– Выдержали что? – спросил я, пока еще не совсем понимая, что решил сотворить мой безумный друг.

– Прокатимся с ветерком, – ответил Гоблин, крепя что-то на черном кабеле. – Секунда – и мы уже на другом доме.

Отчего-то эта идея мне не понравилась. От слова совсем:

– У тебя совсем бак засвистел?

– Или по кабелю, или сразу вниз. Хватайся. Ты первый, я за тобой.

На кабеле уже висел спиральный зажим, какими обычно крепят оптический кабель к анкерам. Я ухватился за края косички, подходя к краю парапета. Ноги предательски тряслись, руки вцепились в металл так, что побелели костяшки. Грела меня только одна мысль: лучше улететь вниз с высоты и сразу разбиться насмерть, чем вернуться в тюрьму.

– Держись крепче и не смотри вниз.

Резкий толчок в спину – и в лицо ударил резкий порыв ветра.

– Встретимся на той стороне, – донеслось мне вслед.

Я полетел между домами по гудящему от натяжения тросу. За спиной раздался крик. Я обернулся. Паренек, что недавно распутывал кабеля, указывал на меня рукой и что-то кричал Гоблину. Ветер рвал разговор, донося до меня отдельные слова.

– Так не уходи далеко…. Может и еще одна авария будет, – донеслись до меня слова Гоблина.

Крыша пятиэтажки приближалась. И едва под моими ногами мелькнул черный рубероид, я отпустил косичку. Пробежал несколько шагов вперед, гася энергию полета. А трос уже гудел, перевозя Гоблина.

– Это круче тарзанки, – весело крикнул он, едва приземлился рядом. Торопливо сорвал оба зажима с кабеля, забирая их с собой. – К торцу. Там должна быть лестница.

«Он точно ебнутый», – мелькнуло у меня в голове.

Гоблин уже перемахнул через парапет и быстро спускался по пожарной лестнице. Заскрипели, болтаясь в гнездах, анкера. Лестница опасливо накренилась, грозясь вот-вот оторваться.

«Главное – не смотреть вниз! Не. Смотреть. Вниз!»

Лестница заходила ходуном. И мне казалось, что я вместе с ней  вот-вот полечу и ебнусь наземь. Как средневековый пехотинец при осаде крепости, которому не повезло и защитникам стены удалось оттолкнуть его лестницу, перевернув ее и отправив в полет вместе со штурмовиком. Поэтому я старался спускаться как можно быстрее. И не думать о том, что будет, если анкера не выдержат и эта злоебучая конструкция все-таки оторвется.

– Везет нам сегодня, – лениво произнес Гоблин, едва мои ноги коснулись густой травы.

– П-п-п-п-очему? – с трудом произнес я. Зубы предательски стучали, ноги подкашивались. Руки ходили ходуном. Меня колотило от пережитых за вечер приключений.

– Здорово срезали, – Гоблин указал на подъезд и только теперь я понял, что мы стоим у той самой пятиэтажки, где нас ждал Филин. – А ты неплохо справился. Считай, тестовое задание выполнено. Скоро приступим к работе. А теперь пора убираться отсюда.

Гоблин хлопнул меня по плечу и направился к машине. В его голосе не было и тени страха. Словно он не съезжал пять минут назад с крыши на крышу, по хуй знает как закрепленному тросу, грозясь сорваться с многометровой высоты.

«Вы покинули зону розыска. Ваш уровень розыска снизился. Текущий уровень розыска – ноль. Навык “плут – ловкач” улучшен».

«Ну, охуенно! Человек в федеральном розыске, а уровень розыска – ноль».

Глава 4 Чертовски беспокойное утро

Сам Гоблин объяснил свой поступок так:

– Трусливые ничтожества! – обратился он к нам. – Ни у кого из вас не хватило бы ни твердости, ни силы духа для того, чтобы подобное совершить.

Вэтом он был абсолютно прав. Никто из нас, святая правда, не смог бы сделать и половины того, что замыслил и исполнил тогда брат Гоблин!

Djonny. "Сказки темного леса"

– Гладенько – то как все прошло.

