Я изумлённо вскинул брови и прокашлялся:

– Хорошо. А второе дело?

– Арти, моему отцу сейчас очень плохо. И я бы очень хотела, чтобы ты на некоторое время съездил к нему, – выдохнула моя мать, теребя подол своей блузки.

Удивление моё зашкаливо за возможные границы.

– А теперь объясните мне, какого чёрта вы меня вдруг все решили выслать куда подальше? – как можно более учтиво поинтересовался я, а когда Гилберт открыл было рот, чтобы ответить, я нацелил на него указательный палец здоровой руки. – Заткнись. С тобой я говорить вообще не хочу.

Брюнет вздрогнул и потупился, закрыв рот. Я перевёл взгляд на мать, чувствуя, как радужное настроение медленно улетучивается.

– Это просто совпадение, Арти, – чуть улыбнулась женщина, а затем потянулась, чтобы поцеловать меня в лоб, но я увернулся и прошёл в кабинет своего начальника.

Меня мелко трясло от злости, и я уже жалел, что вообще пришёл, но всё же, раз директор сказал… Я провёл по лицу рукой, а затем чуть потуже затянул хвост на затылке, чтобы прийти в себя. Первой мыслью было позвонить Мику и сказать об этом, но я тут же одёрнул себя. Вот ещё! Пара взглядов и я должен бежать к нему?! Вот уж дудки!

Разговор за дверьми прекратился, и Гилберт тихо вошёл в кабинет. Он безмолвно подошёл к своему столу и протянул мне кейс с кодом.

– Что это? – я кивнул на вещь в его руках.

– Ты должен передать это своему деду, – избегая смотреть мне в глаза, отозвался Найтгест.

Я принял кейс, глянул ещё раз на брюнета:

– Завтра же я улетаю. До свидания, мистер Найтгест.

Кивнув в знак прощания, я покинул его кабинет и, едва не скрипя зубами от злости, достал ключи и зашёл на своё рабочее место. Это было не очень большое помещение, но достаточно уютное. Офисное кресло с высокой, мягкой спинкой, большой стол, на котором стояли компьютер, принтер, факс, несколько папок с бумагами, шёл чуть полумесяцем, отделяя одну часть кабинета от другой. Жалюзи были подняты, и рассветные лучи солнца заливали кабинет своими мягкими цветами. Повесив пальто в шкаф и не став переобуваться, я замер напротив зеркала. Рубашка была не застёгнута на верхние пуговицы, тёмно-синий галстук – чуть вальяжно расслаблен. Чёрный пиджак не был застёгнут вообще, классические брюки и сапоги. Оглядев ещё раз эту несколько странную картину и глянув на своё лицо, я задался вопросом – чем я не устроил своего любовника? Характер у меня не подарок, да и он хорош. Тяжело вздохнув, я плюхнулся на стул и включил компьютер, после откинувшись на спинку стула и уставившись в потолок. Я никогда не любил торчать в офисе, потому что обычно дел для меня не было – Гилберт со всем справлялся сам. Но, наверное, он просто искал способ встретиться со мной. В этот момент мне пришло сообщение. Глянув на экран, я даже хмыкнул – надо же! Написал-таки.

«Зайди ко мне» – гласил текст, а потому я сделал вид, что ничего не вижу и ничего не слышу. Выключив у телефона звук, я уткнулся в экран компьютера. За полчаса я успел купить себе билеты на самолёт, туда и обратно, и даже прочитать пару мировых новостей. Впрочем, ничего интересного со мной не происходило, пока дверь в мой кабинет не распахнулась. На пороге стоял злой, как чёрт, Гилберт.

– Артемис! – рыкнул он, заходя в кабинет и захлопывая за собой дверь.

– Да, мистер Найтгест? – я оторвался от монитора, на котором уже был выведен перечень документов, которые стоит просмотреть.

– Я велел тебе зайти ко мне в кабинет, – процедил он сквозь зубы.

– Простите, я был занят. Но, раз уж вы соизволили зайти сами, то, может быть, скажете, в чём дело?

– Нам нужно поговорить.

– О чём? – я сделал глоток воды и вновь уткнулся в монитор.

– О нас, – с трудом выдавил из себя брюнет.

– Простите, я слишком занят для таких вещей. Я к вам зайду после окончания рабочего дня, и тогда мы с вами поговорим, – не меняя официального тона, отозвался я, исправляя пару ошибок. – Но завтра в десять утра у меня самолёт в Ирландию, возвращаюсь я через месяц. Запишите на мой счёт.

