I try to forget just who you are
But I can’t erase these scars
Её всегда нежный и некогда такой влюблённый взгляд раз за разом всплывает в воспалённом сознании. От которого его неживое сердце было готово просто выпрыгнуть из груди.
И она забрала его, вырвала с корнями из грудной клетки, а потом растоптала на его же глазах.
Ничто уже не будет прежним. Нет.
Доверие не вернуть. Такое не прощают, лишь забывают на время, которое притупляет боль.
Она была его душой… Чистой, невинной.
Рядом с ней ему не нужно было скрывать свою сущность, притворяться кем-то другим. Она принимала его любым.
Это настоящая любовь, думал он.
Но она ушла и он перестал быть самим собой, став призраком по жизни, который скитается по миру в поисках своего места.
Но ведь именно она, чёрт возьми, была его домом!
И сколько бы раз он не пытался уехать, всё же снова возвращался назад.
Так будет всегда…
****
Он и сам не до конца понимает, куда и зачем направляется. Но ноги сами несут его в склеп.
Что-то внутри требует увидеть её, быть ближе.
Это как необходимость, от которой не избавиться так просто.
Вкрадчивый голос в голове становится всё отчётливее, громче, вынуждая его до невозможности стиснуть зубы.
Он упрямо шепчет одно и тоже, словно призывая его наконец сдаться: “Просто отключи их”
Нельзя. Потому что потом назад пути не будет.
Он очень хорошо знает, что следует за этим.
Бездна, из которой ему не выбраться.
Но монстр внутри становится всё сильнее, желая подчинить его себе.
Он жаждет свободы, настойчиво вырываясь наружу.
Нет. Только бы не позволить себе поддаться.
Но соблазн избавиться от нестерпимой боли слишком велик…
Он проходит внутрь, судорожно осматриваясь по сторонам и тут же устремляя свой лихорадочно блестящий взгляд на гроб, в котором находилась она.
Сколько раз он запрещал себе приходить сюда… Но сердце оказалось сильнее разума.
И сейчас руки сами срывают крышку с петель, со всей силы отбрасывая её прочь, превращая в щепки.
Вот она, как всегда прекрасна… Красавица, которую погрузили в таинство магического сна.
Его пальцы словно сами проводят по её шелковистым волосам, запах которых он так любил вдыхать. Запах молока и корицы.
Наконец он позволяет себе хотя бы ненадолго забыться, когда склоняется к ней и целует в холодные губы. Нежно, трепетно, со всей тоской.
Их вкус всё тот же. Сладкая вишня.
И в этот момент противоречивые чувства снова начинают раздирать его изнутри.
Любовь и злость - смесь пороха и запала. Что представляет из себя постепенно нарастающую опасность.
- Такого будущего ты хотела..? - резко переменившись в лице, яростно шепчет он, - Я отдал тебе всего себя. До конца…
Но тебе этого оказалось мало, - при этом чуть отстранившись от неё. - Посмотри теперь, во что ты нас превратила, Елена.
Ради этого были все мои старания, пока я упрямо пытался уберечь тебя?
Это то, чего ты хотела?!
Что произошло со всеми твоими обещаниями? Мм?
Теперь они ничего не стоят. Ведь сколько раз ты нарушала своё слово…
И я больше не хочу с этим жить. Слышишь?
Я пытался справиться. Но больше нет сил. Даже у меня.
И часть прежнего меня ты навсегда забрала с собой.
Болезненная усмешка трогает уголки его губ, в то время как он полностью выпрямляется, напоследок украдкой взглянув на любовь всей своей жизни…
If I see you again
I will tell you to run
‘cause the monster in me will slowly overcome
Протяжный вдох. Закрыв глаза, он наконец оставил все попытки внутреннего сопротивления, полностью отдаваясь во власть своего демона, который уже обнажил клыки, приготовившись к насыщенной охоте.
Почти незаметный выдох. Больше ничего не осталось. Ни единого следа мучительной боли.
Он вернулся. Риппер. Для которого не существует никаких преград и чувств.
****
Нет сил насытиться, жажда становится всё сильнее, оставляя по себе бездыханные, растерзанные тела.
Но это ему только по вкусу…
Безжалостный монстр, который упивается тьмой, что заволакивает его некогда зелёные глаза кровавой пеленой.
Казалось, он и забыл уже, как выглядит его подлинный облик. Облик человека.
Человечность. Это всего лишь иллюзия, непозволительная слабость для вампира. От которой он избавился.
Белокурые волосы испачканы алым, а в голубых глазах навсегда застыло выражение боли и страха.
Но подобное зрелище его вовсе не заботило. Лишь хищная улыбка появилась на его лице, пока он наслаждался последними каплями живительной влаги.
- Я - Потрошитель… А Потрошитель не останавливается.
Ничего личного, милая.
Небрежно бросив тело девушки на асфальт, он ленивой походкой скрылся в непроглядной темноте переулка.
****
Крепкая грудь тяжело вздымается от ярости, в то время как он пытается осознать, что только что сделал.
Но ему было наплевать… Ни единого проблеска эмоций или каких-либо чувств.
Только полное безразличие во взгляде, пока он неспеша разглядывает сердце своего старшего брата, которое только что собственноручно вырвал.
Вот он, лежит у его ног. От некогда близкого человека осталась лишь оболочка.
- Боже… Стефан… Что… - обрывки фраз доносятся до него где-то за спиной.
Этот голос столь знаком ему. Но то, что он испытывал, когда стоило только услышать его, давно осталось в прошлом, уже не затрагивая даже самые дальние уголки его очерствевшей души. - Зачем? Как ты мог?!
Стоящая перед ним девушка была реальной, спустя столько времени покинув мир призраков.
Сейчас в её глазах он видит слёзы и ужас. Но теперь это его нисколько не волнует.
Нет больше ничего, кроме равнодушия и сумасшедшей жажды.
- Очень просто, Елена… Ты ведь сама это знаешь, - едва усмехнулся он, нарочито бросая сердце на землю, смешивая его с грязью. - Теперь можешь ненавидеть меня сколько угодно. Мне всё равно.
Он подходит к ней ближе, вынуждая её невольно отступить назад. Она никогда не боялась его, но в этот момент страх и вправду овладел ею.
Сейчас она уже не узнаёт в нём прежнего.
Даже в самые худшие их времена он не был таким. До которого, казалось, уже невозможно достучаться.
- А ещё, я тебе советую убраться отсюда поскорее, пока ты не оказалась на его месте, - ровным тоном проговорил младший Сальваторе, окинув её своим хищным взглядом, тем самым вызвав мурашки по её телу.
Он чувствует, как биение её сердца становится всё сильнее, а пульсация учащается до предела.
Вновь такой знакомый зуд в дёснах, давая понять, что приближается голод, который практически невозможно утолить и с которым справиться труднее всего.
Да и он сам больше не хотел этого, позволяя острым резцам стать чуть длинее.
- Беги, Елена… - прошипел он сквозь зубы, на которых всё ещё виднелись следы его недавнего преступления.
Но она как будто замерла в оцепенении, не в силах сдвинуться с места. - Я сказал - беги! Сейчас же!
- Нет, Стефан… - с трудом сдерживая нахлынувшие эмоции, заявила она, при этом глядя прямо в его глаза, которые показались ей дикими, словно они и не его вовсе, а какого-то хищного зверя, который приготовился к нападению. - Хочешь ты того или нет, я не перестану бороться.
