Снейп был хмур и задумчив, с ногами сидел на идеально застеленной кровати и вертел в пальцах измятый свиток пергамента. Он молча кивнул, отправив в рот кусок пирога, и углубился в чтение газет.

— Знаете, Поттер, — вдруг нарушил он долгое молчание, — я в замешательстве. Всё иначе.

— Особенно с Малфоем, — фыркнул Гарри, который до этого находился в какой-то прострации, словно глубоко под водой. — Кто бы мог подумать: Малфой против Волдеморта. Мне все еще кажется, что это какой-то ночной кошмар.

— В тех документах, которые сгорели в кабинете, содержались сведения о зелье и обряде, проведенном Петтигрю. Вы были свидетелем — это сложный ритуал, требующий множества составляющих. Рецептом зелья я даже не хочу утруждать ваш мозг. Скажу только, что на его изготовление должно было уйти не менее месяца. Но Волдеморт воспользовался другим, неизвестным мне способом, а значит, он действительно знает о бессмертии больше, чем любой из магов, включая Мерлина и Салазара.

— И что теперь? — растерянно спросил Гарри.

— А теперь он знает, что ему следует вас убить. Поэтому не смейте выходить за порог дома. И ложитесь спать. Сегодня мы ничего нового не придумаем. Кстати, шрам не беспокоит?

— Совсем немного и только сегодня. А ваша метка? Вы в не меньшей опасности без особых чар.

— Возможно, Волдеморту доложили, что я погиб без его личного вмешательства, — пожал плечами Снейп. — По крайней мере, за последние несколько часов я не ощутил его воздействия. Но после внезапного воскрешения могу ожидать только нового, неизвестного никому способа связи Волдеморта с оставшимися Пожирателями. Постарайтесь заснуть, Поттер.

Это было легко сказать, но куда как труднее сделать. Гарри трижды комкал и трижды начинал заново письмо для Гермионы и должен был признать, что более сложного задания у него не было никогда. Снейп был официально мертв, а именно ему она бы поверила. Оставались Тонкс, Сириус и Дамблдор, но Гарри не сомневался — даже если Гермиона поселится под кабинетом директора, то не вытянет из того ни слова. Наверное, стоит организовать ей встречу с крестным в Хогсмиде. А до тех пор бедняге Рону придется терпеть град обвинений во лжи и насмешек, и дай Мерлин ему не сломаться под их тяжестью.

Гарри спустился в холодную гостиную: камин погас еще днем, огромные часы с костями вместо стрелок при его виде сыграли похоронный марш, в темном углу завозилась тень, слишком напоминающая боггарта. Сириус спал, а может, набирался недешевым пойлом один или в компании Ремуса. За окном на каменном водостоке лежала очередная пачка плохо напечатанных бесплатных газетных листков — у почтовых сов явно прибавилось работы. Поймав за крыло очередную птицу, Гарри привязал письмо к лапе и прошептал:

— Хогвартс, лично Гермионе Грейнджер, дождись ответа.

В углу вновь что-то тихо зашуршало. Он не хотел спать, да и вряд ли смог бы заснуть. Все изменилось в один миг. То, чего он хотел и ждал летом, обрело чудовищные реальные черты. Даже Снейп был удивлен и шокирован произошедшим, что уж говорить об остальных.

Гарри осторожно постучал в дверь на третьем этаже. Пусть Снейп спит и не услышит его стука, но ему станет легче просто от того, что он попытался. Но тот, судя по книге в руке и застегнутой на все пуговицы мантии, тоже не смог уснуть.

— Чего вам, Поттер? Снотворного нет, могу почитать на латыни.

— Поговорите со мной. Мне больше не с кем.

Тот пожал плечами и впустил его в комнату.

Гарри устроился в углу у низкого комода, лицом в стену, спиной к Снейпу. Ему не хотелось видеть кривящиеся в насмешке губы и глаза с тонкими серебряными прожилками. Пусть все будет, как несколько недель назад — один бесплотный голос, невидимый собеседник, которому можно многое сказать.

— Я боюсь, Снейп, — честно признался он потертому зеленому шелку на стене перед ним. — Война совсем другая.

— А вы представляли себе легкую прогулку до Волдеморта и обратно, как в прошлый раз? — хохотнул Снейп.

— Вы же знаете, что нет. Но… всё должно быть не так.

