Разморенный горячей водой и усталостью, я заснул и не заметил как меня перенесли в спальню, уложили под одеяло. То как Северус устроился с книгой облокотившись на мягкое изголовье кровати и начал перебирать волосы мерно посапывающего меня.
Утро встретило полным сил телом и саднящим задом. Попытавшись сесть я не удержал болезненного стона. Подняв взгляд увидел навалившегося на косяк Снейпа смотрящего на заспанного меня с ехидной улыбкой, он держал в руке какую-то склянку.
Сделал несколько шагов в мою сторону и сказал:
-Ложись на живот, будем лечить твою задницу, пятнадцать минут и сможешь встать.
В анус протолкнулись два покрытых мазью пальца и начали смазывать болезненно саднящие стенки.
Я проклял себя за то что возбудился от этих действий, прижатый к кровати член в миг затвердел и я начал ерзать, это заметил Снейп и фыркнул наградив мою ягодицу шлепком, от чего я еще больше возбудился и застонал. Я кожей, затылком чувствовал как он силится не заржать, тем не менее ему хватило такта не засмеяться и не наброситься на призывного меня.
Когда я остыл и смог двигаться, то достал припасенные для своего Зельевара подарки, обувь скороходы и чудо перо.
А уж когда он узнал о их возможностях я увидел лучащееся благодарностью глаза.
После этой ночи мы стали видеться все реже, но это не меняет того, что душевно мы стали друг для друга намного ближе.
Когда становилось совсем холодно от волнений за него, ведь я даже сквозь такое далекое растояние, чувствовал что он ощущат страх, отвращение, боль, а порой даже ужас с беспомощностью, от отсутствия его близости я просто сходил с ума, сбегал по ночам из башни, и часами летал над запретным лесом, озером и шпилями замковых башен.
Полет на метле не сравним с теми ощущение, эмоциями, чувствами, и восторгом, что дарят собственные крылья. Я словно жил в небесах. Растворялся в них, отрешался от дурных мыслей и отгораживался глухой стеной от идущих по нашей связи ощущений, сливался с ветром и управлял его игривыми потоками.
А на следующее утро, пробирался в подземелье и проверял своего Любимого, несносного горе шпиона, дрожал и злился в его стальных объятьях.
Было гадкое время, да ещё и с Малфоем, творилась какаето хрень.
Дерганый, затравленный, и чертовски таинственным, я даже однажды решил проследить под мантией невидимкой куда он исчезает.
Как выяснилось он и его сквайры постоянно крутятся на восьмом этаже.
Когда он пошел туда один без своих прихлебателей я не успел зайти за ним в след, дверь исчезла в стене прямо перед носом, зато я дождался когда он выйдет и зашел в ту комнату, что он загадывал.
Это был какой то склад с громоздящимися в даль горами мебели и старых, никому не нужных вещей.
Он мог делать здесь, что угодно.
Я решил проверить одну из своих догадок взяв одну из валяющихся тут книг, попробовал ее вынести, меня очень обрадовало, что вещь не развеилась на глазах, как это было когда я хотел вынести книги из библиотеки.
Рассказав про помещение друзьям мы ради любопытства начали разбирать завалы. Именно здесь я вспомнил про историю с родителями Невилла, что выяснилось в банке и решил все ему рассказать, парень был смур, ошарашен и долго не мог говорить смотря в одну точку.
Но вот когда очнулся, единственной его фразой стало.
-Хорошо, что магия покарала лишь родителей, а не весь род.
А ведь и правда магия не прощает убийства детей и издевательств над ними, мальчик Лестрейнджей и так после всего стал сквибом.
Чинили если это было возможно старую мебель и расставляли ее более аккуратно на пустой части пространства, что предоставила выручай комната, драгоценности, украшения и найденные деньги делилили по полам, одну половину переводили на счет Хогвартса, а другую, делили на три части и переводили на счета своих родов, старые артефакты с невыветрившимися от времени чарами, я восстанавливал, и мы их подпитывали, что нравилось забирали себе, а что было не нужно относили преподавателям так мадам Спраут получила зачарованные палатки, ящики, сумки, в нутри которых были личные теплицы учеников, скребки, редкие книги по растениям и уходу за оранжереей, студенческие лопатки, специальные мантии, зачарованные горшки и даже растения. Старые метлы, что поддавались починке, ковры самолеты, летающие щиты и прочие вещички, относили к мадам Трюк, что никак не могла нарадоватся.
