– Я надеюсь, это так проявляется отходняк после влияния колдуна? – ехидно пошутил он, справившись с собой. – Ты выглядишь как малолетний наркоман без дозы.

Я только пожал плечами, не желая спорить и что-то доказывать.

– Ну, ты это… – Стив прокашлялся и почесал затылок, – держишься?

– Что со мной станется? – равнодушно пожал я плечами.

Странно было слышать в его голосе хоть какое-то участие. Может он сам болеет?

– Я что сказать хотел… – Стив ещё раз прочистил горло и задумчиво пожевал губу. – Ты за родителей прости. Я не знал, что твоя мать настолько сумасшедшая. Нет, я понимаю, что то, что творил этот колдун, никому спокойствия не прибавит, но называть тебя отродьем дьявола и требовать провести изгнание – это как-то слишком. Он же не демон, а всего-навсего колдун. Наша организация давно выслеживает таких, как этот твой крёстный. И уж я-то точно знаю, что никаких демонов не существует.

– Да… Не существует… – тихо повторил я за ним и перевёл взгляд за окно.

На улице была прекрасная погода. Наверное, здорово было бы поехать с Орионом куда-нибудь за город: купаться в озере, жечь костёр, целоваться в палатке. Определённо, было бы здорово.

Стив тоже посмотрел в окно, мы некоторое время молчали.

– Роб в реанимации, – вдруг разорвал тишину его голос – неожиданно надрывный и хриплый.

Я даже вздрогнул и немного очнулся от своей апатии. Кто-то выжил в огне? Надежда в моей душе снова ожила. Ей хватило малейшего шанса, малейшего повода.

– Он… – голос прервался, я сглотнул набежавшую слюну, но продолжить не смог.

Наверное, только мои глаза выражали весь голод истосковавшейся по Ориону души.

– Его единственного вынесли оттуда живым, – Стив, видимо, понял, что я хотел услышать. – Сверху упала балка, но холодильник не дал придавить Роба полностью, так что он смог дождаться помощи. Сейчас ему делают операцию. Есть шанс, что он сможет… ходить.

– Я рад, – тихо ответил я и закрыл глаза, пытаясь сдержать слёзы.

Орион. Орион. Орион. Почему не он? Почему?

– Ты бы хотел услышать другое имя? – ядовито спросил Стив.

Кажется, ему совсем это не понравилось. Но что я мог с собой поделать? Роб был добр ко мне, но он всё равно пришёл в наш дом и хотел разлучить меня с Орионом. Почему я должен жалеть его?

– Зачем спрашивать, если и так знаешь ответ? – всё-таки пробормотал я и отвернулся.

Было чертовски больно понимать, что теперь действительно всё. Стив хмыкнул, но комментировать не стал. Мы снова помолчали. Я не понимал, что он тут делает. Может быть, он и сам этого не понимал, но продолжал сидеть рядом, откинувшись на спинку расшатанного деревянного стула.

– Знаешь, – неожиданно заговорил Стив снова, – он – больше, чем мой напарник. Роб – мой брат. По отцу, матери у нас разные.

– Вы не похожи, – немного удивлённо ответил я, оглядывая Стива с головы до ног.

Действительно не похожи: мало того, что характеры разнятся, так ещё и выглядят полными противоположностями – высокий крупный брюнет и низкий худощавый блондин.

– Да, знаю, – кивнул Стив. – Всё равно братья. Я его очень люблю. Я счастлив, что он будет жить. Как угодно, но просто – будет жить. Даже если теперь ему придётся бросить эту работу. Всё равно она никогда ему не нравилась. Роб – идеалист, ему претит убивать людей. Даже если они представляют опасность для общества.

– Вы поэтому охотились за ним? – резко вскинулся я, сжимая кулаки. – Разве Орион представлял для кого-то опасность? Он не сделал ничего такого…

– За твоим Орионом тянется цепочка смертей и несчастных случаев, – скривился Стив. – Да, может быть, большинство этих людей и заслуживали смерти, потому что были полными отморозками, но закон есть закон.

– Закон… – тихо повторил я за ним. – Ненавижу ваш закон…

– Когда вырастешь – поймёшь, что закон защищает тебя.

Я не стал спорить, но ни капли не верил этим лживым лозунгам. Зачем мне нужен закон, если рядом нет моего Ориона?

