Ульяна (со слезами): – Сумасшедший дом!
Убегает в прихожую, быстро надевает на ноги туфли, хлопает дверью.
Уходит.
Вера Петровна: – Такую ты славную девушку потерял, Лёша.
Адатмыра: – Ничего он её не потерял. Если она водки захочет, то прибежит.
Екатерина Семёновна: – Ульяна – порядочная и скромная девушка, она не пьёт водку, и ничего подобного не употребляет.
Адатмыра: – Странно. Дикость какая-то! А что тут ещё в вашем мире делать? Только водку и пить.
Вера Петровна: – Ты что, Адатмыра, не местная?
Адатмыра: – Я, вообще, не знаю, кто я и откуда. Живу пока на болоте. Теперь вот придётся обитать у вас. Пока водка не кончится.
Екатерина Петровна: – Ясно. Амнезия. Полная потеря памяти. Я, как психолог, знаю.
Вера Петровна: – Из тебя, Екатерина, психолог, как из меня водолаз.
Екатерина Петровна: – Брось ты, мама, гадости говорить!
Лёша (садится на диван, обнимает Веру Петровну): – У моей Адатмыры не только памяти нет, мои дорогие, но и документов. А у тебя, бабуля, в нашем городе связи везде имеются. Ты ведь всю жизнь в торговле работала во времена совдепии… кассиром. Тебя все помнят и уважают.
Вера Петровна: – Хорошо. Паспорт и прочее и помогу ей сделать, и валите к себе! У тебя, Лёшенька, есть двухкомнатная квартира. Там и живите, что бы глаза мои вас не видели!
Лёша: – Мы решили жить с тобой, бабулей, и… мамулей. У вас же трёхкомнатная квартира. Места всем хватит.
Екатерина Семёновна: – А что вам на двоих мало будет двухкомнатной?
Адатмыра: – Ну, что вы такие тупые! Даже я знаю, что для того, чтобы всегда было много водки, надо много денег. Лёха-молоток! Он решил квартиру продать. Сообразительный у вас малыш.
Вера Петровна: – Мне что, опять терять сознание?
Лёша: – Не надо, бабушка. Оставайся в сознании, как я.
Вера Петровна: – Ты родился без сознания, Алёшенька, таким и остался. Наверное, поэтому я тебя и жалею.
Екатерина Семёновн (плачет): – Ну, как же так, Лёша? Что же такое происходит?
Адатмыра: – Я добрая. Если не будет водки, то я уйду к себе, на болото.
Лёша падает перед ней на колени.
Лёша: – Не уходи, зелёноволосая русалка!
Адатмыра: – Встань на ноги и не паясничай! Ты же видишь, твои мама и бабушка на всё согласные. По жизни… идиоты, и такой расклад мне нравится.
Вера Петровна (Екатерине Семёновне): – Чёрт с ними! Неси, Катя, на журнальный столик стаканы и закуску! А водка у них есть. Полный рюкзак. Я не сомневаюсь. Отпразднуем помолвку.
Адатмыра: – Что такое помолвка?
Екатерина Семёновна (встаёт с места): – Это значит, что мы почти обо всём договорились. Только ради… нашего Лёшеньки.
Уходит на кухню, начинает носить посуду и закуску: колбасу, сало, нарезанные помидоры и прочее.
Счастливый Лёша подносит от комнатной двери рюкзак с водкой, вынимает оттуда сразу две бутылки с водкой. Разливает по стаканам. Адатмыре наливает полстакана, себе чуть поменьше, и понемногу матери и бабушке.
Садится за стол и Екатерина Семёновна. Всё поднимают стаканы, слегка ударяют их друг об друга.
Вера Петровна: – Совет вам да любовь! (смотрит на Адатмыру). Неважно, что морда овечья, лишь бы женская… штуковина была человечья.
Адатмыра: – Я покладистая.
Екатерина Семёновна: – Покладистая. Куда покладут, там и лежишь.
Адатмыра: – Злиться не собираюсь, потому что у меня стакан с водкой в руке. Но он, вполне, может полететь в определённое место. Причём, прицельно. Одним словом, я не промахнусь.
Лёша: – Да моя Адатмыра самая красивая девушка на свете! У неё нежное имя.
