– А что такое? – Ее глаза подозрительно сузились.

– На полставки редко работают люди вашего возраста. Обычно это женщины с детьми школьного возраста, которые хотят подзаработать, но не потянут полную занятость.

– Ну… У меня еще есть вторая работа, – призналась Кэти, лихорадочно размышляя, к чему он ведет и стоит ли ждать подвоха. – Я учитель информатики в средней школе, рядом с моим домом.

Лукас поневоле восхитился. На щеках девушки заиграл румянец. Эмоции на ее лице читались без малейших усилий, и почему-то ее непосредственность привлекла его внимание. Карьеристки, с которыми он встречался, прекрасно владели собой, и чем выше они карабкались, тем быстрее понимали, что девичий румянец не помогает продвигаться по служебной лестнице.

– Платят мало, – пробормотал он.

– Не в этом дело!

Лукас повернулся к компьютеру и открыл ее личное дело, наспех отсканированное перед встречей. Список превосходно выполненных проектов оказался впечатляющим.

– Итак, – задумчиво протянул он, откинувшись на спинку кресла и пристально глядя на девушку. – Значит, вы работаете на меня ради денег, а в школе – ради удовольствия.

– Верно, – смущенно ответила Кэти. Как он так быстро угадал?

– Значит, потеря места в моей компании серьезно повлияет на ваш достаток?

– Я найду другую работу.

– Взгляните на рынок, мисс Бреннан. Хорошо оплачиваемая работа на полставки сейчас редкость. Я считаю своей обязанностью платить подчиненным сверх меры. Это рождает в них преданность и самоотверженное отношение к компании. Ничего подобного вам днем с огнем не сыскать в Лондоне.

На самом деле Лукас уже придумал, как решить неожиданную проблему. Теперь оставалось узнать о девушке побольше. Работать по совместительству ее вынудило чувство долга, поэтому и руководители, и коллеги не могли в полной мере оценить ее достоинства. Девчонка отстаивала свою невиновность, но Лукас не так доверчив, чтобы позволить ей начать с чистого листа. С первого взгляда она не показалась ему воровкой, которую могла бы прельстить торговля внутренней информацией, но, с другой стороны, работник на полставки с радостью ухватился бы за случайную возможность подзаработать на стороне, и эту возможность ей предоставил Дункан Пауэлл.

– Деньги не слишком важны для меня, мистер Киприани. – Уму непостижимо, как этот сноб, чьи ценности разительно отличались от ее, заставляет ее краснеть и бледнеть, чувствовать себя беспомощной и незащищенной. Кэти не могла и двух слов связать. – Мне есть где жить, и, если придется потесниться ради жильцов, это не станет концом света.

Идея делить пространство с кучей незнакомцев ужаснула бы Лукаса ничуть не меньше, чем водворение в тюремную камеру, ключ от которой выбросили.

«И много она примет жильцов?» – ухмыльнулся он про себя, пожирая взглядом ее чувственный рот и упрямый наклон головы. Что у них произошло с Пауэллом? Лукас нечасто мучился в догадках, но тут он и впрямь заинтересовался, не врет ли Кэти. Может, это тривиальная история женщины, которая ради денег любовника закрывает глаза на то, что он женат. В любом случае подобного Лукас насмотрелся достаточно, чтобы убедиться: это вечный сюжет.

Может, стоит потрясти девчонку и посмотреть, что вылезет на поверхность? Будь это рядовое увольнение, она бы освободила свой стол восемнадцать часов назад, но Лукас не мог ее просто взять и вышвырнуть: врага нужно знать в лицо. Сделке не должен грозить ни малейший просчет.

– Вы никогда не думали бросить школу и перейти ко мне на полную ставку?

– Нет.

Воцарилась тишина. Интересно, чего он добивался своим странным вопросом?

– Не всех мотивируют деньги, – наконец нарушила молчание Кэти. Ей было настолько не по себе, что ее лоб покрылся испариной. – Я не придаю никакого значения материальному, меня так воспитали.

– Исключительный случай.

– В вашем мире – наверное, мистер Киприани.

– Деньги, мисс Бреннан, это двигатель прогресса, и не только в моем мире. В мире всех людей. За все лучшее в жизни нужно платить.

– Видимо, вам да, – сказала Кэти, не скрывая неодобрения.

