Разговор после этого был очень-очень неловким. Мама хотя бы пыталась как-то вовлечь Арчера в разговор. Арчер на самом деле отвечал очень вежливо и ни капельки не язвил. Я в основном молчала, говоря лишь тогда, когда ко мне обращались.

Папа с другой стороны не произнес ни единого слова.

К тому времени, как мы, по крайней мере, съели часть канноли, и мама встала, очевидно, завершая обед, я была готова начать взывать в молитвах.

Я отчаянно хотела уйти.

— Ну, я надеюсь, вы весело проведете время, — натянуто сказала нам мама. — Держи мобильный при себе, Хедли, и береги себя.

— И возвращайся к десяти, — добавил папа, не отрываясь от своего телефона.

Так что, похоже, он слушал.

— Я знаю, — сказала я. — Мы будем в безопасности, я обещаю.

Мама кивнула, ещё раз пожав руку Арчеру, и затем я вытащила Арчера из квартиры.

Я начала извиняться, как только входная дверь захлопнулась.

— Боже, Арчер, мне очень жаль. Я знаю, что мои родители ужасные, но я не думала…

Арчер на мгновение бросил на меня ошеломленный взгляд, прежде чем расхохотаться.

Я лишь уставилась на него.

— Честно, Хедли? — сказал он. — Я ожидал подобного. Твои родители значимые, деловые фигуры в Нью-Йорке. Конечно, у них свои взгляды.

— Все равно. — Я вздохнула, проводя рукой по лицу. — Они вели себя не совсем хорошо и могли бы относиться к тебе лучше.

— На самом деле, это было довольно забавно. — Арчер пожал плечами, когда мы подошли к лифту.

— Ага, для тебя, может быть. — Я закатила глаза.

— Эй, — сказал Арчер, слегка толкнув меня. — Ты терпела мою семью. Будет справедливо, если я буду терпеть твою.

— Ну, разве ты не замечательный бойфренд?

— Чертовски верно.

Я полагаю, можно было сказать, что сегодня был, в некотором роде, очень важный день. Сегодня мы с Арчером собирались на наше первое и официальное свидание… или вроде того. Я немного нервничала по этому поводу. Я понятия не имела, куда мы идём или что собираемся делать и Арчер отказывался говорить мне. Я была немного смущена, но надеялась на лучшее.

Снаружи воздух был морозным, а небо над головой заволокли густые серые облака. В Нью-Йорке определенно был декабрь, это уж точно.

— Так ты скажешь мне теперь, куда мы идем? — спросила я Арчера, как только мы направились дальше по тротуару.

— Нет. — Он взглянул на меня с серьезным видом. — Я сказал тебе, что не расскажу, так что перестань спрашивать.

— Ну и ладно, — с усмешкой заявила я, закатив глаза.

— Хм.

Я была немного удивлена, что Арчер на самом деле спланировал наше свидание. Почти так же удивлена, как и тогда, когда он заявил, что мы теперь встречаемся. Я не знала, чего ожидать от того, что мы встречались, но определенно не этого. Хотя это было приятно. Я просто была рада, что это временно отвлекло меня от менее приятных вещей.

Я держала руки в карманах, пока мы шли, и я была рада, что не забыла взять шапку. Было немного холоднее, чем я думала.

Арчер делал быстрые, целеустремленные шаги и мне пришлось догонять его. Арчер был как минимум на десять дюймов выше меня и его ноги были значительно длиннее, чем мои.

— Пожалуйста, скажи мне, куда мы идем? — раздраженно фыркнула я. — Мы прошли как минимум семь кварталов!

— Мы почти на месте. — Арчер бросил на меня свою фирменную ухмылку. — Успокойся.

Я начинала немного злиться.

Однако Арчер сдержал свое слово. Мы прошли в итоге ещё один квартал, прежде чем Арчер резко остановился и величественно указал в сторону здания, перед которым мы стояли.

— Ну?

— Ты хочешь пойти сюда? — спросила я, смотря на Арчера широко раскрытыми глазами.

— Я слышал, ты всегда хотела пойти сюда, — робко ответил он. — И я подумал, что буду хоть раз любезным и свожу тебя.

Мы стояли рядом с Метропόлитен-музеем^[38] — большим, величественным зданием, построенным в греческом архитектурном стиле.

