— Мать меня предупредила, — продолжал малаец. — Я знаю, что делать.

— Пусть так, — глубоко вздохнул Грег. — Но давайте отправимся в путь завтра, засветло.

— Нет. Мы не можем позволить себе задерживаться.

— Опасаетесь, что Берни начнет болтать?..

— Разве что на спиритическом сеансе. — Ибрахим глянул на пистолет.

— Зачем? — пробормотал Грег, чувствуя, как по спине бежит холодок.

— Только старик знал, куда мы едем. Незачем рисковать.

— И вы говорите о риске, зная, что нас там ждет?

— Ради того, что мы ищем, можно и рискнуть, и ты явно того же мнения. Иначе никогда бы в это не ввязался. Дом скрывает целое состояние, и мы его получим.

Грег покосился на пистолет в руке Ибрахима:

— А как только мы покончим с поисками, вы покончите со мной?

— Я тебя не трону, даю слово. — Ибрахим встал. — Либо едешь со мной, либо остаешься. Как Берни.

Грег сдавленно сглотнул:

— Слушай, приятель, у меня была тяжелая ночь. Дай мне принять мое лекарство и…

— На чем сидишь?

Грег сказал.

— Ты не поедешь туда под кайфом, — отмахнулся Ибрахим. — Для здоровья вредно.

Револьверное дуло уперлось Грегу в позвоночник, и это тоже было вредно для здоровья.

— Идем, — поторопил Ибрахим.

Они отправились на машине Грега. Грег за рулем, Ибрахим рядом, уткнув пистолет Грегу в ребра. Полночный воздух был полон влаги, и оба вспотели, едва машина выехала на пустынную улицу.

— Опустите стекло, — попросил Грег.

— У тебя нет кондиционера?

— Не могу себе его позволить.

— После сегодняшнего — сможешь.

На губах Ибрахима играла улыбка, но Грег нахмурился.

— Та тварь, которую я видел наверху… что это?

— Пенангаллан. Они вроде вампиров, но не совсем.

— Как это?

— Пенангаллану не нужен отдых в могиле или гробу. Как и ваши западные вампиры, он питается человеческой кровью, но в случае нужды способен годы проводить в спячке. Возможно, все дело в разном метаболизме. Вампиры тратят много сил на то, чтобы каждую ночь выходить на охоту. А вот пенангаллан способен жить бесконечно долго в чем- то вроде летаргии, а, когда все же двигается, то летает.

Грег кивнул:

— То есть он превращается в летучую мышь?

Ибрахим покачал головой:

— Это просто суеверие. Пенангаллан все равно сохраняет человеческий облик… по крайней мере, частично.

— Не понимаю.

— Эти существа могут отделять свою голову от тела. И голова обладает способностью летать. Когда она отделяется, желудок и прочие внутренности вытягиваются следом и болтаются под ней. В них поступает выпитая кровь.

При этих словах перед глазами Грега мелькнуло воспоминание — всего вспышка, но ему хватило. Та золотая девушка… сидит на постели, сняв с себя голову. Он видел это собственными глазами. Это правда.

Машину тряхнуло, и Ибрахим поерзал в кресле:

— Аккуратнее.

Грег свернул на спрятанную зарослями боковую дорогу. Неужели они так быстро доехали? Конечно, здесь нет движения транспорта, нет фонарей. Странно, всего второй раз, а он с легкостью нашел поворот, причем в темноте. Впрочем, с ним связаны незабываемые воспоминания.

Автомобиль карабкался вверх по туннелю, образованному кронами придорожных деревьев. Грег переключился на дальний свет, но даже от него здесь было немного пользы. Затем деревья поредели, но подлесок стал еще гуще, и машину начало швырять на крутых поворотах.

— Осторожней! — предостерег Ибрахим.

Но Грег и так был настороже. То, что ждет впереди, постоянно крутилось у него в голове. Голова…

— Я… не могу. Придется подождать до завтра. Завтра. Мы поднимемся завтра.

— Вперед. — Револьвер ткнул в ребра. Голос Ибрахима резанул слух. — Поезжай вперед. Либо ты за рулем — либо в багажнике.

— Это пустые угрозы…

— Вот и старик так думал.

Руки Грега взмокли от пота, но он остался за рулем, и машина по корягам и ухабам поползла дальше. Проехав поворот, он взглянул на малайца:

— Допустим, мы ошиблись. Допустим, мы там ничего не найдем?

