Литмир - Электронная Библиотека

Судмедэксперт искоса поглядывал на нее, но по бесстрастным голубым глазам, устремленным на дорогу, невозможно было догадаться, занята ли она своими мыслями или просто игнорирует его. Впрочем, Тобиас Ловструд был не из тех, кто легко сдается.

– У меня еще не было случая выразить вам свое восхищение. Лихо вы расправились с этим психопатом Янгером! Просто удивительно, как вы додумались провести параллель между следами детергента, обнаруженными на телах жертв, и присутствием машины скорой помощи на месте каждого похищения. Сколько же свидетельских показаний вам пришлось перелопатить, чтобы установить, что эту машину видели за несколько минут до исчезновения женщин! Думаю, не все свидетели припомнили о ней в первую очередь.

«О, далеко не все!» – ответила бы Сара, будь у нее желание поддерживать разговор. «Скорая помощь» появилась в большинстве показаний лишь после того, как она лично опросила всех свидетелей по второму разу, а до этого ей пришлось потратить много часов, выискивая в записях и отчетах самые незначительные совпадения. Тогда-то она и заметила, что несколько человек вскользь упомянули машину медицинской службы, просто как деталь фона.

– А это ваше, так сказать, силовое вторжение к Янгеру в день ареста! – не унимался доктор Ловструд. – В полиции многие здоровенные мужики до сих пор под впечатлением от того, как вы вломились туда первой и скрутили убийцу. Похоже, в ФСК[1] вы времени даром не теряли!

– Сейчас меня больше волнует, что мы с вами найдем на месте происшествия.

Голос Сары впервые прозвучал в салоне внедорожника – Тобиас Ловструд даже вздрогнул от неожиданности, смутился и на некоторое время притих.

Она терпеть не могла упоминаний о своей службе в спецназе. Бойцы их подразделения имели отличную физическую подготовку, но были недостаточно хорошо оснащены для быстрого реагирования на террористические акты, и, по мнению Сары, массовый расстрел, устроенный Андерсом Брейвиком[2], стал тому трагическим доказательством. Их получасовое опоздание на остров Утёйя из-за проблем с моторной лодкой стоило жизни еще тридцати подросткам. Сара и многие ее соратники винили именно себя в том, что число жертв двойного теракта Брейвика достигло семидесяти семи. После этого постыдного поражения она покинула ФСК и перешла на службу в полицию в должности инспектора. Саре казалось, что дедукция и проницательность помогут ей спасти больше человеческих жизней, чем плохо организованные боевые операции.

С четырехполосного Третьего кольца внедорожник свернул на сельскую извилистую дорогу и погнал дальше среди прогнувшихся под снегом елей. Сара включила полноприводный режим и зажгла противотуманные фары. Здесь, на северной окраине, снег уже не валил стеной, зато клубился густой туман. На термометре было минус три градуса, лобовое стекло обросло по контуру кристалликами инея.

Судмедэксперт с интересом озирался:

– Да уж, в такие места меня по работе еще не заносило. Наверное, дело будет из ряда вон…

Сара молча заправила за ухо рыжую прядь, прошуршав паркой. Тобиас помассировал затылок и опять умолк, увлеченный пейзажем за окном.

Они ехали по лесистой, почти необитаемой местности – лишь изредка за деревьями мелькали дачные особнячки. На развилке Сара свернула на дорогу, убегавшую в густую чащу. Фары с трудом справлялись с плотным туманом, то и дело натыкаясь лучами на сугробы, едва ли не достигавшие крыши машины. Время от времени впереди проступали контуры деревьев, растопыривших ветви, будто костлявые пальцы, испачканные сахарной пудрой. Скрипел под колесами снег с наледью. А потом вдруг туман слегка рассеялся, и впереди возник величественный силуэт здания.

К небу возносилась готическая башня из кирпича, увенчанная металлическим куполом со стрелой колокольни; под ней, будто ночные стражи, расходились в стороны, смутно проступая в зябкой дымке, два крыла с узкими оконцами; крыши тонули в темноте. Здание могло бы показаться заброшенным, если бы по фасаду не скользили голубые пятна света от прожекторов двух патрульных машин и фургона криминалистов.

Сара остановила внедорожник, но мотор по-прежнему глухо рокотал под капотом, из выхлопной трубы вырывались облачка пара.

– Кажется, добрались, – пробормотал доктор Ловструд, и Саре показалось, что его голос неуверенно дрогнул.

