Азиза стояла с противоположной стороны от могилы. Чтобы подойти к ней и не обратить внимания присутствующих, он вышел из толпы, обошел ее, снова осторожно протиснулся между стоящими людьми и добрался до своей жертвы. Еще до его приближения, Азиза заметила, как он разговаривал с родителями покойной, и была готова к встрече.

– Вы, наверное, испытываете огромную радость, – обратился он к ней.

– Что Вы такое говорите, какое кощунство, – возмутилась она. Как Вы вообще можете так думать. Она бы перешла на крик, но эта была не та ситуация, где можно было давить.

– Простите, если я Вас обидел. Видит Бог, не хотел.

Она, молча, приняла его извинения.

– Где Ваша дочь? Я не вижу ее среди присутствующих.

– Как Вы себе это представляете?! Девочка пережила такой стресс, ведь она тоже чуть не погибла. Я решила оградить ее от дальнейших переживаний.

– А как себя чувствуете Вы? Вас случайно не мучают угрызения совести? Ведь это была Ваша затея пригласить гостей на фабрику. Фабрика – это производство, там не должно быть посторонних, не так ли?!

– Вы меня в чем-то обвиняете?! И она уставилась на него своими огромными глазами, полными ненависти и злости.

Это-то ему и надо было, он не видел в ее взгляде страх, и понял, если будет продолжать, то она его уничтожит. Лишь молвил, – Что Вы, я ни в чем Вас не обвиняю. Простите, если Вы меня не так поняли. Но мне нужно встретиться с Лолой.

– Зачем? – возмущено спросила она.

– Лола единственный свидетель и участник данного происшествия. Если, конечно, нет других свидетелей.

– Других свидетелей нет, – парировала она.

– А раз она единственный кто может рассказать, что произошло, а я веду это дело, то мне необходимо с ней поговорить.

– Она уже давала показания, ей нечего к этому добавить.

– Позвольте мне самому судить. Я позвоню Вам, как буду готов с ней встретиться. И ушел.

Азиза ничего не сказала об этом Лоле, она вообще не приняла его слова в серьез. Во-первых, она знала Ибрагима Ахмедовича, во-вторых, надеялась на Анвара Рустамовича.

На четвертый день после случившегося в доме Азизы раздался телефонный звонок. Время было около одиннадцати дня. Трубку взяла горничная.

– Нет, госпожи Азизы нет дома, я передам, что Вы звонили.

Лола тоже слышала телефон, но заходить в комнату не стала. Спрашивать горничную о том кто звонил бесполезно, все равно не скажет либо соврет, поэтому она осталась на месте, в соседней комнате, и продолжала слушать. В последнее время от нее все скрывали.

Горничная, немного подумав, набрала номер мобильного телефона своей хозяйки. Она знала, что та находится в парикмахерской, но новость была очень важной.

– Госпожа Азиза, – сказала она после того как на том конце ответили, – 5 минут назад Вам звонил Ибрагим Ахмедович и просил чтобы к 12 часам дня Лола приехала к нему в отдел. И добавил, если не приедет сама, то он отправит за ней наряд полиции.

Слова благодарности видно горничная от своей хозяйки не услышала, поэтому со всей злости бросила трубку на телефонный аппарат.

Услышав разговор горничной со своей матерью, Лола для себя решила пора прекращать врать и ехать на встречу со следователем, не поставив мать в известность. Она предвидела, что ее ждет непростой разговор с матерью, но идти у нее на поводу еще хуже, она даже была готова к тому, что мать может от нее отказаться. Взяв с собой необходимые вещи, деньги и документы, она отправилась в полицию. По чистой случайности она прошла через пост незамеченной, видя, как увлеченно работник правоохранительных органов общается со своим сослуживцем, не стала к нему обращаться и решила действовать самостоятельно. В коридорах на удивление было так оживленно, люди суетились, жужжали, все напоминало пчелиный улей. Идя по коридору, Лола искала табличку с инициалами И.А так как фамилии и номер кабинета следователя она не знала. Осторожно открывая дверь, на которой висела табличка следователь Махмудов И.А., она вошла в кабинет. За столом сидел мужчина шестидесяти пяти лет от роду. При виде девушки он поправил очки и произнес, – Я полагаю, Лола?