Книги со штампами родов копировали и пересылали владельцам, которыми были все аристократы поголовну тут были книги и трактаты и наших родов и таких как Малфой, Мракс, Лестрендж, Прюэтт, их же мы и копировали, а защиту от чар обходили представляя вместо пергамента и чернил фломастеры и листы А4, если мы ничего и ни кого не знали о владельцах, то отсылали в Гринготтс, гоблины уж точно разберутся, дневники и трактаты без владельцев, разбирали между собой и если фолианты были уж очень ценными делали копии.
Нашли мы тут и сотни старых потрепанных учебников, века так с одиннадцатого и до наших дней, тоже разобрали по книге или сделали себе по копии и отнесли мадам Пинс, которую из-за принесенных нами гор книг было не видно, но женщина даже внимания ни на кого не обращала, как задорная девчонка бегала во круг них востанавливала, вносила списки, отделяла самые опасные, что переедут в запретную секцию.
На огонек даже зашёл директор, собственно как и многие ученики, ведь больше скрывать что-то не имело смысла, сплетни они такие, так мы разжились парочкой дополнительных рук, нас в основном разбили на тройки, где обязательно одним из детей или взрослых был видящий магию маг, в основном это конечно дети чистокровных, ведь они с детства развивали к этому способности, каждую вещь проверяли чарами, все ходили в защитных мантия, в драконьих перчатках. Чего только не было и каменная еда, и старинная одежда, и музыкальные инструменты и клетки для ЗОТИ и УЗМС, любовные письма, навозные бомбы, окровавленный топор, богарты, пикси, докси и еще туча разномастной нечисти, что до усрачки пугали детей, зато у первогодок и второгодок была обширная практика и повод повеселится, как никак они познали магический мир в военное время и удручающая атмосфера сильно сказывалась на их детстве.
Именно так разбирая очередной завал, я подумал, “Что если Том и спрятал где свой крестраж, то точно здесь”, сразу вспомнились слова Хагрида, что безопаснее Гринготсса, разве что Хогвартс, я прямо таки застыл от пронесшейся догадки и посмотрел в глаза директора, он тоже был смур и сосредоточен, но не через день или даже два, мы так ничего и не нашли.
Лишь через полтора месяца, наткнувшись на кухне на цветастого Добби я решил спросить сможет ли он найти похожую по ощущением вещь каким был дневник Малфоев в замкнутом помещении.
Я уже давно размышлял над тем, что в том дневнике со второго курса было заключено не воспоминание Тома Реддла, а его крестраж.
Так с помощью Добби была найдена Диадема. Завернув ее в плащь из драконьей кожи я той же ночью, выбрался за антиаппарационные щиты замка, через тайный ход в Сладкое королевство, а от туда с помошью ботинок переместился в банк, и положил крестраж в родовую ячейку.
Страшась сколько же ещё по миру может быть разброшено осколков.
Крестраж в моей голове раз, чаша в ячейке Лестрейндж два, дневник три и диадема четыре, черт да он просто сумасшедший.
Нервы были на пределе все навалилось скопом и сразу психанув я решил воспользоваться зельем удачи, на которы случайно наткнулся взгляд, а ведь я про него совсем забыл.
Удача привела меня вместе со Слагхоном в запретный лес, где умер Арогог, для себя, ну а если быть точным для своего зельевара я тоже сцедил в трансфегурированый из сучка флакон, начертил на него рунну прочностьи, куда и поместил часть яда, а чуть позже помог расклеющимуся и опечаленному Хагриду похоронить питомца, хотя скорее друга.
Потом профессор Слагхон пригласил меня в свой кабинет, где отметил парой бокалов дорогостоящий и редкий ингридиет, стал вспоминать былое, и мою маму. Он был в печали и в таком расположении духа, что когда я озвучил свой вопрося профессор вытащил воспоминания того судьбоносного дня с подробностями всего разговора, думаю он винил себя в смерти Лили Эванс. Ведь если бы рассказал, возможно она осталась бы в живых, он столько лет был в курсе главного секрета врага и мог уже давным давно поведать все тем же аврорам, невыразимца, да хотябы Дамблдору, они столько лет работали вместе и были давними друзьями, думаю директор понял бы товарища.