– Роб приходил в себя перед операцией, – в который раз удивил меня Стив, – и в бреду шептал о том, что произошло в доме. Он выстрелил в колдуна, когда тот пытался что-то сделать с ними всеми. В это время дом уже горел, начали падать балки. Твоего колдуна придавило одной так, что он загорелся. Потом Роб потерял сознание, но он точно уверен, что лично убил эту тварь.

– Теперь у меня ещё больше поводов вас ненавидеть, – с болью в голосе прошептал я и сипло выдохнул.

– Знаю, – согласился Стив и встал. – Собственно, больше ты о нас ничего и не услышишь. Твой колдун обезврежен, больше нам тут делать нечего. Надеюсь, у тебя всё в жизни сложится хорошо. Пусть я и презираю это, но желаю найти какого-нибудь нормального парня и забыть эту страшную историю. С Робом я попрощаюсь за тебя.

– Чтоб вы сдохли, – скривился я и отвернулся.

– Я скажу брату, что ты очень благодарен ему, – хмыкнул Стив и наконец ушёл, оставляя меня одного. Теперь уже окончательно.

К концу недели мне стало лучше.

И именно в этот момент меня огорошили известием, что уже несколько дней готовятся документы на моё усыновление.

Я только глазами хлопал, не понимая, что происходит.

А потом, как удар под дых, – усыновлять собирается семья из Франции. Видно, немало денег заплатили руководству, чтобы настолько быстро оформить все документы. И почему именно я? Почему именно во Францию?

Сердце забилось словно сумасшедшее, опьянённое отчаянной надеждой.

Орион! Орион! Орион!

Ведь может же быть так, что он выжил. Может же быть так, что, когда Роб потерял сознание, Орион выбрался из здания. Всякое случается.

Я так надеялся на это и так боялся, что всё окажется пустыми мечтаниями, и во Франции меня будет ждать вовсе не он.

Документы собирали очень быстро, я к тому времени как раз выздоровел и уже был в состоянии нормально перенести перелёт. Приёмные родители должны были встретить меня уже во Франции. Моя новая семья, как мне сказали, даже специально проплачивала прямой рейс до Лиона, чтобы со мной ничего не случилось.

Я боялся и надеялся всё это время. Надеялся и боялся.

Но этот момент всё-таки наступил: мне помогли собрать тощую спортивную сумку с минимумом нужных вещей и усадили в машину.

– Ну вот, – доброжелательно улыбнулась женщина, которая должна была сопровождать меня к моему будущему месту жительства, – скоро ты увидишься со своими новыми родителями. Волнуешься?

Я не ответил, только сильнее сжал пальцы на ручке сумки.

Сердце в груди колотилось как бешеное и вот-вот готово было выпрыгнуть из груди. Это же может быть Орион? Может же так быть?

Мы ехали молча. Вначале женщина пыталась разговорить меня, но потом махнула рукой, сделала радио погромче и сосредоточилась на дороге. Я дрожал и слушал музыку. Мне было страшно оттого, что я не чувствовал Ориона, не чувствовал его присутствия, как раньше. Но и не надеяться я просто не мог, не мог не ждать того, что в Лионе меня встретит именно он.

Ведь он же обещал мне забрать и увезти туда, во Францию.

Когда мы остановились, женщина тяжело вздохнула и потянулась, разминая спину.

– Хочешь, я куплю тебе хот-дог и содовую? – спросила она, с сомнением косясь на меня.

– Я не ем такое, – покачал головой, а то и вправду додумается. – Это вредная пища, которая захламляет организм.

– Какой правильный, – немного насмешливо фыркнула она, считая меня, как и все остальные, глупым ребёнком. – Небось, в новой семье хот-доги есть не будешь. Я слышала, что во Франции любят лягушачьи лапки.

– Не все, – покачал я головой и вздохнул.

С приближением времени рейса я волновался всё больше и больше. Хорошо ещё, что меня не стало откровенно колотить. Я молился про себя о том, чтобы в Лионе меня встретил Орион. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

В самолёт садился с замиранием сердца. Я ещё никогда не летал, и было немного страшно.

Конечно, я мечтал впервые лететь в другую страну с Орионом, но если он ждёт меня там, то я согласен и так. Если он будет ждать меня в аэропорту, раскинет руки и поймает в свои объятия, будет прижимать к себе и целовать в висок.