Гоблин все еще был в восторге от того, как удачно сложился сегодняшний вечер. И меня удивляло его хладнокровие и выдержка. Лично меня сейчас бил мандраж. Не от того, что я меньше чем за час убил двух человек. А от того, что второе убийство произошло на глазах целой толпы человек. От того, что мы чудом ушли от полицейского патруля. Ну и путь отхода по крышам тоже оставил немало ярких эмоций и впечатлений. Не каждый день ты катаешься по натянутому оптическому тросу с дома на дом, грозясь вот – вот сорваться и статья мокрым пятном на асфальте.

Загорелся красный сигнал светофора, и Филин послушно притормозил, встав напротив пешеходного перехода и пропуская редких горожан, что бродили по улицам в столь поздний час.. По полосе встречного движения, игнорируя правила, пролетели полицейские машины. Одна, вторая, третья, черный микроавтобус со штурмовой группой… Машины одна за другой пролетели по пустой дороге и, не сбавляя скорости, поворачивали во дворы. К той самой злополучной девятиэтажке, с крыши которой мы недавно так эффектно бежали. И при виде такого количества полиции, у меня как-то недобро екнуло сердце. Гоблину же, судя по всему, было похуй.

– Иу-иу-иу-иу, – весело передразнил он вой полицейских сирен. – Всегда мечтал стать полицейским. Или пожарным. Включай мигалки – и гоняй по городу. И плевать тебе на всякие там правила.

– А почему не пошел в полицию? – спросил я.

– Потому что не взяли без службы в Вооруженных Силах.

– А в армию тебя психиатр не пропустил? – ехидно поддел его я. – Признал тебя невменяемым?

– Нет, – абсолютно спокойно ответил Гоблин. – Я прошел комиссию. Мне пришлось бежать с распределительного пункта. Ох, и забавная же тогда приключилась история…

При воспоминании о побеге, его голос наполнился такой неподдельной радостью, что я потрясенно замолчал. Чем больше нового я узнавал о своем знакомом, тем больше его боялся. Филин же вопросительно посмотрел на Гоблина, словно ожидая истории.

– Дело было так, – начал Гоблин свой рассказ. – Когда мне было девятнадцать, я понял, что учиться мне не надо. Шарагу бросил и предавался пьянству да приключениям. Хуевые истории в то время, надо сказать, случались очень часто. В один из таких дней меня, абсолютно невменяемого от похмелья, прямо возле дверей моей квартиры скрутил военный комиссар в сопровождении милицейского патруля. Под таким конвоем, как преступника какого – нибудь, меня доставили на распределительный пункт, откуда должны были призвать куда – нибудь в хуево – кукуево, охранять никому не нужную, но очень важную ебанину. Признаться честно, в те времена я в армию пойти хотел, поэтому прошел комиссию, и принялся спокойно ожидать дядьку, который заберет меня служить. Место там было хорошее. У стены военкомата стояли гаражи, забравшись на которые, можно было легко перемахнуть через стену и покинуть территорию призывного пункта. Что я частенько делал, время от времени выходя в город и затариваясь пивом и водочкой в ближайшем магазине. Поэтому, все эти дни я был такой пьяный, что мне плохо запомнились обстоятельства и подробности моего нахождения в военкомате. Только вот день шел за днем, деньги, что у меня с собой были, закончились а дядька все не появлялся. И на третий день, когда выпитое в военкомате пойло стало меня отпускать, я подумал: “какого хуя я тут сижу? Кому это, блять нужно? Мне или Армии?”.

Этот вопрос я задал военкому. Так и предупредил мол: не уйду в армию сегодня – сьебусь отсюда и ищите меня потом. Военком мне не поверил, и очень зря. Этим же вечером я перелез через забор военкомата и был таков. Такая вот история.

Гоблин сокрушенно вздохнул и покачал головой, словно бы сожалея, что ему так и не довелось отслужить. Филин же довольно заржал, до того веселой ему показалась эта история

Желтый сигнал светофора замигал, сменяясь зеленым – и наша машина поехала по улице ночного города. Я уставился в окно, рассматривая мигающие витрины магазинов и редких прохожих, неторопливо прогуливающихся по тротуару.

– И что дальше? – попытался было я вернуть разговор в предметное русло.

– Ты о чем – не понял Гоблин. – Про армию? Дальше мне пришлось из города бежать. Военком был такой злой, что пообещал найти меня и собственноручно заслать в такие ебеня, где волки срать боятся. Но не вышло. Спустя некоторое время, военком сменился, и историю ту все забыли. А потом я ненадолго в город вернулся. Аккурат в то время, когда провожали в армию моего хорошего товарища....