— Я уже рассказывал, что говорила мне мать. Компромат там, и мы его найдем.

— Одного не понимаю. Если они собрали на клиентов такой ценный материал, то почему им не воспользовались?

— Мать тоже задавалась этим вопросом, но весь расклад узнала только позднее, от любовника Маркизы.

— Расклад?

— Мало-помалу мозаика складывалась. Маркиза купила это место не только ради прибыли. В Келантане ее считали павангой, колдуньей, по-вашему. Оттуда она и привезла пенангаллан, которых потом использовала для своих целей. То есть, чтобы на деньги от шантажа подмять под себя другие заведения и прочее и постепенно приобрести серьезное политическое влияние в этих краях. Пенангалланам предстояло убирать с ее пути неугодных. Она уже готовилась привести план в действие, но тут ей пришел конец. Остальное ты знаешь.

Грег нахмурился:

— Ваша мать могла пойти в полицию…

— Она была пятнадцатилетней девчонкой, нелегалкой с поддельными документами и почти не говорила по-английски. Даже найди она способ связаться с властями… думаешь, кто-нибудь поверил бы, что проститутки в заведении снимают с себя голову, ну, и всему остальному?

Грег не нашелся с ответом, но, пока они пробирались по коварной тропе, задал еще один вопрос:

— Насчет того, что я видел. Почему она еще там, после стольких лет? Почему не покинула заведение после убийства Маркизы?

— Пенангалланы не летают высоко. Они не могут парить, как летучие мыши, к тому же вынуждены оберегать свои болтающиеся потроха. В Малайзии мы часто защищаем дома, вешая на двери и окна гирлянды из листьев женью. Пенангалланы боятся острых шипов этого растения. — Он взглянул на сосны, темневшие впереди, и густой подлесок под ними. — Здешние склоны поросли кактусами и другими колючками. Попытайся пенангалланы сбежать, вся эта растительность порвала бы им кишки.

— Но им не обязательно летать, — заметил Грег. — Они могли спуститься в своих телах, точно так же, как сюда поднялись.

Ибрахим пожал плечами:

— Тела пенангалланов не разлагаются благодаря подпитке свежей кровью. Без этого их ожидает участь любого трупа. Поэтому, попытайся вампирши спуститься в человеческом облике, у них возникли бы сложности. Вряд ли бы пенангалланы долго протянули, если бы стало известно, что человеческие головы летают по Беверли-Хиллз и сосут кровь в Бел-Эйре. Кроме того, пришлось бы искать место, где можно прятаться. И хранить уксус.

— Уксус?

— Если пенангаллан летает, его внутренности разбухают на воздухе. Приходится отмачивать их в уксусе, чтобы желудок и кишечник вернулись к норме. Пенангаллан каждый раз вправляет их в тело, когда снова надевает голову.

Ничего себе, подумал Грег. Или у этого парня крыша поехала, или у меня. Нет таких тварей, нет такого места, и дома нет…

Они миновали поворот, и перед ними предстал дом.

Если днем это место казалось призрачным, то в сероватой дымке лунного света, проникавшего сквозь мрачные тучи, наводило жуть. Его темная громада словно нависла над обоими, когда хэтчбек остановился в клубах пара, что вырывались из-под капота. Грег ошеломленно смотрел на дом. Если он реален, то и остальное…

— Выходим, — бросил Ибрахим.

Грег заколебался:

— Послушайте, — глубоко вздохнул он. — Я рассказал все, что знаю, все, что видел. Нет смысла мне туда с вами идти.

— А как насчет материалов, что ты искал?

Грег снова глубоко вздохнул:

— Я передумал и не хочу больше в этом участвовать.

— Что, страшно?

— После вашего рассказа? Да, черт возьми!

— Ждешь, что я отправлюсь туда один? А ты тем временем умотаешь, бросив меня на произвол судьбы?

— Клянусь, что подожду. Эй, вот ключи от машины.

— Нет, ты пойдешь со мной.

Под дулом пистолета пришлось подчиниться. Ибрахим было напрягся, когда Грег полез в бардачок, но увидел, что он достал фонарик, и сразу расслабился.

Они вышли из машины и в тишине двинулись к входной двери. Даже шум ветра в кронах умер. Здесь умерло все.