Вера Петровна: – Пугающая такая… красота. Если три первых ночи она мне не приснится, то ещё поживу немного.
Екатерина Семёновна: – Давайте же не будем говорить о плохом и выпьем за здоровье… молодых!
Адатмыра: – Ну, достали, тошнотики!
Выпивает залпом. Все поступают так же. Закусывают.
Слышится стук двери. На пороге появляется Ульяна. Настроена решительно.
Проходит к столику, пододвигает стул. Садится. Наливает себе в стакан немного водки. Выпивает и тут же чем-то закусывает.
Срывается с места и бежит в туалет, её мутит. Слышится шум воды.
Все переглядываются.
Екатерина Семёновна: – Зачем ей надо было пить, если она ни разу в жизни этого не делала?
Вера Петровна: – Ничего! Ульяна успела спиртовую гадость выплюнуть. Водки в ней не осталось, будет только один мерзкий запах.
Ульяна возвращается, немного хмельная. Садится за столик.
Ульяна: – Пить водку больше никогда не буду. Но я пришла сюда бороться за своё счастье, за свою любовь! И буду бороться!
Лёша: – Ульяна, но ты же должна понять. У меня такое чувство возникло первый раз в жизни, к Адатмыре. Она – или марсианка, или русалка, или…
Адатмыра: – Шла бы отсюда, красавица, к чёртовой матери из этого дома, от непонятных людей!
Ульяна: – И не подумаю. Ты-то здесь чего торчишь?
Адатмыра: – Я торчу здесь из-за любопытства. Мне ведь всё равно. Я ведь не знаю, кто я и откуда. А тебе – не всё равно. Тебе жить в земном мире. Но только не здесь, не с ними.
Екатерина Семёновна: – Ты, Адатмыра, брось бред нести! Если бы не Лёшенька…
Адатмыра: – Заткнись!
Вера Петровна: – Может быть, не будем тут ссоры устраивать! Кто есть кто, время покажет. Я смотрю, что многие дураки умными себя считают.
Ульяна: – Вера Павловна, вы же знаете, что я очень хорошо отношусь к Лешеньке.
Лёша: – Чего там говорить! Давайте выпьем, кто может и кто хочет!
Берёт бутылку, с нежностью смотрит на Адатмыру и собирается разливать водку, начиная с неё.
Адатмыра закрывает свой стакан ладонью.
Адатмыра: – Всё! На сегодня хватит, Лёха. Я ведь не алкашка, а всего лишь – бытовая пьяница. Скорей, даже дегустатор. Мне ваш напиток бодрости уже перестаёт нравиться. Одним словом, пейте, кто хочет и может. Я думаю, если захочется, мне на завтра останется… что-нибудь. А если нет, то переживать не буду.
Екатерина Семёновна: – У вас что, Адатмыра, на болоте, на самом деле, все непьющие?
Адатмыра: – Только цапли пьют, тётя Катя, и одну лишь болотную воду. А у тебя рожа опухшая. Ты, видать, часто прикладываешься.
Екатерина Семёновна (угрожающе): – Да я тебя сейчас, болотное чудовище, замочу!
Адатмыра: – Пробуй! Может, получится, хотя, конкретно и категорически, сомневаюсь.
Лёша осуждающе глядит на мать. Екатерина Семёновна успокаивается.
Ульяна: – Не будет у вас счастья в доме.
Вера Петровна: – Какое там счастье, Уля? Его, можно сказать, и не было. С одними долгами разделаешься, так опять в другие влезаешь.
Лёша наливает немного водки себе, матери и бабушке.
Все трое сразу же выпивают. Возникает пауза.
Вера Петровна: – Ну, чего все притихли? Адатмыра права. Хватит дрянь вонючую глушить! Выпили немного – и довольно (Ульяне). Ты там, на кухне, всё знаешь. Спрячь водку в холодильник. Поставь пару чайников. Неси чашки под кофе. Там есть конфеты, половина торта да ещё печенье какое-то. А дочь моя, Екатерина Семёновна, пусть сидит и всех пожирает от злости глазами. Она уже бухая.
Екатерина Семёновна: – Сама ты бухая, мамаша! Как ты мне надоела!
