— Нет, — честно ответил Вольф, вытаращив глаза, а я по-прежнему продолжала хихикать, остановиться я уже давно не могла, представляя это все в красках.

— Они познакомились на занятиях по концентрации, ходили, гуляли, ели мороженое и как говорит бабушка, между ними проскочила искра. Они влюбились и начали встречаться, а наш поход на бал, стал отличным поводом, чтобы вместе провести вечер.

— Это хана! — подвел черту Вольф и посмотрел на меня, — А ты говоришь, в кого я такой сумасшедший, ты видишь, это все наследственность?

— Мама была в шоке, папа обхохатывался, а я старалась быть незаметной, чтобы досмотреть эту сцену до конца. Короче, произошло знакомство, и теперь бабушка хочет от нас съехать и жить с любимым, хоть на старости лет живя так, как ей хочется. Мама психует, утверждая, что у бабушки отключился инстинкт самосохранения. Папа смеется, они, когда уходили из гостиной, после столь фееричного знакомства и реплик бабушки, он маме сказал «видишь, детей мы так не заставали на диване в обнимку с любимыми, хоть бабушку застали, а то что за скучность в доме». Мама плевалась, ругалась, но вроде перемирие, но вариант, что бабушка уже смылась из своих комнат на свиданье очень высок.

Теперь мне стала понятна первая фраза Вари, действительно с таким запасом энергии, шилом в попе, какое плохое самочувствие, она же горы свернет.

— А еще у бабушки появилась навязчивая идея понянчить внуков, или правнуков, так что пока страдает только владыка, она его пилит безбожно, хотя я думаю, это она специально не дает ему шанса воспитывать себя. Но ты тоже опасайся, бабушка она активная, ее и на тебя хватит, если решит, что тебе уже пора семью. Мне вот она дала отсрочку, сказала нечего туда рваться и спешить, надо пожить для себя, - мы все понимающе улыбнулись, действительно бабушка начал жить на пенсии, — а еще забыла, она осваивает разные виды спорта и, естественно, все они не безобидные и спокойные, так что, то ли еще будет.

— У вас потрясающая бабушка, — честно выдохнула я.

— Чем-то на твою похожа, — поддержал мою мысль Вольф, — наверное, жаждой жизни и любовью к этой самой жизни, ну и еще замашками владыки, — теперь мы засмеялись хором, а Варя поглядывала на нас очень довольно.

— А история ваших родителей? — мне захотелось заглянуть еще и в эту историю жизни.

— Тут попроще и посложнее одновременно. Мама - любимая дочь, и бабушка, и дедушка в ней души не чаяли, поэтому с самого начала мама знала, что мужа она выберет себе сама и ее не выдадут насильно замуж. Поэтому присматривалась, кокетничала, и папу, как вариант не рассматривала, а он ее очень даже, но он был слишком занят своими разработками и не уделял внимания красотке, а ее зацепило, что он был лучший в учебе, работе, и она решила доказать, что он просто зря так опрометчиво ее не замечает и обходит во всем. Доигралась, что он ее схватил и женился, вот только к тому времени их отношения из простого соперничества превратились в любовь и союз.

— Ага, как ты миленько описала похищение мамы, папины разборки с владыкой. Он, кстати, был люто зол, у него младшую сестру украли и, наверное, если бы мама после того, как их нашли, повела себя по-другому, отца бы казнили. Вот только наша мамочка влетела в кабинет владыки фурией, раскидав стражу, которая попыталась ее не пустить и сразу с порога заявила брату: тронет ее будущего мужа, она ему кххх открутит. В общем, все хорошо, все счастливы и теперь у нас мир и покой, — Вольф взял чайник, — тебе подлить? — я машинально кивнула, ничего себе у них истории любви, просто закачаешься.

— Варя, а ты уже влюблена? — осторожно спросила, просто, если тут скоро начнется такая свистопляска, лучше от них подальше держаться.

— Нет, и не горю желанием, — гордо ответила девушка и выпила отвар залпом.

— Конечно, грифонам на площади расскажешь, не горит она, — я с интересом посмотрела на Вольфа, он явно знает больше и то, как подозрительно сопит Варя, только подтверждает тот факт, что брат прав, тут что-то не чисто.

