– Семнадцать.

Кэт продолжает допрос:

– Но ты с острова? В какую среднюю школу ты ходила?

– Я отсюда, но училась на материке, в Бель Харбор Монтессори.

Я каждый день плавала на пароме туда и обратно. Вместе с ним.

Кэт качает головой и говорит:

– Рив!

Я ошарашенно распахиваю глаза. Меня пугает, что она так быстро догадалась, но одновременно становится легче.

– Как ты узнала?

– А кто еще? – отвечает Кэт, открывая передо мной дверь кабинки. – Мы все тут давно знакомы.

Я слезаю с унитаза. Лилия возвращается к раковине и мочит бумажное полотенце.

– Ничего удивительного! Рив – недоразвитый неандерталец, – ворчит она, вытирая грудь. – Он испортил мне свитер!

С надеждой в голосе я говорю:

– Я думала, вы друзья. Я видела вас вместе утром.

Лилия вздыхает.

– Мы не друзья, но мы и не не друзья.

Кэт закатывает глаза.

– Отлично объяснила, Лилия!

Я поспешно говорю:

– Пожалуйста, не говори ему, что видела меня!

Не хватало только, чтобы Рив узнал, что я все еще из-за него пла́чу.

Звенит звонок, и Лилия достает из кармана шорт вишневый бальзам, намазывает нижнюю губу, затем сжимает губы и громко ими чпокает.

– Не волнуйся, я уже забыла, как тебя зовут, – говорит Лилия и смотрит на Кэт. – Мне надо бежать! – добавляет она и уходит.

Кэт смотрит ей вслед и, когда дверь закрывается, тихо спрашивает:

– Эй, Лилия тут что, плакала, да?

Я смотрю на свои сандалии. Это личное. Меня даже не должно было быть здесь.

– Она что-нибудь говорила? Из-за чего она была так расстроена?

– Нет, я ничего не слышала.

Кэт разочарованно вздыхает.

– Тебе куда сейчас, Мэри?

– Даже не знаю.

– Где твое расписание?

Я роюсь в сумке, но не могу его найти.

– Думаю, сейчас у меня химия.

Кэт смахивает челку с глаз и смотрит на меня.

– Погоди, ты разве не в выпускном классе? Мы же закончили химию в прошлом году.

Я облизываю губы.

– Я сильно заболела к концу седьмого класса, поэтому отстала на год.

– Ого, жесть какая! Что ж, корпус естественных наук в восточной части здания. Тебе придется поднажать, чтобы успеть вовремя. – Кэт делает паузу. – Слушай, даже не думай переживать из-за этого придурка Рива. Карма – та еще стерва. Ему все втройне вернется.

– Не знаю, – вздыхаю я. – То есть да, хотелось бы верить. Но Рив выглядит вполне счастливым. Это я пряталась в туалете все утро.

– Он того не стоит, – уверяет меня Кэт. – Никто не стоит. Поверь мне.

С благодарностью я говорю:

– Спасибо, Кэт.

Она первая, кто действительно говорил со мной сегодня.

Я выхожу из туалета после Кэт. Она поворачивает налево и идет по коридору. Я смотрю ей вслед, незаметно, на случай, если она оглянется.

Она не оборачивается.

Девчонки в коротких шортах и топах, пришедшие на кастинг в группу чирлидинга, собрались на трибунах вокруг футбольного поля. Надя с парой подружек сидят в первом ряду. Я улыбаюсь ей, и она отвечает мне тем же. Я рада, что она больше не расстраивается из-за моего замечания о сальто назад.

Ренни с мисс Кристи, нашим тренером, стоят перед девочками, а мы с Эшлин сидим в стороне. Мы надели форму, чтобы показать остальным. Ренни – тоже. Это футболки без рукавов с вышитой на груди буквой «Д», плиссированные юбки с шортами под ними и гольфы с крошечными разноцветными мячиками. Должна признаться: я счастлива снова надеть форму.

Мисс Кристи убегает в тренерскую, чтобы сделать копии бланков родительских разрешений, и Ренни переходит к действию. Осматривая трибуны, она говорит низким голосом:

– Итак, теперь серьезно. Если вы хотите быть членом группы поддержки Джар Айленд Хай, то должны выглядеть и вести себя соответственно, причем постоянно. Вы представляете не только себя, но и меня. Вы – моя команда. У меня высокие стандарты. – Ренни делает паузу для большего эффекта. – Будем надеяться, что в этом сезоне мы получим новую форму и это будут короткие топы. А значит, я не хочу видеть ни одной жареной картофелины у вас за обедом. Я серьезно. И еще, Дори, – говорит Ренни, и Дори испуганно поднимает на нее глаза, – ты должна попрощаться с этой курткой. В ней ты выглядишь как футбольная мамочка, а не чирлидерша.

