– Знал что?

– Что «Лорен» - на самом деле не Лорен.

– Какая теперь разница, Малдер?

– Просто хочу понять. Он следил за нами, чтобы мы привели его к Рикелсу. Знал, что сегодня убьет его. И либо погибнет сам, либо сядет в тюрьму до конца своей жизни. Но ради кого?

Скалли отвернулась к окну, вертя в руках чашку с кофе, к которому так и не прикоснулась.

– Прозвучит очень банально, если я предположу, что он не хотел знать?

Малдер понимающе кивнул.

– А Шейла?

Скалли пожала плечами.

– Я правда не знаю, Малдер. Не могу даже представить, на что была похожа их жизнь с того момента, как «Лорен» вернулась. Удавалось ли им говорить… хоть о чем-то?

Сотовый Малдера зазвонил, и он, поднеся его к уху, пару минут внимательно слушал и кивал, прежде чем нажать на кнопку отбоя и отложить телефон в сторону.

– Пьюзи?

– Да. Криминалисты осмотрели дом. Внизу оборудованный подвал с сейфовой дверью. Детская порнография. Снимки маленьких девочек. Полный набор. Они берут материал для экспертизы, но, думаю, можно не сомневаться, что это наш парень. Был.

– Чертовому ублюдку полагалось сгнить в тюрьме, – процедила Скалли.

– Он получил свое. В стиле древнегреческой трагедии, но получил.

– А как же Беннетт?

– Прозвучит очень банально, если я предположу, что он не хотел жить?

Скалли задумчиво провела пальцем по ободку чашки.

– Дело ведь не в том, что Рикелса убили, Малдер. А в том, что теперь мы никогда не узнаем, кем на самом деле была «Джейн». Как ты и предсказывал.

Он резко поднял голову и с минуту пристально смотрел на Скалли. Та, не отрывая взгляда от нетронутой чашки кофе, вздохнула и, внезапно поднявшись, выбралась из-за столика.

– Я немного прогуляюсь, ладно?

– Хорошо.

Скалли на секунду замерла на полпути и обернулась.

– Ты не против, если мы задержимся на пару дней? Я бы хотела пойти на похороны.

Малдер кивнул. Грустно улыбнувшись ему, она поправила воротник куртки и вышла наружу.

***

– Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла,

потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня. – Пастор опустил голову и замолчал.

«Аминь».

Похороны проходили на тихом кладбище за чертой города, где находилась фамильная могила Херстов – семьи Шейлы. Всего за неделю она увеличилась почти вдвое: к четырем уже стоявшим там памятникам добавилось три новых.

Лорен. Уайатт. И еще один, на котором Скалли не ожидала увидеть имени. Но оно было.

«Кора Беннетт».

Народу собралось немного: они с Малдером, Шейла, детектив Пьюзи, старшая сестра Лорен, Ким, пара каких-то женщин и Сильвия Нильсен. Последняя, стоя чуть поодаль, теребила рукав черной кофты (разумеется, расшитой блестками) и периодически утирала им слезы.

После церемонии она, невнимательно кивнув Скалли, оттащила Малдера в сторону – очевидно, чтобы сердечно попрощаться с ним. Скалли воспользовалась представившейся возможностью и подошла к Шейле.

Та выглядела безупречно – идеально уложенные волосы, высокие сапоги на шпильках и шерстяное черное платье до колен. Безупречно, но пугающе. Так оделась бы женщина, которая собиралась, предав родных земле, с изяществом Анны Карениной броситься под поезд.

– Мне очень жаль, Шейла.

Та скользнула по Скалли равнодушным взглядом, словно не смогла сразу вспомнить, кто перед ней.

– Простите, – добавила Скалли, сама не зная, зачем. Они выполняли свою работу, и им не за что было извиняться.

– Уайатт решился на это сам. – Шейла пожала плечами с преувеличенным спокойствием. – Все эти годы после исчезновения Лори он был сам не свой. Даже после ее возвращения. Как будто одновременно и верил, и не верил, что это она.

Скалли кивнула и посмотрела на могильный камень.

– Почему «Кора»?

– Это другое имя Персефоны. Вы ведь знаете миф о Персефоне?

– В общих чертах. – Скалли нахмурилась и неуверенно взглянула на Шейлу.

– Я преподавала литературу в колледже. – Она грустно улыбнулась – какой-то странной, блуждающей улыбкой. – Бог мертвых, Аид, похитил ее и унес в свое царство. Деметра, мать Персефоны, много лет искала ее по всему миру, и все это время земля была бесплодна. Персефона в отчаянии отказывалась от еды, и Аид все же отпустил ее обратно, но перед этим дал ей зерна граната. Она не выдержала и проглотила их. И оказалась обречена на возвращение в Царство мертвых. – Шейла сделала паузу. – Мне показалось, что это подходящее имя.

Они помолчали.

– Что вы будете делать дальше? – тихо спросила Скалли.

– Ким просит меня переехать к ней. Наверное, так и поступлю. – Шейла пожала плечами и вдруг, повернувшись к Скалли, посмотрела ей прямо в лицо. – Не переживайте за меня. Я знала, что рано или поздно это закончится. Хотя не думала, что вот так. В том, чтобы все время притворяться, нет ничего хорошего.

Скалли недоуменно вздернула брови.

– Что вы имеете в виду?

Шейла прищурилась и внимательно посмотрела на Скалли.

– Вы ведь все поняли еще в самом начале. Заезженное клише, но правдивое – материнское сердце не обманешь. Я знала, что это не она. И что я больше не увижу свою дочь. Нутром чуяла. И когда она вернулась… Я решила, что это дар судьбы. Второй шанс. Что я смогу хотя бы ей – этой чужой девочке – подарить тепло и любовь. Ведь она в них так нуждалась. – Ее губы предательски задрожали. – Не могла не нуждаться, раз пошла на такое.

– Но ведь… – Скалли пораженно замолчала на полуслове. – Вы ведь догадались, что она и Лорен были там… вместе? И ни о чем не спросили? Не пытались отыскать, помочь?

– Да поймите же, агент Скалли, я знала, что уже ничем не смогу помочь своей дочери. Потому что ее больше нет. И боялась потерять их обеих.

Их прервала одна из женщин, которая подошла к Шейле и, взяв ее руку в свою, что-то прошептала, но сорвалась на плач и не смогла договорить. Шейла с печальной улыбкой положила ей ладонь на плечо, а, когда женщина, промакивая слезы платком, отошла, продолжила:

– Знаете почему я сделала такой выбор? Лори бы обрадовалась, что ее место занял тот, кто в этом нуждался. Она была любящим, ласковым ребенком с огромным сердцем. И не хотела бы, чтобы мы страдали.

Скалли открыла рот, чтобы ответить, но была слишком изумлена, чтобы сформулировать нечто внятное. Ее собеседница, гордо выпрямившись, кивнула на прощание и направилась к машине.

– Шейла, постойте!

Она обернулась.

– Одна мысль не дает мне покоя – ДНК-анализ. Да, теоретически Рикелс мог это провернуть, но… – В этот момент Скалли догадалась по промелькнувшему на лице Шейлы выражению, что ей нет необходимости развивать свою мысль и дальше. Но все же договорила: – Слишком чисто и быстро сработано.

Шейла на секунду замешкалась, словно сомневаясь, отвечать или нет, но все же решилась:

– Добыть ланцет и пробирку было нетрудно. Я немного потренировалась на себе, чтобы набить руку. Ким даже не проснулась.

Они замолчали. На мгновение Скалли показалось, что мир вокруг них превратился в расплывчатое пятно – смазанная картинка, отдаленный гул голосов на заднем плане… А в центре – единственная константа – она и Шейла. И общая, понятная лишь им обеим тайна, повисшая между ними, словно висячий мост – связующая нить между двумя такими непохожими женщинами, стоящими на разных берегах одной реки.

***

– Воистину: любовь подчас принимает причудливые формы. – Малдер покачал головой, не отрывая глаз от дороги. Они решили добраться на машине до Карсона, где находился более крупный аэропорт, и вылететь домой оттуда.

Скалли бросила взгляд в боковое зеркало и с удовлетворением отметила, что вулкан Маунт-Худ становится все меньше и меньше. Словно в глубине души испытывала иррациональный страх, что эта громадина сдвинется с места и отправится за ними в погоню. Не пройдет и четверти часа, как он исчезнет из поля зрения и превратится в точку, маячащую где-то позади.