От машины отделяется женский силуэт и исчезает в глубине леса.

По квартире Профессра молчаливо передвигается женская фигура. Останавливается у шкафа, кладёт среди вещей дамскую сумку. Шаманка подходит к рабочему столу хозяина квартиры, достаёт диктофон, нажимает кнопку «Del». Стирает записи. Беззвучно подходит к спящему. С любовью рассматривает черты лица, наклоняется, целует в губы. Шепчет: «Прощай, Странник», и тихо уходит.

Просыпаюсь, как от толчка, осознаю, что нахожусь в своей квартире. С изумлением смотрю по сторонам, фокусирую взгляд на часах. Одиннадцать утра. Воспоминания о поездке в тайгу мелькают одно за другим. Что это было – сон или явь?

Беру одежду, нюхаю. Сквозь запах пота чувствую запах тайги и тонкий, почти неуловимый аромат моей лесной феи. Вспоминаю про диктофон. Иду к столу, нажимаю кнопку «Play». Тишина из динамика вызывает приступ паники. Со стеллажа с книгами достаю тетрадь с записями. Записи звуков с диктофона сохранились.

Подвожу неутешительный итог – нет доказательств того, что общался с Шаманом. Только кусочек кедра, как медальон, болтается на шее. И всё. Запахи и… воспоминания. От щемящей тоски хочется выть. Иду в ванну, долго изматываю тело контрастным душем. Интенсивная зарядка, холодный душ с жестким растиранием. Мозги работают адекватно. Варю кофе. Добавляю сахар и медленно, смакуя каждый глоток живительного обжигающего напитка, пью. Включаю сотовый телефон.

Сотовый радостно урчит, включаясь, выдаёт сообщения о пропущенных звонках. Не хочу смотреть, кто звонил, не хочу окунаться в суету. Открываю таежные записи.

Сотовый играет стандартную мелодию. Номер неизвестный. Вспоминаю, что из ГИБДД обещали перезвонить по поводу угона, нехотя беру трубку.

– Алло.

– Добрый день, – мягкий женский голос. – Вам звонят из отделения реанимации. Утром в тяжелом состоянии поступила девушка без документов. При ней оказался сотовый телефон, в котором забит лишь один номер – ваш. Вы можете подойти на опознание?

– Она что, умерла? – думаю о Шаманке.

– Нет, жива, – слышно, как в трубке мягко улыбаются. – Но без сознания. Сможете подъехать?

Привожу себя и одежду в порядок. Иду по родным улицам, с удивлением смотрю по сторонам, заново узнавая знакомые места. Словно путешествие в тайгу заняло несколько лет. По-другому работает голова, стучит сердце – хочу обнять весь мир. Сердце переполняет любовь и нежность. Улыбаюсь встречным прохожим, ловлю удивленные взгляды. Душа наполняется блаженством от осознания того, что любим и не одинок.

В отделении реанимации встречаю хмурого полицейского. Задаёт стандартные вопросы, заполняет протокол. Фамилия, имя, отчество, данные паспорта, прописка, место работы.

– Где и при каких обстоятельствах вы познакомились с потерпевшей? – зевает. Равнодушие злит. Человек попал в беду, а ему – плевать.

– Я еще не видел потерпевшую, – жестко отвечаю. – Сначала посмотрю на человека, потом – отвечу.

Удивленно вскинув взгляд, парень в форме хочет возразить, но, встретившись с моим взглядом, передумывает, молча открывает дверь в реанимационную палату.

Накинув на плечи белый халат и надев одноразовые бахилы, в сопровождении медсестры иду в палату. На койках лежат перебинтованные люди, некоторые – подключены к аппаратам искусственного дыхания.

Издалека вижу знакомый цвет, интуитивно чувствую, кого увижу.

Диана лежит на спине с закрытыми глазами. Лицо иссечено мелкими порезами, но голова не разбита.

– У нее болевой шок, – тихо говорит медсестра. – Ушиб внутренних органов. Сотрясение мозга. Сломана правая рука. Сейчас спит под воздействием успокоительных…

– Серьезные травмы есть? – хрипло спрашиваю.

– Нет, раны быстро заживут, но…

– Что «но»?

– Не может ничего вспомнить: кто она, как зовут, откуда приехала.

– Ее зовут Диана. Она из Владивостока, – говорю, прошу: – Можно возьму ее за руку?

– Вообще-то нельзя, но я отвернусь, – понимающе улыбается медсестра, демонстративно отворачивается.

Осторожно беру девушку за руку, чувствую, как тихо пульсирует венка. Смотрю на израненное лицо. Чувствую непреодолимое желание прикоснуться к губам. Хочу, чтобы из её тела ушла боль. Наклоняюсь, нежно целую. Делаю так, как она любит: чуть прикусываю верхнюю губу, тяну своими. Рука девушки чуть вздрагивает. Встречаюсь с беспомощным взглядом. Взгляд фокусируется на моём лице. Кажется, она меня узнала. Охватывает необыкновенная нежность, шепчу:

– Все будет хорошо, девочка. Я рядом. Я тебя не брошу.

Диана слабо улыбается и, закрыв глаза, погружается в сон.

– От такого лечения быстро пойдет на поправку, – слышу над ухом голос медсестры.

Выхожу из палаты в коридор.

– Ну что, опознали? – равнодушно спрашивает полицейский.

– Да. Ее зовут Диана.

– А фамилия? – будничный вопрос. С удивлением осознаю, что почти ничего не знаю, кроме имени и квартиры, которую та снимает. Так и говорю полицейскому.

– А откуда знакомы?

– Жили вместе. Свободные отношения…

– А что еще можете о ней рассказать? – с интересом уточняет страж закона. Рассказываю то, что знаю, умолчав о поисках сокровищ. Записав показания, полицейский протягивает протокол. Читаю, расписываюсь, отдаю ручку. Прошу рассказать о подробностях аварии.

– Странная авария, – бурчит. – Свидетелей нет. Скорее всего, заснула за рулем. Звонок поступил на пульт в 4.49. Из проезжающей мимо машины увидели разбитую иномарку. Остановились, спустились с обрыва. Увидели, что в машине кто-то есть, вытащили наружу. Странно, что никаких документов и вещей не обнаружено, кроме сотового телефона и вот этой вещицы.

Чуть не теряю сознание, когда вижу в руках собеседника искореженный кулон, подарок Дианы. Который лично расплющил на дороге и выбросил в лес после общения с Шаманкой. Сейчас искореженный камнем кусок металла лежит на ладони полицейского.

– Что с вами? Вам плохо? Вам эта вещь знакома? – вцепляется взглядом, как клещ в собаку.

– Да голова закружилась, – слабо улыбаюсь. – Этот кулон Диана мне дарила. Как он у вас очутился?

– Висел у нее на шее. Странно, характер повреждений кулона не совпадает с характером аварии.

– А где произошла авария?

– Не доезжая до Анучино, со стороны Уссурийска, недалеко от АЗС.

– Понятно.

Пазл в голове складывается в неприятную картинку. Диана едет ко мне. А Шаманка за это наказывает. Мою лесную жену могут обвинить в попытке убийства. Не осуждаю её действия, но и не одобряю. Задумавшись, прослушиваю, о чем спрашивают.

– Что? – переспрашиваю. Сосредоточиваюсь, осознав, что лишнее слово может принести вред любимой девушке, ждущей от меня детей.

– Вы знаете, где живет потерпевшая?

– Знаю. Дом, где снимает квартиру, мне известен. Но ключей нет.

– Странно. Вроде живете вместе, а ключей нет. Когда виделись в последний раз с потерпевшей?

– У меня своя квартира, – резко отвечаю. – Ключей нет, потому что мне их не давали. И не надо подначивать. С Дианой виделся, наверное, неделю назад. Я могу идти?

– Скажите адрес, где снимала квартиру потерпевшая?

Называю адрес, решительно встал со стула. Оставляю визитку медсестре, иду на свежий воздух. Захотелось курить, хотя давно бросил. Несколько глубоких вдохов и выдохов. Голова работает в привычном режиме, позыв к сигарете исчезает.

Звонит сотовый. Отец спрашивает, как дела. Обещаю прийти вечером в гости.

При возвращении домой хожу по комнате, словно по лабиринту, из которого нужно найти выход.

Что гложит? То, что не могу найти доказательств пребывания в тайге? Стоп. Я знаю, что там жил. Почему должен кому-то доказывать? Самому себе? Нет смысла. Чётко помню, что происходило в гостях у Шаманов. Кусок кедра лежит на груди, обдавая необычным спокойствием. Тело помнит боль, удовольствие, ощущения, боевые движения.

Закрываю глаза, делаю движение, которое показал Шаман. Тело привычно выполняет команду. Раз, другой. Усложняю упражнение. Достаю из ниши два зачехленных мачете фирмы Desperado. Тяжесть холодного оружия мобилизует. Смертельно отточенное лезвие при правильном движении отсечет голову врагу, хотя по классификации изделие относится к туристическому снаряжению. Не снимая защитных чехлов, выполняю вращательные движения, делаю боевые удары и блоки, выполняю вращения, описывая круги. Кисти рук ноют от нагрузки. Продолжаю делать движения, то максимально замедляюсь, напрягая каждый мускул, то, наоборот, двигаюсь с максимальной скоростью. Зазевавшись, делаю неправильное движение, сильно ударяю плечо. Матюгнувшись, разминаю ушибленное место. Принимаю душ. Сажусь за перевод таежных записей.