Copyright © 2018 В оформлении обложки использовано изображение авторства Д. Касмасовой
Глава 1
Мэгги сквозь сон услышала неясный шум. Она открыла глаза. В комнате царила полутьма, сквозь шторы просачивался свет от уличных фонарей. Где-то скрипнула дверца и что-то шоркнуло. Мэгги похолодела от страха: в доме она была абсолютно одна. Тетка уехала вчера лечиться на воды, служанка приходила только днем, и даже кошки или собаки в доме не держали.
Мэгги тихонечко встала с постели, на цыпочках подошла к слегка приоткрытой двери и уставилась в полумрак коридора.
Прямо напротив находилась дверь спальни родителей, и именно оттуда опять донесся шорох. Но эта комната уже год пустовала, с того дня, как отец уехал в путешествие, из которого так и не вернулся. Вдруг – прямо через закрытую дверь! – просочилась фигура в черном. Мэгги едва не вскрикнула от страха, тем самым чуть не обнаружив свое присутствие. Фигура стала спускаться вниз по лестнице. «Это не привидение, – стала успокаивать себя Мэгги, пытаясь мыслить логически, – так как привидения прозрачные, светящиеся и эфемерные, а этот человек в черном такой же плотности, как какой-нибудь шкаф. Так что чего тут бояться, это просто какой-то маг со своими фокусами!»
С одной стороны Мэгги было страшно, но с другой стороны, когда она сталкивалась с хамством и беспредельной наглостью, чем и являлся этот визит вора, она впадала в ярость, от которой её просто переклинивало. И сейчас ей было плевать, что этот вор – маг, а она – всего лишь простой человек. Магии она не боялась, тем более в доме имелось старое отцовское ружье – а ружье и на магов действует как надо. Вот только находилось оно внизу, в коридорном шкафу.
Накинув стеганый халат и туго подвязавшись поясом, Мэгги открыла дверь и шагнула в коридор. Тихонечко, стараясь не шлепать тапками, она спустилась по лестнице. И осторожно выглянула в коридор. Она увидела далеко в кабинете маячивший свет фонаря, теперь шорох и скрип мебельных дверец доносился оттуда. Вор продолжал что-то упорно искать.
Торопя себя, Мэгги кинулась к коридорному шкафу, отворила дверцу и в ту же секунду предательская дверь крякнула так оглушительно, что Мэгги поняла: секунда и вор будет здесь, а потому таиться уже смысла нет.
В лихорадочной панике, чтобы добраться до ружья, Мэгги стала выкидывать из шкафа вещи: ведра, швабры, корзины… А вор-маг уже бежал по коридору, и корзина, которую Мэгги откинула в сторону, полетела прямо в него и… пролетела насквозь. Еще мгновенье, и Мэгги уже была вооружена тяжелым, старинным ружьем. Она развернулась и тут же выстрелила прямо в вора, который бежал по холлу прямо к ней. Что-то взорвалось, грохнулась на пол картина.
От отдачи Мэгги свалилась внутрь шкафа. А вор, чертыхнувшись, ничком рухнул на пол. Дым рассеялся, вор, поднявшись, поспешил – мимо Мэгги – к входной двери. Мэгги, подхватив ружье, вскочила и кинулась вслед за ним, крича: «Стой, кто бы ты ни был! Или я тебя застрелю!» Но мужчина просочился сквозь входную дверь, по-прежнему пренебрегая материальностью мира. Мэгги кинулась вслед за вором.
Её на несколько секунд задержала дверь с многочисленными засовами, которые надо было сначала отворить. Но, оказавшись на улице, Мэгги все же успела заметить развевающийся плащ завернувшего за угол вора.
Мэгги была зла из-за разбитой вазы и рухнувшей со стены её любимой картины и теперь кричала вслед вору не только нежные увещевания, но и бранные слова, что слышала от грузчиков на базаре. Она даже забыла, что была в одном лишь халате и тапках. Тетка, воспитывавшая ее, вознегодовала бы. И дело было не только в приличиях. Тетя Сильвия всегда наставляла племянницу, что надо одеваться как можно теплее, чтобы не дать возможности аптекарю или доктору заработать и медяка на треклятых простудах, которые, как по расписанию, начинаются с осенними холодами.
