Офигеть. Эти двое просто заплатили десять миллионов долларов, чтобы месяц трахать меня. Не думаю, что смогу осмыслить такое. Они, определенно, еще более сумасшедшие, чем я изначально думала. Кроме того, они хотят разделить меня. Почему бы каждому из них не приобрести любовницу? У них явно хватит на это денег. Интересно, будут ли они меняться со мной или возьмут одновременно? Что, если они разделят со мной свое время: одну ночь я буду проводить с Аароном, а другую — с Джастином. По какой-то причине мысль о том, чтобы заняться сексом с ними обоими, возбуждает во мне что-то темное.

Мое предательское тело возбуждается от этой идеи, но мозг не может осознать остальное. Они оба стоят и смотрят на меня, и я задумываюсь, должна ли я что-то делать. Я должна была спросить кого-нибудь, что стоит делать в подобной ситуации. Я знаю, что должна быть вежливой, готовой и не задавать вопросов. Будто я — игрушка, с которой они могут играть, когда захотят, но, боже, десять миллионов — это много для игрушки.

Может быть, я совершенно неправа. Десять миллионов, вероятно, ничто для них не значат. Черт, может быть, они делают это каждый месяц — прыгают от одной любовницы к другой. Все это время, что они пытались уговорить меня пойти с ними на свидание, у них была любовница? Саманта сказала, что некоторые мужчины держат любовницу, а также встречаются с другими женщинами, но это не наше дело. Мы не спрашиваем мужчин, где они проводят свое время, когда не с нами. Мужчины могут свободно приходить и уходить, когда им вздумается, но мы всегда должны оставаться для них доступными. Они платят за услугу, и могут использовать ее так, как считают нужным.

И от мысли, что они будут использовать меня таким образом, в груди появляется тяжесть. Именно по этой причине я снова и снова отказывала им. Эти двое могли разбить мне сердце, а у меня в жизни для такого просто не было места и времени. И они, определенно, разбили бы мое сердце на осколки, когда перешли бы к своему следующему завоеванию. Оно и так все еще не восстановилось после потери матери, которая, кажется, забрала с собой и отца.

Я не понимаю, почему они не перешли к кому-то другому, когда я им отказала. Может, в этом и проблема: я сказала им «нет». Слово, которое, я уверена, ни один из них не привык слышать. Не тогда, когда вы владеете одним из лучших казино в Вегасе. И я до сих пор не понимаю, как отец прошел через парадную дверь. Уверена, никто не говорит им «нет», и, возможно, то, что я говорю это, лишь подпитывает их стремления.

Я, должно быть, выгляжу для них сейчас, как посмешище. Практически голая, продающая себя тому, кто больше заплатит. Я мысленно издаю стон. Может, поэтому они и купили меня, чтобы доказать свою точку зрения. Хотела бы я видеть их лица, когда отодвинулся черный занавес, а там стояла я, почти голая. Они были шокированы? Или подумали, что это прекрасная возможность показать мне, что никто не говорит им «нет»?

Почему они должны быть такими красивыми? Они ужасно похожи; у обоих каштановые волосы, темно-карие глаза и высокое атлетическое телосложение. Я слышала, как кто-то упоминал, что они не родные братья, но забавно, что они все еще помогают друг другу. У обоих тело марафонцев, или, может быть, они больше похожи на квотербэков. Джастин выглядит на пару сантиметров выше Аарона. И это о многом говорит, потому что Аарон ростом бесспорно выше метра восьмидесяти. У обоих та самая постоянная двухдневная щетина, о которую я хочу потереться, и я ненавижу, как мое тело на нее реагирует.

Внезапно я осознаю, что мы все еще просто смотрим друг на друга. «Очнись, Стелла! Это твоя работа на следующие тридцать дней». Должна ли я всякий раз сексуально обслуживать их? Или мне нужно будет ждать, когда они скажут мне сделать что-нибудь? Они сказали, что не хотят заниматься здесь сексом, поэтому, возможно, братья хотят чего-то другого. Минет?