Он был прав. Я действительно всегда хотела пойти сюда. Я жила в Нью-Йорке всю свою жизнь и ещё ни разу не ходила сюда. Тейлор никогда не хотела пойти со мной, мои родители всегда работали, а я не хотела идти одна.

— Откуда ты узнал, что я всегда хотела пойти сюда? — в изумлении сказала я.

Я точно помнила, что не упоминала об этом месте прежде.

— Я спросил Тейлор. — Щеки Арчера покраснели, и он откашлялся, отводя свои глаза от моих.

А вот это поставило меня в тупик.

— Никогда бы не подумала, что ты когда-либо заговоришь с Тейлор, если только это не будет крайне необходимо, — сказала я. — Ух ты. Спасибо.

— Да, ну, она наговорила мне кучу фигни.

— Я серьёзно. Спасибо.

— Всегда пожалуйста. — Арчер посмотрел на меня и одарил одной из своих редких улыбок.

Я улыбнулась в ответ.

У меня было ощущение, что это будет довольно удивительный день. Но кто знал?

Мы поднялись вверх по лестнице, ведущей к входу. Скучающая на вид женщина с радостью приняла деньги Арчера за наши билеты, затем мы вошли в большое здание, о котором я всегда мечтала.

— Так, — взглянул на меня Арчер, когда мы стояли в большом, просторном холле. — Куда сначала?

Я возбужденно хихикнула и потащила Арчера к одному из информационных киосков. Я схватила карту и открыла её, жадно просматривая список экспонатов, которые они предлагали.

— Ох! Давай пойдем сюда! Искусство Венеции в эпоху Возрождения!

Надо признать, я была удивлена, что Арчер не стал возражать, когда я снова схватила его за руку и стала тащить в сторону выставки.

* * *

Мне не следовало чувствовать этот трепет в животе, когда Арчер переплёл свои пальцы с моими и не отпустил мою руку. Не то чтобы мы никогда не касались друг. Конечно, касались. Поэтому я не понимала, почему то, что мы держимся за руки, казалось, другим на этот раз.

Я тяжело сглотнула и взглянула на Арчера, пока мы шли. Он взглянул на меня и вопросительно поднял бровь.

Я слабо улыбнулась в ответ и быстро отвернулась.

По какой-то странной причине, этот момент — такой мимолетный — заставил меня понять, как сильно всё изменилось между Арчером и мной. Много чего изменилось. И меня это полностью устраивало.

Я не была уверена, чего ожидать, когда мы, наконец, доберемся до выставки Искусства Венеции эпохи Возрождения. Но безусловно не того вида, который предстал передо мной.

Комнаты были тускло освещены и портреты на стенах были освещены маленькими огоньками, прикрепленными над рамами. Краска на полотнах контрастировала с краской на стенах и это привлекло мое внимание больше, чем всё остальное.

Это определенно стоило ожиданий.

— Ух ты, — удалось мне выдохнуть. — Это удивительно.

Арчер молчал, пока мы стояли перед первой картиной слева от нас. Это была картина Витторе Карпоччиo, изображающая сцену в Венеции в шедевре итальянского Ренессанса.

— Ты прям поглощаешь её, верно? — спросил Арчер, наполовину серьезно, наполовину поддразнивая.

— Лишь немного, — призналась я.

— Пойдем тогда. Ещё много чего нужно посмотреть.

Да, безусловно, много, подумала я с небольшой улыбкой. А сейчас лишь едва минул полдень.

Спустя почти полтора часа хождения по выставке, моя оценка к итальянскому искусству только увеличилась в десять раз. Чем больше мы ходили, тем больше каждая картина становилась всё сложнее и насыщеннее в цветах. Неоднократно Арчеру приходилось тащить меня прочь от портрета, потому что я проводила не менее пяти минут, просто изумленно смотря на него.

Моя любимая картина была ближе к концу выставки.

Она называлась «Мадонна с младенцем». Потрясающий портрет женщины, держащей младенца на руках. Взгляд на лице этой женщины действительно заставил меня остановиться и присмотреться.

Она выглядела грустной. Очень-очень грустной. Она не смотрела на младенца в своих руках, но можно было сказать, что он был у нее в голове.

Женщина напомнила мне Реджину. Сначала я не знала почему, но чем больше я смотрела на картину, тем больше это становилось понятно.