Молодой человек, сидевший лицом к проходу в носовой части самолета, бросился на помощь стюардессе, но не успел и распластался рядом с ней.

Хэтчмен протянул руку, нащупал у себя над головой кислородную маску и закрыл ей нос и рот. Глаза слезились, но ничего страшного не произошло. Он встал и осмотрелся. Бут стоял в маске, предназначенной для другой стюардессы. Поблизости стояли стояли ещё двое, тоже в масках, все остальные пассажиры распластались в креслах. Хэтчмен помахал свободной рукой, в ответ Бут поднял руку с растопыренной пятерней.

Хэтчмен наблюдал за квадратиком пластыря. Тот снова стал бледнеть. Он посмотрел на часы. Еще пять минут, газ рассеет вытяжная вентиляция, и воздух очистится. Оставалось надеяться, что информация была точной, ведь как его проинструктировали, само вещество не обладало запахом и обнаруживало свое присутствие только посиневшим пропитанным лакмусом пластырем. Хэтчмен проверил длину пластикового шланга, но тот оказался слишком короток, чтобы добраться до кабины экипажа.

Он ждал. Ведомый автопилотом самолет твердо держался заданного курса. Лакмус на пластыре снова побелел, но ему пришлось заставить себя выждать ещё пятьдесят секунд, чтобы закончились рассчитанные Бутом пять минут.

Хэтчмен заглянул в салон туристского класса. Бут снял свою маску, осторожно втянул ноздрями воздух, поднял большой палец и направился к нему. Хэтчмен тоже бросил свой дыхательный аппарат, повернулся и проскочил в кабину пилотов. Словно в глубоком сне, члены экипажа развалились в своих креслах. Как и предписывали инструкции, командир корабля был пристегнут ремнями. Хэтчмен расстегнул пряжку, потянул неподвижное тело в сторону, но оно соскользнуло вниз и втиснулось между креслом и штурвалом. К тому времени подоспел Бут и помог ему справиться с грузной тушей.

Хэтчмен уселся в кресло пилота и надел наушники. До него донеслись обрывки команд, какие-то указания, но он их игнорировал и профессиональным взглядом окинул панель приборов. Высота тридцать шесть тысяч двести пятьдесят футов. Курс один - ноль - пять. Прямо в Майами. Коррективы были готовы заранее: чтобы попасть из Нового Орлеана в Гавану, понадобится курс один - шесть - пять. Еще немного вперед и направо. Самолет уже наверняка появился на экранах радаров: у него по радио запрашивали номер рейса. Пусть катятся к дьяволу, ему и так забот хватает, чтобы волноваться за их спокойствие.

Он отключил автоматику, чуть подал от себя сектор газа и почувствовал, как увеличилась скорость. Пятьсот восемьдесят миль, как раз чуть меньше часа. Самолет лег на новый курс, теперь его маневры видели и могли догадаться, что произошло. Просто очередной захват самолета, к которым мир уже стал привыкать, и как раз в самом начале. Все телефоны раскалятся от "горячей" информации, и завтра он сможет увидеть газетные заголовки типа "Как такое могло случиться?" Всех пассажиров проверяли электроникой, а эти приборы могут найти иголку в женском бюстгальтере. Все рейсы сопровождают вооруженные полицейские. Так как же? Как?

Бут что-то буркнул, Хэтчмен приподнял один наушник.

- Чего тебе?

- Теперь вдогонку пустят истребители, как ты считаешь? - повторил Бут.

Он кивнул.

- Скорее всего, но в их распоряжении есть масса других возможностей. Как там дела в салоне?

- Все отлично. Ребята обыскали полицейских и приковали к креслам их же собственными побрякушками.

- Были проблемы?

- Нет. Все, как я говорил. Входная вентиляционная магистраль находится за панелью туалета в конце салона. Я просто отвинтил её перочинным ножом и затолкал туда эту дрянь.

- Если не секрет, как ты протащил её на борт?

- В пластиковой тубе на ноге под штаниной. Четверть пинты - более чем достаточно. При контакте с воздухом она начинает газить.

- Бог мой, что же это такое? Новое изобретение?

- Нет, черт возьми. Л-128 засекретили ещё со времен Второй мировой войны, но никогда не пускали в ход.

- Сколько будет продолжаться её действие?

