Моника твердо настроилась за сегодняшний день определиться с тем, что делать с Уильямом дальше. Поскольку у него не осталось родственников, технически он попадал под опеку штата, и Рейс собиралась позвонить Скиннеру и попросить его задействовать какие-нибудь связи, чтобы мальчика определили под их с Джоном попечительство с целью защиты.
Сидя в «Макдональдсе», Уильям недоумевающе оглядывался по сторонам. Последний раз он был здесь на дне рождения Бекки Блейк. Неужели прошло всего три месяца?.. Он без особого аппетита перебирал содержимое своей тарелки и едва одолел половину.
По пути к дому Джошуа агенты заехали в больницу, чтобы взять у Уилла анализ крови. Джон запечатал результаты и передал их агенту ФБР из Де-Мойна с инструкцией доставить конверт в Вашингтон как можно скорее, а потом завез напарницу с мальчиком к Диане, перед тем как вместе с другими агентами отправиться на ферму Ван де Кампов.
На пороге Монику и Уилла встретили Диана и Джош, который сразу же со всех ног бросился к Уильяму и обнял приятеля, пока Моника любезно пожимала Диане руку и проходила внутрь. Диана уже велела своим детям ни в коем случае не приставать к мальчику с расспросами, поэтому разговор вышел немного неловким. Уилл, все еще измотанный после вчерашних приключений, сказал, что приляжет, и Джошуа, прихватив пару подушек и пледов, помог приятелю устроиться на диване в игровой, а сам уселся перед телевизором. Вскоре к ним присоединилась и Лэйси.
Убедившись, что Уильям под присмотром, Моника продолжила делать телефонные звонки, пытаясь договориться, чтобы Уилл поехал с ними в Вашингтон. Скиннер был совершенно ошарашен новостями, а тот факт, что Уильям, оказывается, звонил ему в офис, изумил помощника директора еще больше. Когда наконец Моника покончила со звонками, мать Джоша немедленно обрушила на нее целый град вопросов. Могут ли ее дети безопасно выходить из дома? Кто убил Боба и Нэнси? Что теперь станется с Уильямом? Моника старалась ответить на все, но признаться в том, что Уилл, по всей видимости, уедет из Мидвилля через несколько дней и вряд ли вернется сюда в обозримом будущем, оказалось труднее всего. К середине дня были решены все вопросы с похоронами, которыми занялась местная церковь, и фермой: ее продадут, и все деньги унаследует Уильям. Но для начала Моника намеревалась свозить его туда, чтобы мальчик мог забрать свои вещи. Конечно, это будет нелегко, но она надеялась, что Уильям справится.
На обед Диана сделала макароны с сыром, и Рейс позвала всех к столу. Уильям, к которому так и не вернулся аппетит, есть отказался, и, когда Джош и Лэйси отправились на кухню, Моника присела перед диваном, на котором, укрытый пледами, лежал свернувшийся калачиком мальчик. Он выглядел таким потерянным, таким грустным. И Монике так захотелось обнять его, но она удержалась, решив, что мальчику это вряд ли придется по вкусу, он ведь едва ее знает… Поэтому Рейс просто взяла Уильяма за руку, а мальчик неотрывно смотрел на нее своими голубыми глазами, так похожими на материнские.
— Что теперь со мной будет? — тихо спросил Уилл.
— Ну, — начала объяснять Моника, — я всех обзвонила. Твои родители… — она нервно сглотнула. — Похороны завтра в двенадцать.
Уильям закрыл глаза, и Рейс продолжила:
— А потом мы поедем на ферму, чтобы ты забрал свои вещи. Затем все вместе отправимся в Вашингтон. Ты останешься с Мэгги, своей бабушкой, и мы, скорее всего, тоже будем там. Ну и конечно, постараемся побыстрее отыскать Фокса и Дану, твоих настоящих родителей.
— Я буду жить с ними? Можно подумать, им этого хочется! Они ведь отдали меня, так зачем я им теперь сдался? — пробормотал вконец расстроенный Уильям, зарывшись лицом в подушку.
Моника взяла его за плечи и развернула к себе.
