— Он тоже должен был попробовать баллотироваться, — сказала Гермиона.
— Скорее уж мама. Он сказал, что его прекрасно устраивает работа в пекарне. Видели бы вы его новые системы замеса и подачи готовой выпечки! И, кстати, платят больше.
— Что ты творишь, Рон Уизли! — возмущенная Гермиона схватилась за расстегивающуюся саму по себе мантию.
— Раздеваю тебя, не видишь, что ли? — хищно улыбнулся Рон. — Я, может быть, соскучился.
— Но не при Гарри же!
— Гарри спит со Снейпом. Вряд ли он будет шокирован больше, чем мы этой новостью.
— Мне потребовалась неделя, чтобы привыкнуть к тому, что Снейп все еще жив, а уж этого, наверное, я не пойму никогда, — сказала Гермиона.
— Вот теперь отлично, — цокнул языком Рон. — Пешка превращается в ферзя. Удачно, что в министерстве такая неразбериха, сойдешь за нового инспектора.
Ее мантия укоротилась так, что из-под края виднелись круглые коленки, обтянутые чулками, грубые ботинки превратились в туфли на каблуках, пуговицы на груди расстегнулись, а волосы сами по себе сложились в замысловатую прическу.
— Отвлекающий маневр, — пояснил Рон. — Меня тоже вряд ли кто узнает. Ну Уизли и Уизли, мало ли их. А вот Гарри… Хоть и вымахал чуть ли не на фут, и накачал себе мышцы так, будто таскал на руках троллей, и вообще разве что бороду не отпустил — все равно можно узнать.
«Не представляешь, насколько ты близок к истине», — хотел сказать Гарри, но Гермиона скривила обиженную рожицу и спросила:
— С каких это пор ты нами командуешь?
— С тех, как один вылетел из нашего мира в маггловский и сейчас не может думать ни о чем, кроме как еще раз увидеть своего ненаглядного и желательно живым — без обид, Гарри, я все еще привыкаю к этому, а другая сидит в школе, уткнувшись носом в старые книги, и получает новости из газет и школьных сплетен.
— Он прав, — заметил Гарри, Гермиона кивнула в ответ, и лодка тут же врезалась носом в берег.
Плана у них не было. Похоже, именно поэтому Гермиона так хмурилась, вылезая из лодки. Но, в самом деле, как можно знать, что ожидает тебя за этими стенами, если все, что тебе известно — учебник по истории, слухи и отрывочные рассказы побывавших там.
— Действуем по обстоятельствам, — сказал Гарри. — Если мы опоздали, тогда это еще важнее. Вы можете потом говорить все, что хотите. Вы — мои друзья, но в этом случае….
Он чувствовал, что должен расставить все точки прямо здесь, пока от провала в стене, служившего входом, их отделяло несколько сотен шагов.
— Я люблю его, вот единственная причина. Он сделал это ради меня, но даже если бы было иначе, я не оставил бы его. Сейчас вы все еще можете отказаться. Вряд ли стоит рисковать жизнью ради двух пидо…
Гермиона не успела вставить и слова, когда Рон засветил ему по левой скуле. Не в полную силу, но очень ощутимо.
— Поделом, — прошипела подруга. — Выберемся, и я добавлю, чтобы твои мозги окончательно встали на место.
— Ну уж нет, — Гарри рассмеялся от облегчения. — Теперь у меня есть магия и палочка, я буду защищаться.
— Можешь наложить на нее уродующие чары, чтобы чертов Забини прекратил на нее пялиться?
— Идемте скорее, — Гермиона усиленно делала вид, что ужасно рассердилась. — Только как мы выйдем? Мы же не сможем сразиться со всеми дементорами Азкабана.
— Мы еще даже не вошли, — сказал Гарри, и они кинулись к черному провалу в стене — входу в самую страшную тюрьму в мире.
*
Кабинет того самого МакМангуса был первой же дверью в полутемном узком коридоре. Рон оглядел Гермиону, та прикусила губу, шагнула через порог, а Гарри приник ухом к двери.
— Добрый день, мистер…
— На казнь? — послышался сильный, но очень усталый голос. — Удивительно, каким популярным становится это развлечение после каждой войны. Налево, восемнадцатый этаж, никуда не сворачивайте. Поторопитесь, скоро начнется. Благотворительный взнос оставьте в коробке. Сегодня аншлаг, популярный смертник может обеспечить нам содержание на несколько месяцев.