Подумав об этом, я опускаю взгляд к их паху, и мои глаза округляются еще больше. Они выглядят… огромными. Их эрекции натягивают брюки. Оба в костюмах. Джастин выглядит элегантно, в то время как у Аарона более непринужденный вид — несколько пуговиц расстегнуты, а рукава закатаны.

Я медленно протягиваю руку к эрекции Джастина, потому что он ближе всего. Я не знаю, почему такая смелая, но, думаю, именно поэтому они купили меня. Черт, они даже знают, что я девственница, так что очевидно, что я не совсем уверена, что делаю. Единственный мальчик, с которым я когда-либо баловалась подобным образом, был временным рабочим на нашей ферме и никогда не отказывался от поцелуев и интимных ласк за сараем. Мы делали это, когда могли улизнуть, но мы были просто глупыми подростками. Я же была практически голой перед Джастином и Аароном. Мне хочется рассмеяться над этой мыслью, ведь я была практически голой перед переполненной мужчинами комнатой.

Когда рукой я прикасаюсь к прикрытой одеждой эрекции, в комнате раздается стон. Джастин толкается к моей руке, и я действительно чувствую, как от моих пальцев дергается его член.

— Блядь, — рычит он, хватая меня за запястье. — Мы должны выбраться отсюда. Сейчас же.

Прежде чем я осознаю, что происходит, Аарон уже держит меня на руках, притягивая к своему телу. Мы выходим из комнаты, и я уверена, что моя задница будет видна всем, кто пройдет мимо.

— Не могу поверить, что почти кончил в штаны, как тринадцатилетний парнишка, который впервые увидел голую женщину, — я слышу, как позади нас говорит Джастин, и, услышав его слова, Аарон смеется. Его грудь вибрирует, пока мы направляемся по длинному коридору с красными дверями и номерами за ними.

— Прошло слишком много времени, — отвечает Аарон, глядя на меня, будто я знаю, что это значит. Его голос наполнен тоской, но я ничего не понимаю. После чего прошло слишком много времени? С тех пор, как они трахались последний раз? Не могу представить, что им требуется много времени, чтобы найти, с кем переспать. Уверена, они бы могли прийти в собственное казино и женщины будут кидаться на них. Я знаю это чувство, потому что тоже хотела прыгнуть в их объятия, но меня всегда сдерживал страх остаться с разбитым сердцем. Я не хотела быть еще одной зарубкой на ремне. Одной из сотни, я уверена. К тому же, я не знаю, что делать с такими, как они. Мы из разных миров. Я девушка с фермы, которой удобно в сапогах, а они парни в костюмах и с шампанским.

— Слишком много, — соглашается Джастин, вырывая меня из моих мыслей.

— Глаза вниз, — рявкает Аарон. Он смотрит на меня, укачивая в своих руках, и я смотрю вниз, как он и говорит. — Не ты, Лепесточек.

Последнюю часть он говорит так нежно, что я почти его не слышу. Тогда я понимаю, что он разговаривал с огромным парнем в черном, который придерживает для нас открытую дверь. У меня нет времени беспокоиться о своей наготе на холоде октябрьской ночи. Я оказываюсь на заднем сидении лимузина быстрее, чем успеваю моргнуть. Внезапно я сижу на коленях Аарона, а мои босые ноги покоятся на бедрах Джастина.

— Не могу дождаться.

— Я тоже.

Они говорят это в унисон, и затем Аарон прижимает лицо к моей шее, а Джастин широко раздвигает мои ноги, опускаясь между ними. У меня нет времени приспособиться к происходящему. Меня переполняют ощущения. Аарон посасывает и целует мою шею, и я чувствую горячее дыхание Джастина у своей киски. Похоже, они одновременно повсюду.

По моему телу пробегает удовольствие. Я не была готова к подобному, но ощущения потрясающие.

Аарон берет прядь волос в руку, направляя мою голову так, как ему нравится, открывая полный доступ к моей шее, пока кусает и посасывает меня. Когда он отстраняется, чтобы посмотреть на меня, его глаза такие дикие. Карие глаза кажутся темнее, чем раньше — я никогда не видела такого взгляда у мужчины. Будто замерев в трансе, через мгновенье я чувствую, как Джастин касается губами моей обнаженной киски, и нечто среднее между вздохом и стоном срывается с моих губ.