ЕСПЧ – Европейский суд по правам человека

Суд ЕС – Европейский суд справедливости

ГК РФ – Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая от 30 ноября1994 г. № 51-ФЗ; часть вторая от 26 января 1996 г. № 141-ФЗ; часть третья от 26 ноября 2001 г. № 146-ФЗ; часть четвертая от 18 декабря 2006 г. № 230-ФЗ)

Закон об информации ‒ Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»

Закон о персональных данных ‒ Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»

Директива 1995 г. – Директива 95/46/ЕС от 24 октября 1995 г. о защите прав физических лиц применительно к обработке персональных данных и о свободном движении таких данных

КоАП РФ – Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ

Конвенция 1981 г. ‒ Конвенция Совета Европы «О защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных». Заключена в г. Страсбурге (Франция) 28 января 1981 г.

Минкомсвязи России ‒ Министерство связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

ОЭСР – Организация по экономическому сотрудничеству и развитию Регламент 2016 г. – Регламент ЕС 2016/679 от 27 апреля 2016 г. о защите прав физических лиц применительно к обработке персональных данных, о свободном движении таких данных и об отмене Директивы 95/46/ЕС (General Data Protection Regulation, GDPR)

Роскомнадзор ‒ Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций

Руководящие принципы ОЭСР ‒ Руководящие принципы ОЭСР по защите частной жизни и трансграничного обмена персональными данными 1980 г. (OECD Guidelines on the Protection of Privacy and Transborder Flows of Personal Data)

ТК РФ – Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. № 197-ФЗ

УК РФ – Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ

УПК РФ ‒ Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ

Законодательство о персональных данных и практика его применения в Российской Федерации претерпели значительную эволюцию за последние годы. То, что ранее не вызывало особого интереса у большей части участников оборота и воспринималось ими как очередная бюрократическая формальность, сейчас превратилось в одно из наиболее обсуждаемых на самых различных площадках и самом высоком государственном уровне направлений развития законодательства. Во многом это связано с общим курсом государства на обеспечение цифрового суверенитета, в рамках которого регулирование оборота информации приобретает ключевое значение. Одним из проявлений данного курса стали нашумевшие поправки о локализации отдельных процессов обработки персональных данных российских граждан. Данные поправки спровоцировали не только шквал дискуссий и различных интерпретаций, но и необходимость переосмысления базового терминологического аппарата законодательства в контексте новых технологических реалий: понятия персональных данных, понятия оператора и лица, осуществляющего обработку персональных данных по его поручению, трансграничной передачи данных, обезличенных данных и т.п. Кроме того, особую актуальность приобрели вопросы обеспечения электронного взаимодействия оператора и субъекта персональных данных, в частности, при получении согласия на обработку таких данных, предоставлении необходимой информации о порядке ее обработки и т.п.

В связи с вышеизложенным при подготовке данного комментария были учтены не только судебная практика по вопросам применения законодательства о персональных данных, но и общедоступные разъяснения Минкомсвязи России и Роскомнадзора. При этом особое внимание уделяется определению сферы применения законодательства о персональных данных, в том числе в сети «Интернет», а также существующим интерпретациям ключевых дефиниций законодательства о персональных данных, сфере применения предусмотренных законом оснований для обработки персональных данных различных категорий и обязанностям, возлагаемым на оператора. Кроме того, в комментарии учтены недавние изменения в КоАП РФ, касающиеся увеличения ответственности операторов за нарушение законодательства о персональных данных, а также положения соответствующих нормативных-правовых актов, регламентирующих порядок осуществления контрольно-надзорной деятельности в сфере законодательства о персональных данных.

При этом следует отметить, что законодательство о персональных данных развивается не только в России, но и в Европе, где совсем недавно был принят новый Общеевропейский регламент по защите персональных данных (General Data Protection Regulation), который в 2018 г. сменит устаревшую, но все еще выступающую своего рода эталоном законодательного регулирования защиты персональных данных Директиву ЕС 1995 г.

В ходе данной реформы было затронуто множество вопросов, связанных с вызовами, которые бросают новые технологии защите частной жизни граждан: распространение персональных данных в сети «Интернет» социальными сетями, использование инструментов аналитики «больших данных» и профайлинга, трансграничный характер обработки персональных данных при использовании «облачных» сервисов, информационная «перегруженность» потребителей и пр. Существует достаточно большой пласт решений Европейского Суда Справедливости по вопросам применения отдельных положений законодательства о персональных данных, где многие из указанных проблем были предметом глубокого анализа. В этой связи европейский опыт может быть особенно полезным для России, учитывая не только общность проблем, но и общность законодательства, обусловленную общими корнями – положениями Конвенции Совета Европы 1981 г. № 108 «О защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных». Европейское законодательство представляет интерес для российского читателя еще и потому, что оно носит экстерриториальный характер и распространяется на только на европейских операторов, но и на иностранных лиц, что особенно актуально, принимая во внимание трансграничный характер электронной коммерции.

В связи с вышеизложенным в настоящем комментарии осуществлено сравнение ряда положений российского законодательства с европейскими нормами: как с ныне действующими, так и с вступающими в силу в 2018 г. При этом в комментарии также приводятся и правовые позиции Европейского Суда Справедливости, которые, по мнению автора, могут быть применимы и в российских реалиях в силу сходства соответствующих правовых норм. Это позволяет обеспечить комплексный и сбалансированный подход к рассмотрению проблем применения законодательства о персональных данных в цифровой среде.

Автор выражает признательность коллегам по Консультативному Совету при Роскомнадзоре, в особенности ‒ заместителю руководителя Роскомнадзора Антонине Аркадьевне Приезжевой и начальнику Управления по защите прав субъектов персональных данных Юрию Евгеньевичу Контемирову, без которых этот комментарий вряд ли был бы написан. Особо хотелось бы поблагодарить и другого коллегу по Консультативному Совету ‒ доцента кафедры теории и истории государства и права СПбГУ Владислава Владимировича Архипова за ценные дискуссии и высказанное мнение по ряду вопросов, отраженных в данном комментарии.

Настоящий комментарий подготовлен в ходе проведения исследования в рамках Программы фундаментальных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) с использованием средств субсидии в рамках государственной поддержки ведущих университетов Российской Федерации «5-100». Высказанные в работе суждения являются личным мнением автора и могут не совпадать с официальной позицией компании IBM, НИУ ВШЭ или какой-либо иной организации.