– У меня проблемы, Иван. – первым что сказала она.

– Что случилось? – спросил я.

– Мне нужна пара тысяч, желательно сегодня, завтра крайний срок.

– Для кого крайний? – я ожидал что она попросит денег.

– Для меня.

Я немного подумал, и сказал.

– Хорошо, сколько тебе надо.

– Три тысячи, Вань. Ты милый, знаешь об этом?

– Где тебе их передать? – спросил я, не задумываясь о том что делаю.

– Давай в том самом кафе, – сказала она.

– Хорошо, через час.

Я спустил в унитазе воду, нашёл три тысячи и бросил три купюры на стол, и нисколько не сомневаясь и не задумываясь в правильности действий. Как любой пиздострадалец, я всегда руководствовался другим местом, или же словами Холмса. «Джентльмен не должен думать о риске, когда женщина просит его о помощи».

Через сорок минут, я пришёл к тому месту, где мы когда то пили кофе. Её нигде не было, ни в кафе ни на улице. Простояв ещё десять минут, я увидел со стороны парка, её медленную, но уверенную фигуру. Уяснить я не силах тогда, и не в силах теперь, отчего такие девицы, привлекали меня более чем спокойные мышки. Огнедышащий дракон с повадками суки и стервы, она меня подцепила, а потом выкинула как использованного червяка с наживки.

– Почему ты мне решил помочь? – спросила она, когда ей протянул три купюры.

– Неважно. А почему ты обратилась ко мне? – спросил я.

– Ты не задаёшь лишние вопросы, – она закурила. Глаза её были красны и пылали страстью.

Она была права. Но мне хотелось спросить и узнать, но я молчал.

– Не понимаю, что у нас не получилось, – шепнула она и выдохнула тяжело дым.

Я конечно знал, но молчал.

– Отдавать смогу по частям, иначе никак.

– Хорошо, – сказал я и она ушла туда, откуда появилась.

Возвращаясь назад, домой, я думал и думал, для чего ей они понадобились? И всё же я питал к ней самые добрые чувства, и вправду болван.

Долгожданная поездка к чёрному морю, отмечалась ровно через два дня. Я почти был готов. Почти. Иногда ждал вестей от Катерины, иногда просто ждал. Теория относительности работала как никогда. Отчего то мне стало дурно и тошно, порой я корил себя за неудачу, но потом отпускало, когда вспоминал о затратах.

Сумка почти была готова, я ходил в одном и том же, и не находил себе места. Телефон молчал, всё было равнодушным, и немощным. Стихи не писались, роман стал чужим и забытым. Впервые для меня родилось желание пить. Пить чтоб забыться. Пить чтоб не мучится.

Бутыли стояли не тронутые, дисциплина это главное для писателя. И если не главное, то составляющая.

Курить я решил бросить на время, хотя бы на две недели. На море. Потом, я купил в аптеке пачку презервативов с тремя кубышками, и положил в под пакет с носками. Другое дело занимало меня, каков процент финансовых средств мне необходимо было взять, на эту концессию. Тридцать тысяч, в самый раз, подумал я. Но может статься и мало. Если гулять и разгуляться на широкую ногу, и ста тысяч не хватит. Я остановился на тридцати. Отсчитал все купюры и сунул их в лопатник для больших сумм, портмоне служил для маленьких. В пределе трёт тысяч.

Ох Господи, подумал я. Несёт нелёгкая.

После полудня я занимался физкультурой, оттачивая за эти два дня своё накаченное тело. Ростом я был не велик, но это было не главное. Как только я сделал первый глоток кофе за сегодня, зазвонил телефон.

– Готовишься к морю? – Кривой как всегда.

– Почти, да. – ответил я.

– У меня для тебя кое-что есть, выходи. – сказал он.

И я вышел. Он сидел на уличной лавке, напротив его колымага.

– Завидую я тебе. На твоём месте должен быть я. – сказал он.

– Не бойся, таких как ты, там ждут круглый год. Что у тебя для меня есть?

Он показал на машину.

– Это в багажнике. Слушай, у меня есть для тебя просьба.

– Какая? – удивился я.

– Привези хорошего вина или коньяка, ну знаешь. Это традиция.

– Не знаю. Такое вино ты и здесь купишь, какие проблемы?

