- Да, он снова пригласил меня. Кстати говоря, я уже опаздываю.

- Это хорошо, - мужчина вздохнул, не скрывая обреченного равнодушия, - весели его и на время забудь о том, что должна была найти.

- Агата в темнице, и вы хотите затаиться, - Эвита прищурилась, - что делать?

- Да никому она не нужна, - лицо Маршала скривилось, будто он жевал лимон, - сходишь завтра, проверишь.

- Завтра?

- Завтра на рассвете, - обойдя стол, господин Агнар дернул верхний ящик, но тот оказался закрытым, - гостинцы принеси, одежду… ну что там вам еще надо? Посидите, поговорите.

Ухватившись за стеклянную чернильницу в форме купола, мужчина открыл тайник. Внутри лежали свитки с надломленными печатями из воска, отозвавшиеся на вторжение недовольным шорохом.

- И вот это не забудь, - взмахнув рукой, Маршал потряс бумажным конвертом размером с березовый лист: он хранил в себе нечто мелкое, звуком напоминавшее соль, - можешь развести в чем-нибудь, только все. Да смотри, чтобы охрана не увидела – наверняка ведь пробовать станут.

С глухим звуком конверт шлепнулся об стол, уголком показывая на Эвиту; казалось, сам Балрог ткнул ее когтем в живот, оставив зудящую метку. Приказ был очевидным, но надежда сумбурно искала хоть что-то, указывающее на шутку. Искала, но не находила.

- Вы что, хотите, - коротко обернувшись, женщина заговорила тише, - хотите, чтобы я ее отравила?!

На это Маршал издевательски вскинул брови, не желая разъяснять понятное обоим.

- Зачем? Она же ничего не знает…

- Она знает, что я замешан. А так же все то, что растрепала ты.

- Я ничего не рассказывала! - Шагая вперед, Эвита еще пыталась говорить тихо. Но слова набирали вес и тяжело бились о стены. - Даже если и откроется ваше участие - какая разница? Вы слуга короля и просто выполняли приказ…

- Ты когда успела так отупеть-то? - невозмутимо спросил мужчина, упираясь ладонями в стол. - Если заговор разоблачат, Трандуил потребует наказать виновных. Как и собравшиеся под этой крышей стервятники, желающие получить мою должность. Короля наказать нельзя, ибо он всегда прав. Ну, рассуждай, кого сделают крайним?

- Бред какой-то!

- Бред, вот так и скажешь новому представителю Волда! - Маршал уже открыто глумился, разговаривая тоном старой няньки. - А ты думала, что он оставит у себя погоревших доносчиков? Нет, он выкинет вас, как сорняки, и заменит новыми.

- Должен быть иной выход!

- Уже присмотрела себе бордель почище? Или отправишься обратно в степь? Но это в лучшем случае: тебя ведь тоже могут обвинить…

- Почему именно я? - крикнула женщина и на миг опустила глаза, возвращая самообладание. - Если она умрет после моего прихода…

- Она умрет позже. А я прослежу, чтобы никто о тебе и не вспомнил. Я не дам тебя в обиду, пока приносишь пользу!

- Если там будет эльфийская стража, с чего им меня пускать?

- Хватит оговорок! В спальню Трандуила же попала – так что придумаешь. С мужиками договариваться и есть твоя работа.

Эвита замолчала, пытаясь осмыслить разговор. Но туманные мысли берегли ее, мешая оценить риск. Ясно одно: она не хотела травить подругу и не хотела в этом участвовать! Но отказ воспримется как предательство. Страшно и думать, что тогда будет…

Балрог, ну почему так рано?! Ведь она надеялась, что сможет увлечь Трандуила, и он заберет ее из этого места. Или обеспечит средствами, чтобы вырваться из лап покровителя и убраться подальше. Хотя, надежда еще не потеряна: Эвита может выиграть время, если пожертвует Агатой. Готова ли она на это?

Готова, как бы сильно ни была привязана к девушке. Но можно ли доверять Маршалу?

- Ну? - поторопил господин Агнар, недовольный ее медлительностью.

Вздрогнув, женщина инстинктивно протянула руку и схватила конверт, готовясь к ядовитому укусу или чему-то подобному. Но острой боли не последовало, даже напротив - бумага оказалась гладкой и приятной, как лепесток.

- Смотри, не чуди, - протянул мужчина, щуря глаза, - а то ведь я и тебя угощу.

