– Я защищу себя и не дам себя в обиду. Только справедливый суд. Я готова нести ответственность, но только справедливый суд, – твердила она себе. Ход ее мыслей был нарушен возвращением следователя.
Он вошел, молча, плотно закрыв за собой дверь. Подошел к письменному столу, снял пиджак и повесил его на стул, снял кобуру, вытащил пистолет и положил его на стол. Выражение его лица показывало, что он погружен глубоко в свои мысли. Она не отрывала от него взгляд. Он наконец-то сел на стул, придвинул его к столу и посмотрел на Лолу.
– Так, – начал он, – дело не простое, тебе грозит срок до шести лет за убийство.
Она не дала ему договорить, – Подождите, нет, я не хотела ее убивать, это она хотела меня убить, у меня даже не было возможности защищаться. Это даже нельзя квалифицировать как превышение необходимой самообороны. Это несчастный случай. А если бы она не пыталась меня убить, вообще бы ничего не было.
– Во-первых, не надо меня перебивать, во-вторых, поверь моему житейскому опыту и опыту работы в следственных органах. Доказать, что Наргиза хотела тебя убить будет не то что сложно, а просто невозможно. В-третьих, первые твои показания были ложью. Немного помолчав, он добавил, – Отсутствие свидетелей. С одной стороны плохо, а с другой хорошо, если мы договоримся.
– В смысле?!
– Ну, ты в роде бы не дура.
– Я не собираюсь с Вами соглашаться ни на какие сделки. Я буду бороться. Она перешла на крик, – Я расскажу всем, как Вы пытаетесь сделать из меня преступницу и вовлекаете меня в преступный сговор!
– Ты что несешь, сучка! Следователь вскочил со стула.
– Я слышала про Вас от отца, что Вы еще тот аферист. Вы вымогаете деньги у людей, попавших в беду. Преступник! Вор! Жулик! Она тоже встала.
– Заткнись, тварь! Он схватил ее за горло и со всей силы рванул к себе через стол. Она пыталась бить его по рукам, но он еще сильнее сжимал пальцы, видно помимо злобы, а ее в нем было слишком много, сыграл свою роль и градус. Она стала задыхаться. Разжать его пальцы было невозможно, тогда она попыталась бить его по лицу, но и это не помогло. Он только сильнее сжимал пальцы. Оставалось только одно, она знала, где на столе лежит пистолет и стала искать его руками. Прогремел выстрел. Ибрагим Ахмедович замер на минутку, затем разжав руки, опустился на стул. Он был мертв. На этот раз Лола не испытывала шок, который испытала при трагедии с двоюродной сестрой и могла адекватно мыслить. Она достала из сумочки платок, протерла им оружие. Выйдя из комнаты, пошла по коридору в направлении выхода. В здании все также царила тишина, но обеденный перерыв походил к концу, и поэтому медлить было нельзя. Не рискуя выходить через центральный вход, она двинулась к служебному входу, через который можно было выйти на задний двор. Проходя по коридору, она заметила информационный стенд по пожарной безопасности и спрятала за ним пистолет. Вероятность найти его здесь была ровна нулю, если только стенд будут снимать во время капитального ремонта, но это еще не скоро, судя по обстановке, ремонт был сделан совсем недавно. Вот она заветная дверь, вот она уже спускается по ступенькам. Торопится, сердце вот-вот выскочит из груди. О Боже, она слышит голоса. Да, действительно, она услышала голоса, это работники полиции возвращались с обеда, но они ее пока не видели, так как находились за углом. Еще немного и они повернут, спрятаться было негде, ни кустов, ничего, сто процентная вероятность, что они ее увидят и еще хуже запомнят. Рядом со зданием стоял джип. Мысли в ее голове работали с такой скоростью, она решила сесть в машину, извиниться перед водителем, снова извиниться, короче тянуть время до тех пор, пока полицейские не войдут в здание, а затем выйти из машины и уйти от этого места подальше. Однако, все получилось не так, как она запланировала. Как только Лола села в машину, водитель нажал на газ, машина тронулась с места. В машине находились два человека, за рулем сидел мужчина, на заднем сиденье рядом с ней женщина. Разумеется, что после случившегося Лола была напряжена, хотя с виду совершенно спокойна. Она думала о том, что произошло. Мозг начал работать, а она осознавать случившееся. Они уже выехали за территорию государственного учреждения. В машине все также царило глубокое молчание. Ее даже не интересовало, кто эти люди и почему они не задаются вопросом кто она. Машина, свернула с одной из центральных улиц города и продолжила свое движение по маленьким улочкам одного из спальных районов. Пора выходить, – подумала про себя Лола. Но только она собралась обратиться с просьбой остановить машину, как со двора мимо стоявшего дома вынырнула полицейская машина. Она так и ехала за ними, пока джип не заехал во двор частного дома. Полицейские же свернули направо. Тревога была ложной.