Внедорожник, снова тронувшись с места, вкатился под арку ворот из кованого железа. Мелькнула вывеска, почти засыпанная снегом: «Психиатрическая больница «Гёустад».

Глава 2

Сара заглушила мотор. Снаружи подстерегал мороз, как свора собак, готовая растерзать добычу.

– Ну, идемте. – Тобиас Ловструд отважно покинул теплый салон и поспешил ко входу в заведение, проклиная сквозь зубы собачий холод.

Сара некоторое время посидела, вцепившись в рулевое колесо и стараясь унять бешеное сердцебиение дыхательной гимнастикой. Но упражнение возымело обратный эффект – началась паническая атака, тревога сдавила горло, будто незримый палач медленно и с удовольствием принялся душить жертву.

«Почему? Почему именно сегодня я оказалась в этом месте?..»

Набрав код на электронном замке, Сара открыла отделение для перчаток, достала оттуда наручники и засунула их в задний карман. За пистолетом HK P30 лежали фонарик, зеленая упаковка жевательной резинки и пузырек с транквилизатором. Она ненадолго задержала взгляд на оружии, затем взяла из пузырька одну таблетку, закинула ее в рот и заперла бардачок. Подтянула повыше ворот свитера, застегнула парку до самого верха и вылезла из машины.

В нескольких метрах впереди судмедэксперт буксовал в снегу, окутанный облачками пара. Сара двинулась за ним по протоптанной дорожке; полицейские прожекторы и свет, падавший из нескольких окон, создавали стробоскопический эффект.

Вдруг с первого, неосвещенного этажа из какой-то палаты раздался дикий вопль.

– Ого! – выдохнул Ловструд, с которым Сара уже поравнялась. – Мне, конечно, каждый день приходится иметь дело с покойниками, но, честно говоря, не знаю, хватило бы у меня духу работать в психушке. Особенно в этой…

Из курса судебной психиатрии Сара помнила, что заведение «Гёустад» побило европейский рекорд по числу лоботомий. В сороковых годах этой операции подверглись здесь три сотни пациентов – тогда считалось, что состояние больных, страдающих шизофренией, эпилепсией и депрессией, можно облегчить повреждением нейронных связей на определенном участке мозга. Варварская процедура состояла в следующем: инструмент, похожий на нож для колки льда, вводили между верхним веком и глазным яблоком; когда кончик ножа упирался в кость глазной впадины, по рукоятке били хирургическим молотком, острие протыкало кость и проникало в лобную долю; далее совершались вращательные движения рукояткой для рассечения нервных волокон мозга. В большинстве случаев пациенты получали лишь местную анестезию и теряли сознание от боли или от судорог, вызванных разрывом нервных волокон. Те, кто не умер во время операции, превращались в овощи, лишенные эмоций, воображения, стремлений и желаний, но врачи, практиковавшие лоботомию, считали их исцеленными, ведь основные симптомы – агрессивность, тоска, припадки – действительно исчезали. Душевнобольных, которые теперь уже не представляли опасности ни для себя самих, ни для общества, отправляли по домам.

Позднее Сара узнала, что американское правительство в те годы увидело в лоботомии прекрасную возможность сократить время пребывания пациентов в государственных психиатрических клиниках, а соответственно, сэкономить бюджетные средства. Так что этот способ «лечения» был одобрен на официальном уровне и широко пропагандировался.

Решив, что, чем раньше она войдет в «Гёустад», тем раньше оттуда выйдет, Сара ускорила шаг и обогнала менее проворного судмедэксперта. Под резным портиком ей показалось, будто сейчас она переступит порог церкви. Подавив нараставший в глубине души страх, Сара решительно толкнула створку двойной деревянной, украшенной изысканной резьбой двери и очутилась в вестибюле с высоким, как у собора, сводом. Напротив нее, шагах в двадцати, находилась внушительная стойка администратора из красного дерева, слева от стойки уходила вверх винтовая лестница. В глубине вестибюля была застекленная дверь, за которой маячили люди в белых халатах. Одуряюще пахло детергентом.

вернуться

1

ФСК (Forsvarets Spesialkommando, FSK) – норвежский спецназ, контр-террористическое спецподразделение. (Примеч. авт.)

вернуться

2

Брейвик Андерс Беринг (р. 1979) – норвежский националист и протестантский фанатик, устроивший взрывы в центре Осло и стрельбу в молодежном лагере Норвежской рабочей партии на острове Утёйя 22 июля 2011 г. (Здесь и далее примеч. пер.)

3
{"b":"625819","o":1}