***

Дорога в комнату показалась Эвите мутным сном. Как и поиски места для конверта. Но держать его было так противно, что она не выдержала и запихнула ношу в первую же шкатулку на туалетном столике.

Горячая ванна несколько успокоила, а выбор наряда помог мыслям собраться воедино. Но уже не до них – нужно торопиться. В этот раз женщина надела тонкую льняную рубашку и платье из зеленовато-серого шелка, разделенное надвое белой шнуровкой. Она тянулась от живота к трапециевидному вырезу, а лиф неплотно обволакивал талию и переходил в свободную юбку. Эту форму повторяли и рукава, заканчиваясь огромным разрезом в форме треугольника с вытянутым углом, достающим до колен.

Волосы Эвиты еще не просохли, когда она шагнула в зловещую тишину коридора. Медусельд спал, но мозаика его напряженно блестела, снова напомнив глаза; от них хотелось бежать, и женщина, как могла, торопилась на королевскую половину. Вид стражей у дверей приободрил, но когда русоволосый эльф пригласил ее в темноту, гнетущее чувство лишь усилилось.

Его навевали изогнутые подсвечники, напоминающие забившихся в угол хищников. Воск трещал и шипел, когда Эвита проходила мимо – стены будто ожили. Они знали тайну маленького конверта и говорили, что страшиться нужно не только Маршала. От него можно скрыться. От кары Илуватара – нет. И тогда женщину посетила дикая, совершенно отчаянная мысль: а что, если все рассказать Трандуилу? Броситься в ноги и молить о прощении за обман? В конце концов, ничего страшного еще не произошло.

Она не успела это обдумать. Лишь дернулась из-за резкого удара сердца о ребра, а после обнаружила себя в холодной спальне Владыки Леса. Ее окутывала вязкая чернота, рассеянная кругом желтого света: на высоком столике у левой стенки горела свеча, озарявшая кресло с массивными деревянными ножками и подлокотниками. Еще утром обивка казалась желто-зеленой, сейчас же она приобрела медовый оттенок, переходящей в белизну волос и одежды Трандуила.

Он сидел расслабленно, водя костяшками по подбородку и смотрел в никуда. Хмурые брови бросали на лицо отпечаток гнева, делая его пугающим, из-за чего Эвите расхотелось признаваться. Она знала, на что способен Маршал. Но чего ждать от эльфа?

Ответа не было. Как и реакции на появление гостьи: синда не двигался, а его помощник ушел во мрак, к размытым очертаниям кровати. Он стащил покрывало и начал складывать его, а женщина застыла у двери, не зная, что делать. Она вдруг ощутила себя маленькой и хрупкой. Ощутила желание просить защиты у Владыки: его большое тело вселяло уверенность, но станет ли он помогать? Не бросит ли в темницу на растерзание покровителя?

От этих мыслей сердце напиталось ужасом и будто распухло, давя на грудь. Эвита вздрогнула, и только яркая искра на столике помогла отвлечься – это был маленький круглый поднос из серебра, на котором виднелась склянка, размером и формой похожая розовый бутон. Рядом лежала узкая полоска льняной ткани, свернутая в кольцо, навеявшая образ сгорбленной спины и яростных глаз в расколотом зеркале.

Опасным может быть и Трандуил. Вряд ли Маршал станет ввязываться, если эльфы уличат его подельницу.

Эта мысль встряхнула женщину, как упавший за шиворот снег. Осознав, что уже долго стоит без движения, она направилась к столику, пугаясь громкости собственных шагов. Взяв поднос, она села на колени и опустила его на пол, заполнив комнату шелестом одежды и резким звоном; шум впился в уши, оскорбляя тишину, и Эвита боялась наказания. Но Владыка по-прежнему не двигался, и тогда она решилась коснуться его руки, лежащей на подлокотнике.

Эльф то ли не возражал, то ли не замечал, как аккуратно разматывается повязка на ладони и как сильно дрожат пальцы гостьи. Их сотрясал целый рой мыслей: она готова была открыться, выдать тайны в обмен на защиту, но не решалась. Отчаянно ждала намека, звука… хоть чего-нибудь, кроме мучительного безразличия.

- Ваше величество, - слова выскочили непроизвольно, устав томиться в горле. Но сомненья цепко держали Эвиту. Она нуждалась в поддержке и вскинула голову, ища ее в глубине сияющих глаз Трандуила: надменных, колючих и совсем чужих. – Можно разжечь огонь? Здесь холодно.