После обеда в полицейском отделении появился человек, он спросил на проходной у дежурного следователя по имени Ибрагим Ахмедович. У него попросили паспорт и сказали, в какой кабинет пройти. Но кабинет оказался закрытым. Человек проявил настойчивость, присел на стул возле кабинета и принялся ждать. В коридоре тем временем снова возобновилась та суета и толкотня, которая была здесь до перерыва на обед. Мимо человека сидящего на стуле несколько раз прошел мужчина среднего возраста с папками в руках. Проходя в третий раз, он остановился перед сидящим человеком и спросил:
– У Вас была назначена встреча со следователем Ибрагимом Ахмедовичем?
– Нет, – ответил сидящий. Но у меня к нему важное дело, касающееся трагедии случившейся на фабрике. Я свидетель. Хочу дать показания.
Мужчина достал мобильный телефон и набрал чей-то номер, но на том конце не ответили. Он немного подумал и предложил сидящему пройти к нему в кабинет и написать заявление на имя начальника Следственного отдела, которое он зарегистрирует в его присутствии, снимет копию и отдаст ему. Оригинал будет передан лично следователю Ибрагиму Ахмедовичу. Человек согласился.
Заявление содержало следующую информацию:
«Я, Субботин Михаил Юрьевич, рабочий с фабрики принадлежащей Азизе Маметовне. В день трагедии Азиза М. вместе со своей дочерью Лолой и их гостями приехала на фабрику. Поначалу мы все, работники фабрики, выстроились и приветствовали прибывших. Затем все отправились на свои рабочие места, а с гостями остался лишь один управляющий. Я работаю непосредственно в цехе, но когда мне приходится выбрасывать упаковочную тару из-под сырья, я выхожу во двор и складирую ее в специально отведенном месте. Так было и в тот день. В цехе работают машины и там очень шумно. Не слышно даже рядом стоящего человека, когда же я вышел во двор до меня отчетливо донесся чей-то крик. Положив тару, я направился туда, где мне казалось, находится тот, кто кричал. Как я и предполагал, это было возле платформы, точнее люди находились на платформе. Я узнал в них Лолу дочь хозяйки, как я уже говорил, и ее двоюродную сестру Наргизу. Лола, похоже, сорвалась с края строения, но ей удалось зацепиться за первый лист, а Наргиза пыталась ей помочь подняться. Мне показалось, что она протягивала ей свои ноги, чтобы та за них ухватилась. Я побежал к ним на помощь. Подбегая ближе, я поднял глаза и увидел, – Наргиза пытаясь спасти свою сестру, не удержалась и полетела вниз. Когда я увидел, что Наргиза разбилась на смерть, то побоялся рассказать всем, что являюсь свидетелем произошедшего. Побоялся, что меня могут упрекнуть за самонадеянность, за то, что никого не позвал. Я просто думал, что успею помочь, а на то чтобы звать кого-то, времени не было. Совесть меня грызет, и я пришел все рассказать. Я считаю себя виноватым в том, что не успел прийти на помощь».
Мужчина средних лет, оказавшийся следователем, успокоил человека. Человек ушел удовлетворенным. Как Вы, наверное, поняли, пока рабочий бежал на помощь он не увидел, как Лола дернула Наргизу за ногу. Таким образом, благодаря показаниям этого человека все выглядело как несчастный случай, и дело было закрыто.
Другое дело поставило ищеек в тупик. В комнате для допроса находится труп их сотрудника, выстрела никто не слышал, выстрел в грудь, оружия из которого стреляли – нет, сам Махмудов выпивший, множество разных отпечатков, в том числе и отпечатки убитого, подозрительных лиц никто не заметил. Неужели кто-то из своих?! Именно в такой последовательности рассуждал начальник Следственного отдела. В итоге решили, имело место самоубийство, дело закрыли ввиду отсутствия состава преступления. Если бы об этом знала та, которую это касалось больше остальных, то на этом месте можно было бы поставить точку.