— Спасибо, — сдавленно ответила Гермиона и вылетела из кабинета так быстро, что Гарри едва успел отпрыгнуть от двери.
Коробка для пожертвований была наполовину забита галлеонами и сиклями. Рон покопался в кармане и швырнул туда пригоршню кнатов.
— Это варварство, — возмущалась Гермиона, пока они летели вверх по лестнице. — Просто дремучее средневековье! Кому понравится смотреть, как кого-то казнят? Да еще и платить за это деньги? Я была уверена, что закон о зрелищах и увеселениях отменили лет триста назад.
— Магглы до сих пор вешают людей, — хмыкнул Рон. — А еще сажают на такой специальный стул и сжигают. Отец рассказывал — будто искусственная молния — раз и все.
— Там будет куча народу, — прошептал Гарри. — Мы можем их всех… не знаю… Конфундусом, что ли…
— Одновременно — вряд ли, — вздохнул Рон.
— Может, сначала войдем, а потом решим? — язвительно спросила Гермиона. — Сами же говорили «по обстоятельствам».
========== 47. «У вас жестокий мир» ==========
«Почему, блядь, они не заведут себе кинотеатр? — зло подумал Гарри. — Или цирк какой-нибудь».
Гермиона первой сориентировалась в полутемной, заставленной лавками и креслами комнате и оттолкнула Рона и Гарри к стене. Впереди мерцала блестящая черная поверхность, похожая на экран огромного телевизора. Нетерпеливый шепот, шуршания и вздохи полусотни зрителей и в самом деле напоминали толпу перед началом сеанса.
— Двери нет, — мрачно сказал Рон. — Похоже, вход в комнату, что за стеклом, где-то с противоположной стороны этажа.
— Не успеем, — согласилась Гермиона. — Лучше как-то отвлечь их, а потом… Погоди, я где-то видела. Или читала… Сейчас, сейчас…
Отчаяние и твердая решимость идти до конца боролись в душе Гарри, и внутреннее сражение отнимало последние моральные силы. Он был готов драться за Снейпа с Дамблдором, с Волдемортом, дементорами и каждым из четырех дюжин волшебников, собравшихся здесь, но у него был единственный шанс на удачный исход, и страх ошибки приковал к ногам железные ядра. Он боялся даже шелохнуться, чтобы не спровоцировать присутствующих, и едва сдерживался, чтобы не кинуться вперед и не разнести это проклятое стекло, за которым должен быть Северус, его Северус.
Он почувствовал, как Гермиона трясет его за руку и тихо ругается на ухо такими словами, которых он никогда от нее не слышал. Наверное, именно это и отрезвило его. Или ее резкий выдох:
— Вспомнила! Вот только… были бы с нами Фред и Джордж…
— Трое Уизли, конечно, лучше одного, — пробурчал Рон, — но, может, и я на что сгожусь. Если разбить зрителей на группы и к каждой быстро применить Инкарцеро плюс Конфундус…
— То кто-то непременно окажется быстрее, — возразил Гарри.
— Усыпляющее? Петрификус?
— Да нет же, — перебила Гермиона. — Помнишь, Фред и Джордж дарили в прошлом году на День святого Валентина такие коробочки…
Рон фыркнул:
— Ага, всем девчонкам школы с первого по седьмой курс, чтобы никого не обижать.
— Крутые чары невероятного уровня, — пояснила она свистящим шепотом. — Полчаса иллюзий, грезы наяву. От них невозможно оторваться, и мира вокруг словно не существует. Вот если бы такие наложить на стекло…
Рон улыбнулся и с чувством чмокнул ее в кончик носа. У Гарри вдруг потеплело где-то внутри — эти двое все еще были вместе и все еще были с ним, готовые сражаться и рисковать ради него.
Он краем уха уловил, как Рон гордо похвастался:
— Один из самых ходовых товаров, я сам сделал не меньше сотни. Пустяки. Поможешь мне, и тогда…
— Я тупо проломлю стену и вытащу его, — закончил Гарри. — Дементоров мне, что ли, бояться?
— Заметано, — Рон протянул ему руку, а Гермиона накрыла их сжатые ладони своей.
Гарри почувствовал, как изголодавшаяся магия жжет кончики пальцев и осязаемо перетекает в длинную узловатую светлую палочку.
— Не разнеси здесь все, — рассмеялся Рон, перехватил запястье Гермионы и заставил повторить несколько пассов. — Мы не сможем тебе помочь, чары подействуют и на нас, а ты или прикрой глаза, или смотри в сторону.