— Уильям, послушай. Они отдали тебя не по своей воле. Твоя мама потом плакала не переставая. Ты был совсем маленький, и они просто не могли тебя защитить. Твои родители мечтали, чтобы ты был в безопасности, но теперь это не уже не имеет значения. Фокс и Дана любили тебя и никогда не переставали любить. Поверь мне, Уилл, ты даже не представляешь, как ты им дорог. Я знаю, я видела это своими глазами. Они любят тебя так же сильно, как друг друга, и, позволь тебе сказать, я никогда не встречала людей, между которыми было бы больше любви, чем между твоими родителями. Эти двое не выставляли своих чувств напоказ, но по одному их взгляду было очевидно, что они умрут друг за друга. И, между прочим, до этого дело чуть было не дошло несколько раз. Черт возьми, да твой отец даже отправился за твоей мамой в Антарктику! И на тебя они смотрели с такой же любовью. Они будут просто счастливы забрать тебя, Уильям.
Моника надеялась, что говорит достаточно убедительно, потому что мальчик слушал ее чрезвычайно внимательно.
— Но даже если допустить, что нет, чего точно не случится, твоя бабушка с радостью тебя примет. И к тому же у тебя есть дяди, и тетки, и кузены… У тебя большая семья, Уилл. Но Дана и Фокс обязательно возьмут тебя.
Уильям медленно кивнул, хотя сомнения по-прежнему терзали мальчика. Он ужасно скучал по Бобу и Нэнси, и с каждым часом ему становилось только хуже. Уилл все больше, с мучительной ясностью осознавал, что они ушли навеки и что он больше не вернется домой, а совсем скоро лишится своего привычного мира, лучшего друга, города, в котором вырос, и станет жить с людьми, которые приходились ему родственниками по крови. Но в этом новом, ином мире — опасном и враждебном, они были всего лишь незнакомцами. Скорее всего, сейчас он в последний раз в жизни находится в игровой Джоша. И никогда больше не приедет с Нэнси на библейские чтения, и не станет смотреть фильмы вместе с ребятами. За последние часы Уильям столько плакал, что у него, казалось бы, не должно было остаться слез, но они, тем не менее, снова покатились по его щекам. Моника все-таки притянула мальчика к себе и принялась укачивать. Он не противился: сейчас эта женщина была для него самым близким человеком.
Когда в районе шести за ними заехал Джон, Уильям обнял всех на прощание. Хотя Рейс и заверяла его в обратном, он все равно боялся, что видит друзей в последний раз. По дороге агенты заехали в кафе Джо поужинать, а потом вернулись в мотель. Ночь прошла для Уилла точно так же, как предыдущая.
Следующим утром он оделся в воскресную одежду, которую накануне привезла ему Диана. Доггетт сообщил, что работа на месте преступления окончена, и расследование будет продолжаться в городе. Весь скот забрал себе другой фермер, а на случай появления мародеров или преступников около дома поставили охрану.
Уильям словно в забытьи ехал вместе с Джоном и Моникой в церковь. За это время им дважды звонила его бабушка Мэгги, чтобы узнать, как дела, и оба раза очень хотела поговорить с ним, но Уилл так и не решался поднести трубку к уху, поскольку так и не разобрался в своих эмоциях и просто не знал, что сказать. В церкви он сел на переднюю скамью вместе с Моникой и Дианой, а Джон стоял неподалеку. Уилл никак не мог заставить себя даже посмотреть на гробы, боясь, что его последней памятью о Бобе и Нэнси станет то, что он там увидит. Не поднимая головы, он пожал руку всем пришедшим. Глаза его застилали слезы, и он только молча кивал, принимая соболезнования и пожелания знакомых.
Наконец священник начал церемонию, и мальчику показалось, что она никогда не закончится. В самом конце, перед тем, как гробы закрыли, Уилл должен был подойти и в последний раз посмотреть на родителей. Он понятия не имел, как справился с этой задачей, и помнил только, что с одной стороны рядом с ним шла Диана, а с другой — Джон и Моника. Подойдя к гробам, он все-таки рискнул заглянуть внутрь. Родители выглядели ужасно, как восковые манекены, а не те живые люди, которых он так хорошо знал и помнил. Когда крышки захлопнулись, Уильям закрыл глаза и, не открывая их, проследовал за остальными на кладбище. Каким-то чудом он сумел сдержать слезы, когда опускали гробы, и бросил на них горсть земли, прошептав слова прощания и благодарности этим людям, которые вырастили его и так любили, несмотря на то, что он был сыном других родителей.
