— Среди моих соратников в то время было всего несколько семей с детьми подходящего возраста. – немного задумчиво проговорил маг, проигнорировав явную издёвку. Впрочем, он мог и не заметить её. – И только одна семья из всех полностью отошла от дел с полного моего разрешения, уж очень ценный рабочий ресурс. Беллатриса?

— Девчонка очень похожа на Селестию. По крайней мере, стоило убрать с неё эти маскировочные чары, стала похожа.

— Значит всё-таки Блэквуд. Тогда понятны пляски старика вокруг неё. – прошипел Волдеморт, внимательно посмотрев на уже поднявшуюся с пола девушку, что внимательно прислушивается к разговору. – Я предлагаю вступить тебе в наши ряды.

По помещению прошёлся шепоток, но тут же стих под грозным взглядом алых глаз.

«А у меня есть выбор?» - спросила Экз-Грейнджер, всё ещё чувствуя чужое присутствие в своём сознании, но не подавая виду. – «Не возвращаться же к «Светлым». Эти олухи вряд ли оценят убийство Дамблдора.»

— Верно, выбора у тебя нет. – вот так, сделать удивлённо-шокированное лицо, вздрогнуть в нужный момент, как от неожиданности. Хорошие актёрские данные, Гермиона. Главное сама продолжай в это всё верить. Девушка, как зачарованная, медленными, слитными движениями подошла к магу, не разрывая зрительный контакт алых и карих глаз, лишь немного наклонив голову набок в знак уважения и покорности. Нет, она вполне отдавала себе отчёт в том, что делает. Знала, что обратного пути не будет, но имело ли всё это значения теперь? Её биологические родители были Пожирателями Смерти, так почему она не может быть тоже? Почему бы не склонить колени перед более сильным? В конце концов, всё же это ради всеобщего блага. Не такого эфемерного, как пропагандировал Дамблдор, а блага более сильных, более достойных волшебников, собранных под властью Лидера с большой буквы. За Волдемортом когда-то пошло большинство чистокровных. И продолжают идти до сих пор. Чем не Лидер? Девушка взволнованно сглотнула, протягивая руку. Ни страха, ни ужаса не было. Она наконец узнала, кто она. Она отомстила Дамблдору, не погибла при этом, и, что самое важное, наконец-то узнала, кто она на самом деле. Узнала, кто она и что ей делать дальше. Всё обрело смысл. Нет, она не превратится в покорную вещь или слепого раба, но что мешает ей стать преданным слугой? Возможно, Дамблдор всё-таки что-то и повредил в её разуме, стирая её личность в далёком-далёком детстве. Сначала сумасшедшая приверженность правила, теперь же… желание ощутить правильность того, что она делает. А что может быть более правильным, чем главенство более сильных над слабыми? Волдеморт крепкой хваткой схватил Гриффиндорку за руку, но замер, не спеша ставить ей Метку. – Стоила ли твоя месть старику жизней всех тех, кто был под его защитой? Ты не кажешься глупой, и, видимо, отдаёшь себе в этот отчёт.

— Почему остальные должны жить в своём глупом счастливом мирке, когда моя жизнь полностью разрушена руками Дамблдора?

Тёмный Лорд, видимо, удовлетворённый её ответом, еле слышно произнёс что-то, и на руке девушки ядовитым клеймом стала расцветать Тёмная Метка. Змея, выползающая из черепа. Было больно, не Гермиона ни издала не звука, лишь закусила губу, чтобы сдержать стон боли. Возможно, в ней что-то и вправду сломалось, когда она убила Дамблдора. Она была тогда напугана, но ей, что парадоксально, стало легче дышать, будто с неё сняли оковы. Сейчас оковы вновь появились, но они были другими, не вызывали отторжения, будто так и должно быть. Она мимолётно улыбнулась, вызывая недоумение магов.

Жуткий громогласный смех всех присутствующих стал ответом её инициации в Пожиратели Смерти.

***

Гермиона лежала на удобной кровати, в уютной гостевой комнате поместья Малфоев, которую временно отдали ей для проживания, и пыталась унять чувство тошноты. Одно дело говорить и верить в это, чтобы тебя не раскусили, но полностью менять свои мысли, своё сознание, запуская туда ядовитый цветок ложных идей – это совсем другое. От этого хотелось вывернутся наизнанку, очиститься самой и очистить своим мысли, сердце, Душу… Жаль, что это невозможно. Она не предполагала такого стечения обстоятельств, но, вероятно, оно и к лучшему. Она сможет помочь Гарри хоть чем-то, пусть её лучший друг хоть сто раз ненавидит её. Девушка вздохнула, но не могла не улыбнуться слегка горделиво. Она справилась. Ввести в заблуждение самого Тёмного Лорда, подумать только! Да уж, правы мудрецы сказавшие, что стоит сладкими речами пропеть дураку, что он прав, и дело в шляпе. Нет, теперь уже Блэквуд не рассчитывает на то, что Волдеморт так легко поверит в её преданность, в конце концов, этой преданностью тут даже и не пахло. Чтобы ей доверили что-то серьёзное, что-то, что могло бы потом помочь Гарри в его борьбе с Волдемортом, не достаточно всего лишь преданно похлопать глазками, глядя в его алые глаза. Даже то, что она убила Дамблдора, вряд ли поможет. Но хотя бы, благодаря этому, ей пока что не пришлось убивать невинных. Негромкий, слегка обречённый вздох. Гермиона надеялась, что рука у неё не дрогнет. Всё равно, у неё уже руки в крови, но, Мерлин, как ей жалко тех невинных, которых она погубит в дальнейшем. А в том, что таковые будут, она не сомневалась. Экз-Грейнджер посмотрела на Тёмную Метку на своём предплечье. Да, эта Метка легко могла контролировать своих носителей, с её помощью можно было призвать к себе, причинить боль, даже убить. Но всё равно, это не было идеальным методом. И было кое-что, что пугало девушку. Волдеморт легко мог придумать что-то особенное, способное контролировать её, в конце концов, она была лучшей подругой Мальчика-Который-Выжил.

Короткий стук в дверь, а потом и человек, ворвавшийся в её комнату, прервали её мысли. Вот и порефлексировать не дали, а ведь это, наверное, почти что последняя возможность. Девушка уже чувствовала, как Метка постепенно срасталась с её собственной Магией, и, похоже, в дальнейшем это должно было защитить Волдеморта от прямой угрозы в её лице.