— Если Вы не против, мистер Винчестер, мы можем приступать, — непривычно осипшим и приглушенным голосом, произнесла Елена, всё же посмотрев в его глаза, которые показались ей невероятно глубокими и манящими, словно призывая утонуть в их лиственной зелени.

— Конечно, мисс Гилберт, давайте уже приступим, — отозвался он, вновь приветливо улыбнувшись ей, наблюдая за выражением её лица и улавливая каждое движение.

— Елена. Просто Елена, — чуть поджав губы и едва улыбнувшись ему в ответ, проговорила она, до скрипа стиснув в руках камеру.

— Хорошо… Елена, — повторил он, словно пытаясь запомнить её имя, неторопливым шагом подходя к ней, будто боясь спугнуть, — Тогда, просто Дин, — при этом протягивая ей руку для приветствия, по-прежнему неотрывно глядя на неё.

На что она так же немного неуверенно прикоснулась к ней, почувствовав как большая, горячая ладонь обхватила её, тем самым вызывая мурашки по коже.

Он словно видел, физически ощущал её трепет от его близкого присутствия, что отчасти забавляло его. — Итак, что мне делать?

— Эм… Можете стать вон там, — вновь нервно сглотнув и наконец преодолев оцепенение, Елена указала ему на то место, где он стоял пару минут назад. — И руки можно в карманы брюк.

Полы пиджака назад. Да.

Когда она включается в процесс, просчитывая позиции, чтобы сложилась цельная и необходимая картинка, то становится совершенно другой. Не той застенчивой девчонкой, которая не знает, как себя вести, а профессионалом, творческой личностью, у которой лихорадочно блестят глаза от восторга.

И сейчас она кажется ему невероятной, милой девушкой, которая несомненно вызывает симпатию. Совсем не такая, как другие… Отчего на его лице тотчас же появилась тёплая улыбка, в тот миг как он поймал себя на мысли, что не сможет отпустить её так просто.

— Как на счёт того, чтобы выпить по чашке кофе? — проговорил Дин, нарушая воцарившуюся тишину и вынуждая её на мгновение застыть в нерешительности, в то время как щёки вновь вспыхнули жаром от смятения. — Если ты не против, я хочу получше узнать тебя… И давай на «ты».

— Я не против, — так же смущённо улыбнувшись ему в ответ, выдохнула Елена.

Эта встреча навсегда останется в её памяти, также как и фото, где он смотрит только на неё, не желая отводить взгляд.

Она почему-то уверена, что обязательно увидит его снова. Он не сможет не вернуться к ней, и однажды появится на пороге её квартиры, чтобы больше не уйти.

========== «Когда гаснет свет» Дженсен/ОЖП ==========

1952

Вечерние сумерки постепенно поглощают «город ветров», вынуждая его снова окунуться в мир ночной жизни, атмосферу греха, который так или иначе таится в самых потайных глубинах души каждого.

Порок управляет людьми словно серый кардинал, позволяя сполна ощутить всю его сладость и горечь. Две стороны медали. Такие разные, но столь манящие.

И он не стал исключением, однажды поддавшись слабости, которая и привела его сюда, где любовь с лёгкостью продаётся за деньги.

Ноги сами снова привели его в это место, где он мог вновь увидеть её — ту, которая вот уже несколько недель тревожит его разум даже во сне, будоражит сознание. И каждый раз, когда он видит её, теряет рассудок. Тело и сердце — упрямо отказывались подчиняться разуму, который настойчиво твердил забыть дорогу сюда, уйти навсегда и забыть о ней. Но нет, он не в состоянии этого сделать. И вряд ли когда-нибудь сможет отказаться от неё.

Глаза лихорадочно осматривают шумное помещение, пытаясь отыскать знакомый и желанный силуэт девушки, которой удалось свести его с ума, сделать зависимым от неё, как от элитного напитка, который обжигает своей крепостью, вынуждая делать глоток за глотком, чтобы насытиться и почувствовать долгожданное расслабление, волну эйфории, что накрывает с головой. Но ему всегда было мало её…

До дрожи в сильных руках хотелось овладеть ею, почувствовать, что она его. Только его. Всем своим прекрасным телом, душой и сердцем.

Отчего он упорно отгонял едкие мысли о том, что кто-то кроме него прикасается к ней, получая от неё всё, что только пожелает.

Стоит лишь подумать о том, что она сейчас находится в чужих объятиях — незамедлительно сводит скулы от злости, дикой ревности собственника, в тот миг как руки сжимаются в кулаки.

Но вдруг он замечает её сквозь туман сигаретного дыма в дальнем углу зала. На удивление, она сидит в одиночестве, откинувшись на спинку мягкой кушетки, и сжимает тонкими пальчиками мундштук.

Ловкими и почти незаметными движениями, он расстегнул пуговицы на пальто, ощутив, как от одного лишь её пристального взгляда, который теперь был прикован исключительно к нему, жар тотчас же коснулся языками пламени его кожи, заставляя почувствовать непреодолимый прилив вожделения. Вновь…

Ведь именно она является для него самым сильным из всех существующих дурманов. И от этого не найти спасения. Его уже не излечить.

На мгновение отводя от него глаза и испустив сквозь пленительные, приоткрытые губы очередной поток дыма, девушка поднялась с места и двинулась в сторону уже известного ему направления. И он беспрекословно следует за ней, поднимаясь по лестнице на второй этаж, на автомате поправляя галстук, который сейчас скорее напоминает ему удавку, что не позволяет вдохнуть полной грудью. Каждая попытка оказывается тщетной.

Затаив дыхание, он внутренне замирает от предвкушения того, что снова сможет остаться с ней наедине.

В полумраке комнаты, освещаемой лишь одной лампой, пытается рассмотреть черты её очаровательного лица, улавливая малейшее движение.

Он смотрит на неё не отрываясь, будто не в силах насытиться ею, испытывая дикое влечение.

Золотистые волосы лёгкими кудрями рассыпались по хрупким плечам, которые хотелось сжать руками в страстном порыве.

Обворожительная… Так близка, совсем рядом, стоит только протянуть руку, и в тот же миг так бесконечно далека от него.

Словно влюблённый мальчишка — представлял, как своими ладонями она скользнула бы по его лицу, лаская нежными прикосновениями. Как после, он завладеет её губами, снова и снова заставляя жадно глотать воздух от его настойчивости…

Невозможно отвести взгляд и уйти, больше не вспоминая о её существовании. Он не в состоянии расстаться с мыслями о ней.

Каждый раз упрямо пытался найти в ней что-то отталкивающее, что могло вызвать отвращение. Искал… Но лишь ещё больше терял себя, растворяясь в ней.

— Выключи свет, — проговорила девушка, по-прежнему находясь к нему спиной, лишь едва склонив голову.

— Нет… Я хочу видеть тебя всю, запомнить каждый изгиб твоего тела, — резко встрепенувшись, словно от удара хлыстом, со всей уверенностью заявил Дженсен, и шагнул в её направлении. — Хочу смотреть в твои глаза, когда буду целовать тебя.

— Но ты и так получаешь его, моё тело… А видеть совсем необязательно, — с горечью в голосе, выдохнула она в ответ. — Это моё правило. И если тебя не устраивает, то проваливай. В этом борделе, за той дверью, ты можешь найти кого-нибудь посговорчивее, без непонятных причуд, как у меня.

— Ты стыдишься себя? — не решаясь дотронуться до неё, приглушенным тоном прошептал он.