Она знала, что играет с огнем. Лукас Киприани явно был не из тех, кому нравится слушать чужое мнение. Он заманил ее сюда, чтобы уволить, и теперь давит на нее, как испанская инквизиция, просто потому, что может. Жестокий, высокомерный тип.

Какой смысл перед ним лебезить, если она работает здесь последние минуты? Из-за преступления, которого она не совершала?

– Именно поэтому вы мне и не верите, – произнесла Кэти. – Наверняка вы вообще никому не доверяете, а это грустно, если подумать. Жить, не отличая друзей от врагов. Если весь ваш мир построен на деньгах, вы не увидите по-настоящему важного.

Лукас презрительно поджал губы. Девчонка угадала: он действительно никому не доверял, но его это полностью устраивало.

– Буду с вами откровенен, мисс Бреннан. – Он наклонился вперед и холодно посмотрел на нее. – Вас сюда вызвали не ради обмена мнениями. Понимаю, вы волнуетесь. Несомненно, из-за того, что легкомысленно перешли черту. Думаю, вам пора снизить нравственную планку и внимательно обдумать сделанный вами шаг, в результате которого вы находитесь у меня в кабинете.

Кэти вспыхнула.

– В Дункане я ошиблась, – пробормотала она. – Все ошибаются.

– Вы спали с женатым мужчиной, – отрезал Лукас, ошарашив ее разоблачением. – Распинаясь о моей печальной жизни, полной грязных денег, вы должны принять во внимание, что, несмотря на всю мою жадность и высокомерие, я бы скорее прыгнул в океан с камнем на шее, чем залез бы в постель к замужней женщине.

– Я…

Лукас поднял руку.

– Никто не смеет говорить со мной в подобном тоне. – Его неприятно задело то, что своей фразой он подтвердил надменность, в которой обвинялся. С каких пор он стал таким напыщенным? Лукас нахмурился. – Сколько бы вы меня ни гипнотизировали своими большими зелеными глазами, мисс Бреннан, верить разлучницам – задача не из легких.

Пораженная его вопиющим неуважением и возмутительными обвинениями, Кэти, дрожа, вскочила и приготовилась выплеснуть на него всю свою ярость.

– Как вы смеете?! – Но даже в гневе ее захлестывала странная ранимость, которую вызывал его мрачный взгляд, накалявший каждую частичку ее разгоряченного тела.

– Смею, – непринужденно ответил Лукас. – Я смотрю фактам в лицо, и факты дают мне ясную картину. Вы хотите меня убедить в том, что у вас с этим мужчиной ничего не было. Но упорное отрицание говорит об обратном.

Краска схлынула с ее лица. Как же он ее взбесил! Она даже не подозревала, что умеет так сильно ненавидеть.

– Я не обязана сидеть здесь и слушать это!

Кэти смутно догадывалась, что, если она не посвятит Лукаса в подробности своей интимной жизни, он так и останется при ошибочном мнении. Не зная о том, что они с Дунканом не занимались сексом, Лукас оперировал поверхностными данными. У девушек ее возраста ветер в голове, они спят с кем попало. Может, ей удастся его переубедить, если он услышит правду: Кэти разорвала отношения с Дунканом, как только узнала про жену и детей. Но Лукас все равно не поверит в то, что она с ним не спала.

Из этого вытекал совсем иной разговор, заводить который она не хотела. Зачем Лукасу Киприани знать, что девушка, которая встречалась с женатым, на самом деле девственница?

На эту тему Кэти старалась не думать. Она никогда не испытывала желания вступать с кем-то в интимную связь. Родители отнюдь не навязывали ей своих взглядов, но у их порога частенько оказывались молодые девушки с разбитым сердцем и нередко беременные, и постепенно их дружеские советы и наглядные примеры внушили Кэти, что любовь требует осторожности.

Вообще, если бы страсть постучалась в ее дверь, Кэти засомневалась бы в старомодном принципе «до свадьбы ни-ни», ведь она легко отваживала представителей противоположного пола, пока не появился Дункан с его обаянием, вычурными нежностями и упорством. Ее будущее было покрыто туманом, и в период неуверенности и опасений Дункан и похитил ее сердце. К этому времени Кэти уже дозрела до отношений, и его предательство полностью ее раздавило.