— А ты, Райли, влюблена? — как-то, задумавшись, изучала Варю и не заметила, как ее взгляд стал коварно-заинтересованным.

— О, наша Райли влюблена в идеального Скотта, в образчик мужественности, силы, мощи, благородства, красоты, задумчивого взгляда, фактуры, — договорить он не успел, я его подушкой по голове треснула, что зря подушкам на диване лежать, вот и пригодились, — правду не заглушить! — воскликнул он, а я еще раз треснула подушкой, эта зараза подскочила и помчалась от меня бегать по комнате вокруг стола и кресла с Варей.

Я не отставала и, периодически нагоняя его, била подушкой. Судя по тому, как трещат швы, скоро подушке придет конец, но об этом я не думала, у меня была одна цель, не дать этому гаду продолжать издеваться.

— Ты бы видела его глаза, губы, волосы, с носом там тоже вроде все в порядке, если, конечно, на последних боях не поправили его идеальный профиль. У него там внизу наверняка тоже все идеально, но Райли не видела, поэтому не могла утверждать это долгими зимними вечерами. Вечера были настолько долгие, что я переживал, или удушусь, или сам в него влюблюсь и стану соперником Райли, — я его все-таки догнала и свалила на пол, удачно приземлившись сверху, с воинственным криком оседлала и стала воспитывать.

— Кто издевается? — приговаривала я, нагло мстя щекоткой этому предателю девичьих секретов, объективно, конечно, о моих вздохах о Скотте знал весь Дом, но это детали.

Вольф просто до безумия боится щекотки, поэтому в этот момент он становится не адекватным, визжит, хохочет и угрожает, что он может меня ударить не специально, если я не прекращу. Вот только за столько лет не разу не ударил. Вот терпеть он, видимо, больше не может, поэтому надо убегать, иначе дальше уже я получу расплату. Резко вскочив, пока он еще пытался отдышаться от смеха, я запрыгнула за кресло Вари, серьезно собираясь прикрываться ею, как живым щитом.

— Хана тебе, мелочь! — он сел, посмотрел на меня взглядом, не предвещающим ничего хорошо и резко прыгнул ко мне, я как любой нормальный человек не ожидала такой скорости и вообще нечеловеческого поведения, и с учетом кровожадности взгляда, короче, завизжала я дико.

И уже я пытаюсь убежать, вот только куда мне, я даже дернуться не успела, была схвачена, завалена на пол, и он начал свою самую мерзкую экзекуцию. Этот гад слюнявит мне уши и глаза утверждая, что это «мокрый Вилли», не знаю, кто этот Вилли и почему он мокрый, но это просто ужас мерзости, как будто какой-то слизняк копошится у тебя в глазнице и в ухе, меня просто передергивает от омерзения, я верчусь, кричу, изворачиваюсь, вот только он сильнее. А еще он хохочет как ненормальный, хотя почему «как».

— Будешь еще хорошего Вольфа щекотать? Говори! — приговаривает он, выкручивая мне руки, чтобы я не пыталась его щекотать, со стороны мы выглядим клубком из тел, который катается по полу, визжит и хохочет. Короче, жутко мы со стороны выглядим, увидела бы, бежала бы от таких больных подальше.

— Их надо спасать? И кого конкретно? — голос мамы Вольфа я слышала, но вот чтобы понять, о чем она говорит, в пылу нашей битвы не смогла.

— Думаю их надо оставить, по-моему, им и так хорошо, — Варя с интересом изучала нас.

— Думаешь? — сомнения, сплошные сомнения.

— Мам, они по ходу счастливы, так какая разница, насколько они при этом адекватны.

— Элис, ты здесь? — голос владыки приближался, я из всех сил пыталась отпихнуть Вольфа, но он слишком увлёкся и явно не слышал, что нам скоро будет капец, — что происходит? — меня сейчас к полу пригвоздит, — Вольф! — о, какой командирский голос и как рявкает громко.

Вольф замер, прекращая меня мучить, но так и не разогнулся, его лицо было в пяти сантиметрах от моего, и он шепотом решил выяснить степень нашего «хана».

— Там владыка? — я только страдальчески кивнула, это позор, просто ужас, я сейчас сквозь ковер и пол провалюсь в недра земли, — уползти сможем? — я скосила глаза, прикинула, что мы в центре комнаты, и прискорбно поджала губы.