А сейчас, хотя и было начало сентября, тонкие лужицы ночью уже покрывал хрупкий лед. Но Мэгги горела негодованием и пылала ненавистью, которые горячили её получше, чем муфточки, пальтишки и шерстяные шарфы. Да сам черт не подогрел бы её в аду так, как всполохнула её сейчас её бешеная натура.
После каждого крика «Стоять!» Мэгги, стараясь удержать равновесие, нажимала на курок. Ружье от невероятной силы выстрела подпрыгивало и – совсем не туда, куда производился прицел – стреляло. Взрывалась чугунная ограда или образовывалась яма на дороге. Такие странные последствия от выстрела удивляли Мэгги, но, с другой стороны, ружье было отцовским, а он иногда приносил домой магические вещи. Может, и это ружье было не простым, а магическим?
Но более странно было другое: то, что вор, проходящий сквозь двери и не боящийся пролетавших сквозь него корзинок, в ужасе шарахался от этих странных пуль. Он после каждого выстрела припадал то к фонарю, то к дереву, бормоча то ли молитвы, то ли заклинания.
Мэгги не замечала свистков полицейских и как загорался свет в окнах домов, она продолжала бежать вслед за вором. Наконец вор просочился сквозь дверь какого-то дома, и Мэгги выстрелила ему вслед, впервые попав в цель, то есть в дверь. Дверь разнеслась на куски. В доме не только завопил женский голос, еще залаяла собака, запищали дети и взревел мужской бас.
Мэгги наконец остановилась и огляделась. Она находилась в центре города. И, кажется, она знала, чей был этот дом с колоннами, дверь которого она разнесла. Да, точно, это был дом мэра города.
Подгорали щепки двери, сбегались полицейские, горожане. Многочисленное семейство мэра и слуги выходили в испуге на улицу. Голова Мэгги вдруг вмиг остыла, Мэгги спрятала ружье за спину, но почему-то все сразу решили, что в беспорядках виновата именно она. А вор, как поняла Мэгги, проскочив сквозь дверь, в доме задерживаться не стал, а, скорей всего, выскочил сквозь стену и уже убежал задними дворами куда-нибудь совсем далеко.
– Барышня это вы стреляли? – к Мэгги подошел полицейский и хмуро поглядел на неё. – Почему вы стреляли?
– Мстила, поди. Младшему Корнельскому, а может, даже и старшему, – хохотнул один из горожан. Судя по халату, надетому на пижаму, сосед. – Я видел, как он в дом забежал, а она прямо по нему и стреляла.
– Никуда я не забегал, я спал! Да я вообще ее впервые вижу! – возопил мэр Корнельский, усы у него встопорщились и он кудахтал получше курицы. Он был низенький и толстый и совсем не похож фигурой на вора.
– А ты точно уверен?! – взвизгнула его жена.
– Такой беспредел устроили, дамочка, будто здесь не столица Аргора, а дикие земли, – сказал еще один подошедший полицейский.
– Я не специально, я за вором гналась! – запал погони в Мэгги потух, и теперь ей стало ужасно страшно и неловко. Все эти люди глядели на неё неодобрительно и, что еще хуже – хихикая и с любопытством.
– Такие дамочки за ворами не гоняются, это точно месть, – хохотнул сосед.
Мэгги и свидетелей хотели сначала отвезти в полицейский участок, но полицейская повозка все не подъезжала, а на улице был холод, поэтому решили зайти в дом мэра.
Старший полицейский, тот, что подошел первый, усевшись за стол в гостиной, стал записывать показания. Мэгги забилась в угол, в кресло, подальше от косых взглядов. Она ругала себя. Какого черта она побежала за вором и, собственно, как она могла так рассвирепеть, что начала стрелять в живого человека, пусть он и был вором, как в какую-нибудь куропатку? Да попади она в вора из такого странного ружья – и половины вора бы не осталось. Когда Мэгги сказали, что её отвезут в участок, она возмутилась:
– Я вообще-то пострадавшая. Меня грабили, и мне пришлось защищаться.
– Разберемся в участке, кто ты и почему стреляла в господина мэра.
Полицейский грубо схватил её за локоть и повел из гостиной в холл, к входной двери, точнее к той жалкой половинке, что висела на петлях.
– Детектив Рой Робс. Магический отдел, – перед ними на пороге возник высокий темноволосый молодой человек в пальто. Черные глаза проницательно вглядывались в Мэгги.