— Готовьтесь, Поттер. И даже если теперь вы не заснете никогда, я все равно это скажу. В ближайшее время с вами начнет искать встречи Дамблдор. Не потому, что вы ему слишком дороги — о, нет! По понятной причине: вы — единственная тропка, связывающая две стороны. Он сделает вас шпионом, Поттер. Не таким, как меня, разумеется. Но вы способны чувствовать Волдеморта, и это уже лучше, чем ничего. Информация в военное время ценится дороже боевых навыков. Правда, и платить за нее приходится совсем другую цену, но кого это волнует.

Снейп никогда его не жалел — неоспоримый факт. Сейчас он произнес вслух то, чего Гарри боялся больше всего на свете: снова слиться с Волдемортом, впустить его в свою голову и самому проникнуть в его. Полностью потерять себя в чужом разуме. Не отмыться от этой грязи. Никогда до самой смерти.

— Вы считаете, это приблизит победу? — глухо спросил он, глядя на бурое пятно на стене.

— Не знаю. Но будет шанс избежать лишних потерь. Я должен признаться, что понятия не имею, возможно ли сейчас убить Волдеморта. Не только вам, а кому угодно из живущих.

— Тогда я сделаю это, — твердо сказал Гарри. — Буду передатчиком. Вы поможете мне?

Вдруг он почувствовал, что Снейп стоит близко-близко, в нескольких дюймах, и, наверное, буравит глазами его склоненную макушку.

— Вы отдаете себе отчет в том, на что решились, Поттер? — прозвучало почти над самым ухом. Голос Снейпа не хуже чувств Волдеморта заползал в самые потаенные уголки души.

— Я мечтал о доме в горах. Чтобы высокое крыльцо, черепичная крыша и три собаки. Одну бы я назвал Сэр Бернар. Но это ведь не для меня, да? Поэтому куда я денусь.

Холодная ладонь Снейпа опустилась ему на плечо и сжала мышцы до боли.

— Помогу, — Снейп не убирал руку и, казалось, вовсе не испытывал отвращения от прикосновений через тонкую футболку.

— Вам не противно ко мне прикасаться? — едва выдохнул Гарри. — После всего…

— О… вы просто представить не можете, что мне по-настоящему неприятно. В останках Волдеморта я бы измазался с ног до головы, если бы был уверен, что ублюдок не способен возродиться еще раз.

Гарри почему-то представил, как Снейп, словно большой кот, с урчанием трется о торчащую из ботинка кость, и тихо хихикнул.

— Вам стало легче, Поттер?

— А давайте попробуем прямо сейчас? Вдруг мы поймем, что именно он затребовал у министерства, и тогда… ну, тогда мы будем знать…

— Дом защищают мощные заклинания, нам следует выбраться наружу.

— Я знаю место, только оденьтесь теплее.

*

— Что это, Поттер?

Снейп сглотнул, словно во рту у него пересохло. Пока они лезли вверх по узкой деревянной лестнице и пытались приподнять крышку чердачного люка, он не проронил ни слова.

— Сова, — вздохнул Гарри. — А у нее на лапе мое письмо Гермионе. Похоже, защитные чары вокруг Хогвартса не преодолеть.

— Браво Альбусу! — картинно поаплодировал Снейп. — Если бы я находился внутри, то настаивал бы на том же. И непременно рекомендовал бы посадить ваших друзей и их родственников на цепь.

— Рону и так придется непросто.

— Ничего. Думаю, мистер Уизли способен справиться с чепухой вроде всеобщего недоверия.

— Вам легко говорить.

— Конечно. Я мертв. Сей душещипательный разговор мы могли продолжить и в спальне. Вы все еще боитесь слиться с Волдемортом?

— Да. Но давайте сделаем это.

— Обещаю, что вытащу вас, Поттер, не хуже, чем это получилось у вашего рыжего друга.

Гарри криво усмехнулся в ответ.

Снейп опустился перед ним на колени, и в другое время Гарри рассмеялся бы нереальности происходящего. Но сейчас он сидел на кирпичной площадке крыши дома на Гриммо, привалившись спиной к ледяной трубе, а Снейп стоял меж его раздвинутых ног и пристальным взглядом выискивал его зрачки. Очки бесполезно валялись рядом, и все вокруг казалось размытым, нереальным, окутанным серебристыми всполохами, даже холодная осенняя ночь.