Я поднял взгляд на Найтгеста и чуть улыбнулся, видя, насколько он растерян и оскорблён моими словами, однако, сдержано кивнул и удалился, тихо прикрыв за собой дверь, не став устраивать скандалы и хлопать дверьми, чему я несказанно обрадовался. Я взял со стола футляр с собственными очками и водрузил их на положенное им место, чтобы глаза не болели от долгой работы за монитором, как они это любят делать обычно. Исправляя в некоторых местах ошибки и не отрываясь от монитора, я достал из стола пепельницу и закурил, не заботясь о том, что может прибежать уборщица – скверная бабёнка, которая любит стоять у каждой двери и подслушивать, если там говорят, любит сплетничать и поорать на работающих здесь людей. Однако мне её всегда удавалось заткнуть тем, что я заместитель главы компании. Наши с Гилбертом кабинеты были соединены вентиляционной шахтой, но разделены стеной, а потому я всегда слышал, что у него происходит в кабинете, если происходит, а он слышал, что творится у меня.

Когда же в кабинете стало слишком душно, я оторвался от компьютера и открыл окно, на миг задержавшись, чтобы посмотреть на прекрасный вид. Наши кабинеты располагались на самом последнем этаже, и вид отсюда был потрясающий: на автомагистраль, на дома, что теснились внизу, на мчащиеся туда-сюда машины, на далёкий, как звёзды, огромный парк. Широкий подоконник окна был идеально чист, а это значило, что уборщица сюда захаживала и часто. Перед внутренним взором всплыли моменты, когда Гилберт захаживал в мой кабинет и брал меня возле этого самого окна, либо усадив на подоконник, либо прислонив к стеклу лицом. Приятные мурашки разбежались по всему телу, и я прикусил губу, блаженно прикрыв глаза. Новая сигарета тут же перекочевала в руки, и я глянул на оживший город, который казался мне невероятно прекрасным, хотя раньше я его никогда не любил. Но тогда, в моменты страсти, стоило чуть приоткрыть глаза, чтобы внезапно осознать, что ты не только на пике удовольствия, но и на невероятной высоте. Голова кружилась, ноги подкашивались. Я облизнул пересохшие губы и сделал глубокую затяжку, а после чуть высунулся из приоткрытого окна и глянул в сторону кабинета Гилберта – мой любовник, так же чуть облокотившись на подоконник, слегка высунулся из окна и курил, задумчиво смотря вниз. Его аспидно-чёрные волосы были собраны в тугой хвост, что ему невероятно шло. И всё же, он был невероятно красив, привлекателен, как дьявол, соблазнителен. Я выпустил облачко дыма и невольно осознал, что абсолютно беспардонно любуюсь им. Докурив и выбросив окурок, Гилберт скрылся из моего вида, и я даже разочарованно вздохнул – мне нравилось любоваться им. Но ничто не вечно под луной, и я тоже вернулся к работе.

К семи вечера у меня от боли раскалывалась башка, и я готов был порвать на куски любого, кто встанет на моём пути к дому. Выключив компьютер и в третий раз вытряхнув содержимое пепельницы в пакет, я поднялся со стула и подошёл к шкафу, откуда достал пальто. Домой! Скорее домой! Накинув пальто на плечи и взяв сумку, я выключил свет в кабинете и тихо вышел в коридор, после закрыв за собой дверь на ключ. Когда я подходил к лифту, до меня донёсся голос Гилберта:

– Артемис, ты ничего не забыл?

– Нет, сэр, – тяжело выдохнул я, замерев с протянутой к кнопке вызова рукой. Развернувшись, я поплёлся в кабинет начальника. Правда, там меня ждало утешение в виде чашки крепко кофе с ликёром.

Скинув на диванчик сумку и пальто, я замер перед столом своего любовника, который сидел в кресле напротив и выжидательно на меня смотрел, перекрестив перед собой пальцы, оперевшись на стол локтями.

– Так что вы хотели, сэр? – устало поинтересовался я, чуть вскинув брови. Мне хотелось быстрее добраться домой, собрать вещи и завалиться спать. – Мне завтра рано вставать.

– Хватит ломать комедию, Арти. Сядь. – отрезал Гилберт, кивнув мне на кресло напротив себя.

Опустившись в кресло, я взял одну из двух чашечек кофе и сделал пару глотков: