Столько лет вместе, а я никак не могу понять, как он это делает.

— Зачем ему прятать их там?

Малдер покачал головой.

— Пока не знаю. Может, это имеет отношение к рассказу По „Сердце-обличитель“. Ты нашла что-нибудь?

— Нет. Ее руки вымыли начисто, но не медики. Скорее всего, у нашего подозреваемого есть царапины, которые жертва оставила, пытаясь защищаться. Поэтому он постарался убрать все улики из-под ногтей. Этот человек точно знает, что делает. У него есть… подходящие инструменты. И он полностью контролирует себя.

Кей Шиллинг, разрубленная на куски, ее тело в мусоросжигателе…

У меня появилось пугающее ощущение, что Малдер точно знает, что за образы появились сейчас в моей голове. Я на мгновение закрыла глаза, пытаясь прогнать эту мысль.

— Если вы не против, я вас прерву: нужно поехать и посмотреть, действительно ли агент Малдер читает мысли этого парня.

Я кивнула и стянула с себя взятый в лаборатории халат.

— Хороший план.

Уикэм повертел ключи в руках.

— Пойдем, дорогуша. У меня милый Crown Vic 92 года, там полно места на заднем сидении.

— О, ты меня, определенно, уговорил, — сострил Малдер в ответ, а я закатила глаза.

Уже в лифте я надела пальто и, когда мы вышли к машине и Уикэм сел за руль, на секунду засомневалась между передним и задним сиденьем. Малдер еле заметно кивнул головой в сторону передней двери. Я залезла внутрь и придвинула сиденье как можно ближе, чтобы он смог устроиться сзади.

— Так вы, как я понял, много занимаетесь такими делами. В смысле, не только мешаете нормальным людям работать. Говорят, вы в ФБР все равно что братья Харди (21). Если где-то происходит что-то странное, то вы тут как тут, — сказал Уикэм.

— Да, у нас было несколько необычных дел, — сухо проинформировал его Малдер.

— Что-нибудь известное? Чем занимались в последнее время?

Я впилась ногтями в ладонь и прикусила щеку. В настроении ли Малдер наказывать меня сегодня?

— Да так, нелегальное оружие, банда контрабандистов, — ответил Малдер. — Агент Скалли занималась этим. Я был в отпуске.

Все возвращается на круги своя, подумала я. Ситуация снова стабилизируется.

Уикэм позвонил фотографам и криминалистам и попросил их встретить нас на месте. Он повернул на Истерн Авеню, проехал по Феллс Пойнт и припарковался около дома Эйприл Ларсен на Элисанна Стрит.

Малдер с трудом выбрался с заднего сиденья. На секунду мы встретились взглядом, и он почти незаметно кивнул мне.

Мы направились в квартиру на первом этаже и нырнули под оградительную ленту. Уикэм ходил взад-вперед, как караульный, и разглядывал царапины на полу, пока фотографы и криминалисты не прошли один за другим внутрь комнаты. Я узнала Рика и Джаспера.

Уикэм опустился на колени и прижался ухом к полу.

— Послушайте-ка! — прокричал он грозным голосом. — Это стучит ее мерзкое сердце! (22)

У меня возникло желание засмеяться, но я не рискнула.

Сегодня Джаспер нарядился в скучную футболку с Ником Кейвом. Второй криминалист — Рик — начал вскрывать доски. Фотоаппарат тихо щелкал позади него. Малдер нетерпеливо наблюдал за процедурой и, затаив дыхание, смотрел, как рука Уикэма в резиновой перчатке исчезала в увеличивающейся дыре в полу. Детектив удивленно моргнул и достал из-под пола человеческое сердце.

— Черт меня побери, — сказал он Малдеру. — Ну ты и странный сукин сын!

Детектив протянул мне сердце, чтобы я смогла его рассмотреть.

— Он пытался сохранить его и завернул в оболочку из резины или латекса. Вероятно, ему пришлось работать быстро, поскольку сделал он это довольно неряшливо — много крови. Скорее всего, нам удастся найти производителя оболочки, но это займет много времени.

Я перевернула орган, проскользнула пальцем в верхнюю полую вену и, нащупав нужное предсердие, посмотрела на Малдер и Уикэма, потеряв дар речи от удивления.

— Это не ее сердце.

Малдер подошел ко мне.

— О чем ты?

Для верности я прощупала внутреннюю поверхность еще раз, чтобы убедиться окончательно, что не ошиблась.

— У Хайке Брандстаттер стоял искусственный трехстворчатый клапан. Поэтому она принимала варфарин — антикоагулянт. Это не ее сердце.

— Это, мать вашу, не то сердце? — переспросил Уикэм.

— Дерьмо какое-то, — высказал свое мнение Рик.

Малдер уставился на сердце, совершенно сбитый с толку. Но вдруг его лицо озарилось пониманием.

— Женщина, убитая перед Хайке. Это ее.

— Что?

Малдер закрыл глаза и задумчиво похлопал пальцами по подбородку.

— Он похищает женщину и оставляет предыдущую жертву в ее доме. Это цепь. То же самое с сердцами. Оставил тело Хайке в квартире Эйприл, а сердце предыдущей жертвы — под телом Хайке. Он связывает их всех. Кто был предыдущей жертвой? До Хайке?

— Карла Стюарт, — без промедления ответил Уикэм.

— Хорошо. Думаю, это сердце Карлы Стюарт. И если мы не выйдем на убийцу, то найдем сердце Хайке под телом Эйприл.

— Давайте надеяться, что до этого не дойдет, — мрачно сказал Уикэм.

— И, конечно, вопрос на миллион долларов — чье сердце было под телом Карлы? — заметил Малдер.

Лицо Уикэма вытянулось.

— Есть еще одна жертва.

— Которую мы не нашли, — закончила я за него.

— Которую мы и не должны были найти, — уточнил Малдер, ощупывая карманы в поисках блокнота.

Уикэм достал телефон и позвонил в участок, чтобы договориться об обыске в доме Карлы Стюарт.

Осмотрев сердце еще раз, я заметила, как что-то сверкнуло у меня на руке. Похоже на песок. Несколько крохотных гранул блеснули в ярком свете, и я поднесла их поближе к глазам.

— Взгляните. Кусок резины, или латекса — неважно, — все еще липкий. Вот что осталось на моей перчатке.

Рик присвистнул. Кажется, мне удалось произвести на него впечатление.

— Вот это да! ФБР…

Малдер и Уикэм внимательно смотрели на мою руку, а фотограф снимал.

— Стеклодувы, — сказал Уикэм. — Стеклодувы используют песок. И селен, чтобы красить стекло. Мы проверяли людей, у которых есть открытый доступ к селену, но не смогли сузить список. А вы знаете, сколько в городе этих чертовых фотографов?

— Стеклодувы, — повторил Малдер. — А сколько их здесь?

Уикэм внимательно рассматривал маленькие частицы песка.

— В районе Метрополитен? Около восьми. Но мы практически уверены, что убийца живет прямо в центре, там же, где и жертвы. В радиусе двадцати миль есть только один стеклодувный завод. Прямо на съезде с 83 шоссе.

— Езжайте, — сказала я Малдеру и Уикэму. — А я отправлюсь в лабораторию, постараюсь получить больше информации об этом сердце и о частицах песка.

Мы покинули квартиру Эйприл и разъехались в разных направлениях.

***

Вместе с Уикэмом мы дошли до машины, и на сей раз я сел на переднее сиденье, предварительно отрегулировав его с положения, удобного для Скалли, на подходящее для меня.

— Какого она роста, сантиметров 170? — поинтересовался Уикэм, пока мы ехали в сторону шоссе.

— 160. Она носит высокие каблуки.

— Вот оно как, — сказал он, резко повернув налево и чуть не переехав при этом мотоциклиста.

— Это далеко? — спросил я.

— Пятнадцать минут с пробками. Итак, агент Скалли. У нее кто-нибудь есть?

Ну вот, приехали.

— Насколько я знаю, нет, — ответил я. У меня нет права утверждать что-то о Скалли после тех событий, свидетелем которых мне довелось быть на этой неделе.

— Насколько вы знаете? Вы, стало быть, не партнеры с привилегиями?

Я засмеялся.

— Мы со Скалли? Нет. Мы просто особо не рассказываем друг другу о личной жизни.