Она кивнула.

– Проходите, присаживайтесь. А где Ваша мать?

– Я приехала одна, она занята. И еще раз добавила, как бы убеждая саму себя, – Да, она занята.

– Ну что ж, я лишь хотел послушать, что же произошло на фабрике лично из первых уст. Я читал Ваши показания, которые Вы давали на месте происшествия, и хочу их услышать снова. Можете начинать.

– Мы с Наргизой стояли на платформе, беседовали, когда я находилась возле края платформы, она толкнула меня. Я сорвалась вниз, но мне удалось ухватиться руками за край первого листа. Наргиза села на край платформы и стала бить ногами по моим рукам. Пытаясь ее остановить, я дернула ее за ногу, она не удержалась и упала вниз. Лола говорила спокойно, совершено не испытывая волнения и страха.

– Но это совсем другие показания. Они отличаются от предыдущих.

– Да я знаю, под давлением матери мне пришлось сказать неправду, практически говорила она, я лишь подписалась под этим. Понимаете, я находилась в шоковом состоянии, я до сих пор не могу найти объяснение ее поступку, не могу понять, почему Наргиза хотела меня убить.

– После всего сказанного Вами, дело приобретает иной оборот. Если до этого момента мы рассматривали его как несчастный случай, то теперь это убийство по неосторожности. Учитывая то, что Вы изменили свои показания, я могу предположить, что и сейчас Вы мне говорите неправду, а может, есть другая версия, где Вы толкаете потерпевшую, но и сами не сумев удержать равновесие, падаете вниз. Это уже будет преднамеренное убийство.

– Нет, что Вы такое говорите, я не собиралась ее убивать! Вы несете бред!

– Поосторожней в выражениях. Как Вы думаете, Вас кто-нибудь видел? – спросил Ибрагим Ахмедович, и внимательно посмотрел на девушку.

– Я не знаю, – ответила Лола, не отводя взгляда.

Он задумался. Нюх его не подводил, Лола не собиралась причинить вреда своей двоюродной сестре. Если та так яростно на нее нападала, то это была защита. Но для начала надо прояснить ситуацию с ее влиятельным женихом.

Он сменил тон, – Мне надо кое-что прояснить, а Вы пока подождите меня в другой комнате, берите свои вещи и следуйте за мной.

Когда они вышли в коридор, там не было ни души. Все кабинеты были закрыты. Такое ощущение, что все вдруг вымерли, но это был всего лишь обеденный перерыв.

Комната, в которую они пришли, была комнатой для допроса. Стены, пол и потолок были обиты звуконепроницаемым материалом, звуконепроницаемой была и дверь. Оставив Лолу одну, Ибрагим Ахмедович вернулся в свой кабинет. А вот теперь нужно быть осторожным. Все зависит от того как на это отреагирует Анвар Рустамович. Прокрутив в голове предполагаемый разговор, следователь набрал его рабочий номер. Представившись секретарю, сообщил, что хочет переговорить по личному вопросу. После минутного ожидания, его соединили.

– Уважаемый, Анвар Рустамович, как Вы поняли, я расследую случай произошедший на фабрике принадлежащей матери Вашей невесты. Случай не простой, в ходе расследования выяснилось, что произошло убийство по неосторожности. И Вашей невесте…….

Ему не дали договорить, – Ибрагим Ахмедович, Вы видно что-то напутали, у меня нет невесты, и жениться в ближайшее время я не собираюсь. Всего доброго, – и на том конце положили трубку.

Такое развитие событий Ибрагим не мог предположить и даже не рассматривал. Девчонку арестовывать ему совсем не хотелось, ему нужны лишь были деньги. Теперь остается только мать, но с ней связываться очень опасно. У нее явно не все в порядке с головой. Он достал бутылку с коньяком и налил себе половину стакана. Как себя вести и что делать? Этот вопрос мучил в данный момент не только Лолу. Коньяка оказалось недостаточно, потому что ответ на свой вопрос он не получил и тогда он налил себе еще, только на этот раз стакан был полным.

Лола тем временем сидя на стульчике, в комнате с глухими стенами, нашла ответ на свой вопрос. Было решено отстаивать правду, она не убийца, она не хотела никому причинить вреда. Вера в себя у нее крепла с каждой минутой.