– Это не то, поверь. Ну купишь?

– Ладно, что у тебя.

Он встал и подошёл к багажнику. Отперев и задрав дверь, он достал круглую и большую плетённую панаму.

– Это тебе, – сказал он. От такого подарка, я даже не знал что сказать.

– Ну спасибо, – вот что я ему сказал, и примерил на голову.

– В самый раз.

Это было что-то. Она покачивалось у меня на голове, я словно оказался в люке.

– За Катюху, что-нибудь слышно? – спросил я.

– Зачем она тебе? Забудь её, понимаешь забудь, – говорил он, и от злости распирал пальцы.

Мы попрощались, и я ушёл домой. Немного полистал старую историю сообщений, переписки с ней. Вспомнил встречу в общежитии, и заплакал. Не сильно, но было. Не выдержало сердце поэта. Хотелось выпить, и выпил. До самой полуночи, я сосал бутыль Ягера, курил сигары и смотрел на звёзды.

Сладкий сироп пьянил сильнее водки. Бальзам на травах, настоящее лекарство против грусти и печали. Звёзды мне были открыты, они сверкали и сияли, и возможно улыбались мне.

Утром голова не болела. Позвонила маман, спросила как дела, обещалась зайти. Похмелья не было, но было отчего то стыдно. Дисциплина не сработала, желание оказалось сильнее. Завтра, в шесть часов вечера, я отправляюсь на поезде на море, где бархатный сезон в лучах меридиана. Немного походив вокруг да около, написал стишок. О вреде курения. Но адреналин, начинал гулять по крови уже сейчас, уже сегодня. Мне предстояла бессонная ночь сегодня, и бессонная в поезде завтра.

Маман пришла в десять утра, я был чист и вымыт как девственная невеста перед свадьбой. Ни грамма намёка на пьянство. Снаружи и в теле. Однако в голове работал механизм алкоголизма для меня. Как в часах. Он был быстр и без поворотлив.

– Почти готов, – сказал я маман, когда она спросила о настроении.

– Что за странный здесь запах?

– Кто его знает, может мой одеколон, а? – сказал я, когда маман унюхала богатый запах сигар.

– Убедительная просьба для тебя, не пей.

После этих слов, я молча кивнул головой и задумался. Мои мысли крутились и она похоже это поняла.

– В чужом городе, за такие дела, выкинут в море, а потом ищи тебя.

– Хорошо, – сказал я.

– Нашёл на чём уедешь?

– На такси.

После некоторых бесполезных расспросов, мы позавтракали, и поговорили. Я спрашивал о том как спят в поезде, она всё о том же. Возвратил меня обратно на землю, свист телефона.

«Абонент просит Вас перезвонить.»

Нет уж, подумал я. Пошла она куда подальше. Терпеть больше не было сил. Я выключил звук, сам посматривая на включенный экран. Прислав ещё три сообщения, она замолчала. И снова покой был оставлен, и снова во мне бушевал зелёный лес, где каждая верхушка деревьев была надломленна и устала.

– Проводить тебя завтра? – спросила маман.

– Не нужно, – ответил я.

Думаю, мне стоит не много поднабраться, что бы не было страха. Когда маман ушла, я снова посмотрел на пропущенные вызовы, и бросил телефон на стол, как фантик от конфет. Решил подумать какую брать с собой книгу, и взял «Хлеб с ветчиной». Без книг, я не мог.

Первым что мне нужно было сделать, когда выйду с поезда, взять такси и доехать до санатория. Волновало меня лишь то, что вместо того чтобы ехать по назначению, таксист начнёт вилять и путать дороги, что бы взять больше денег. Потом я успокоился, и меня взволновало другое. Что если у меня в поезде украдут деньги. Как с этим быть? Выйти по нужде, а сумку оставить в купе? Я ехал первый раз на поезде, было волнение. Треволнение. Срастётся ли, и кто будет со мной ехать?

Началось, подумал я. Стоит остыть. Залез в холодную ванную и принялся ждать. Иногда я погружался с головой, затаив дыхание, но не отпускало. Засел я по хорошему. Когда вылез из ванны, оделся и вышел на улицу.

– Дай закурить, – спросил один бомжеватого вида.