- В такой концентрации - около двух часов. Конечно, все зависит от организма, но точно могу поручиться за час или даже больше. К тому же людям понадобится ещё немало времени, чтобы окончательно прийти в себя.

Хэтчмен кивнул.

- Прекрасно. Но все равно я буду рад, если ребята уберут отсюда экипаж. Мне кажется, мы где-то встречались со вторым пилотом. Лучше держаться от него подальше, если он станет приходить в себя.

- Будь спокоен, все сделаем, - заверил Бут. - Когда прибудем на место, надень темные очки и прикрывай лицо носовым платком. Сразу после посадки бегом в машину и сматываемся.

- А что будет с пассажирами?

- Продолжат полет в Майами. За исключением тех троих, что нужны кубинцам.

- Что это за люди?

- Какая разница?

- В общем никакой, просто праздное любопытства.

- Трое парней из руководства движения "Куба либре". В Гаване их цена со всеми потрохами потянет на полмиллиона. Больше нас ничего не касается.

- Понятно, но одно мне же не дает покоя...

- В чем дело?

- Все слишком очевидно, разве не так? Когда самолет доберется до Майами, "Хэтчмена" на борту не окажется, а меня видели полицейские и стюардесса. ФБР начнет розыск. Легко и просто.

- Ну и что? - успокоил его Бут. - Отрасти бороду и какое-то время обходи стороной аэропорты. Ты с сотней тысяч баксов окажешься в любой точке земного шара, какую только соизволишь выбрать. Не вижу ни малейшего повода для беспокойства.

- А я и не волнуюсь... Ладно, сейчас мне придется попросить тебя убраться из кабины. Хочу настроиться на Гавану, нужно сосредоточиться.

Бут кивнул и стал вглядываться в темноту за окном.

- Похоже мы здесь не одни. Пристраивается пара истребителей.

- Все как положено, - хмыкнул Хэтчмен. - Теперь им точно известно, куда мы направляемся.

- Думаешь, нас попытаются сбить?

- С восьмьюдесятью пассажирами на борту? Ни в коем случае. Просто пасут нас - и все. Они отвалят, как только мы войдем в воздушное пространство Кубы. Теперь до тебя дошло?

Огни Гаваны были уже перед ними, а когда Хэтчмен вырулил на освещенную прожекторами взлетно-посадочную полосу, бородатые солдаты заполнили салон самолета раньше, чем кто-нибудь успел пошевелиться. Их с Бутом увезли в закрытой машине, и Хэтчмен проспал подряд не меньше восемнадцати часов. Когда он проснулся, на краю постели сидел Бут.

- Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался тот.

- Великолепно. Здесь подают яичницу с беконом и тосты с джемом?

- Возможно. Я сейчас узнаю.

Хэтчмен посмотрел на часы.

- Боже милостивый, я действительно так долго спал?

- Конечно. Я попросил тебя не беспокоить.

- Самолет уже улетел?

- Да, но им не повезло.

- В чем дело?

- Через пятнадцать минут после взлета самолет взорвался над морем. Бомба с часовым механизмом.

Хэтчмен вытаращил глаза.

- А это ... тоже входило в план?

- Безусловно.

- Но зачем? Мы же получили все, что нужно.

Бут не спеша раскурил сигару, выбросил спичку и сквозь клубы дыма посмотрел на Хэтчмена.

- Если бы они вернулись назад и заговорили, ФБР и пары минут бы не потребовалось, чтобы понять, в чем дело. А так ни одна живая душа не знает, ну просто никто на свете. Могу поспорить, эту штуку можно провернуть ещё с полдюжину раз, в разных вариантах. От клиентов отбоя нет. Нам не хватает только пилотов "Боинга", тех, что по разным причинам выставили из авиации. Как одного типа за доставку в Лондон пары фунтов героина.

- Доказательств не было, - возразил Хэтчмен.

- И я очень этому рад. Ведь тогда тебе не гулять бы на свободе; правда, ты потерял работу и попал в черные списки всех авиакомпаний...

Хэтчмен рассеянно кивнул.

- М-да, мне ясно, что ты имеешь в виду.

- Так как насчет моего предложения? Останешься с нами?

- У твоего предложении есть привлекательные стороны. Я подумаю, - он потянулся и спустил ноги с постели. - А теперь старина, если ты можешь помочь насчет бекона, кофе и джема, буду очень признателен. Слава Богу, мне теперь не нужно изображать американца.