Я охаю, а Эшлин хихикает, закрывая рот рукой.

Девочки нервно перешептываются. Ренни оглядывается через плечо, чтобы убедиться, что мисс Кристи еще не возвращается, и резко говорит:

– Я разве сказала, что закончила?

Все замолкают.

– У нас не может быть слабых звеньев. Это значит: если ваша подруга делает что-то не так, скажите ей об этом. Например, Мелани! Ты должна вызубрить три этих слова: очищение, тоник, увлажнение.

Глаза Мелани наполняются слезами, но она быстро кивает.

Я сижу и не верю своим ушам. То есть да, у Мелани плохая кожа, но разве обязательно говорить об этом при всех? Я смотрю на Эшлин, надеясь на солидарность, но она пожимает плечами и шепчет:

– Не поможет. Бедняжку надо отправить к дерматологу.

Ренни указывает пальцем на Надю.

– Я хочу, чтобы все посмотрели на Надины ноги. У всех должен быть именно такой тон загара. Если нет, сходите к Бекки, в салон «Мистик Бич» на Сэндтреп-стрит. Она творит чудеса.

Моя сестра светится гордостью, но скромно опускает голову.

– И я говорю не только с девятиклассницами! – Я вижу, как Ренни сканирует взглядом присутствующих девчонок из десятых и одиннадцатых классов. Я точно знаю, кого она ищет: Терезу Круз. – Не устраивайтесь слишком удобно только потому, что вы старше. Каждая должна заслужить свое место. Я без колебаний сброшу любой балласт, если это пойдет на благо команде.

Мисс Кристи выходит из металлических дверей, я кашляю и подаю Ренни знак закругляться.

Наконец она улыбается.

– Это ваш последний шанс, девочки! Если думаете, что не справитесь, лучше уходите прямо сейчас.

Никто не двигается с места.

В раздевалке только мы с Ренни. Мы снимаем форму и переодеваемся в свои вещи. Эшлин и мисс Кристи заставили остальных девчонок бегать вокруг футбольного поля.

Я натягиваю свитер через голову и говорю:

– Поедем прямо отсюда к Алексу? Сегодня за обедом он был очень расстроен.

– Из-за чего?

– Из-за того, что мы ушли с его вечеринки, – отвечаю я, и Ренни бледнеет. – Я сказала ему, что мы зайдем после тренировки, чтобы убрать все украшения и привести в порядок домик у бассейна.

– Рив тоже там будет?

Я кисло говорю:

– Надеюсь, что нет.

Я наклоняюсь и снимаю кроссовки.

– Ты слышала, как за обедом Рив, не умолкая, рассуждал о том, кто должен стать его чирлидершей? – спрашивает Ренни.

Я не отвечаю, и она продолжает:

– Думаю, он таким образом пытался попросить меня. В том смысле, что это же очевидно, да? Капитан для капитана.

Я стягиваю волосы в хвост.

– Но разве он не провел все лето с Терезой Круз?

Ренни сухо смеется.

– Ой, ну погуляли пару раз, подумаешь! К тому же ты видела ее бедра? Она едва может скрестить ноги, тем более сесть на шпагат. Ты действительно думаешь, что Рив захочет, чтобы его представляла такая чирлидерша?

– Не знаю, – я затягиваю хвост еще сильнее.

– «Не знаю»?

– Я думаю, Тереза красивая.

Ренни смотрит на меня как на сумасшедшую, но я не обращаю внимания и спрашиваю:

– Ну так что, ты поедешь со мной?

Ренни закатывает глаза.

– У Линди есть служанка. Мы ему не нужны.

– Правильно говорить не «служанка», а…

– Вот только не надо читать мне лекцию по терминологии богачей! – перебивает она меня, надевая топ.

Пока я снимаю носки и надеваю сандалии, сердце чуть не выскакивает из груди. Ренни собирает вещи, даже не взглянув на меня.

– Рен, я знаю, ты еще расстроена из-за того, что случилось с Кэт этим утром…

Не успеваю закончить, как Ренни смотрит на меня мертвым взглядом и говорит: