«Ступай, Крион, – сказал Жрец воспитаннику, – и помни, только внутренняя красота спасёт тебя. Откажись от мести, прости магов и отца своего, спрячь лицо под маской и прими жизнь обычного смертного, и кто знает, возможно, твои недуги излечатся».
Крион пообещал поступить именно так и скрыл лицо под маской. Но едва его нога ступила на нашу бренную землю, он убил первого прекрасного юношу, которого встретил, и похитил его лицо. Под личиной другого человека Крион пришёл в Ариланту, где стояла самая высокая башня магов, и, продемонстрировав свои способности, заявил, будто хочет отточить владение магией до идеала. Даже мудрейшие волшебники не узнали в вероломном предателе того, за кем охотились десять лет назад, и посвятили его в самые сокровенные тайны.
– Когда начнётся заварушка, беги, – прошипел Велион Крагу на ухо. – Мы не сможем вытащить этого пьяного идиота из такой толпы.
Краг недоумённо посмотрел на друга. Он ведь уже успокоился, решив, что Кронле сам увлёкся своей историей и забыл о нападках на магов. Но, взглянув на Велиона, понял – он зря расслабился.
– А тайна, как могут подтвердить присутствующие здесь многоуважаемые маги, в так называемой «подвижности ума», а по-простому, безумии, и Крион вписался в общество магов как нельзя лучше. Каждый мудрейший маг на нашей несовершенной земле суть безумец, и в безумца его превратили собственные учителя. Оргии, проводимые магами на Йоль, поедание человеческой…
Толпа ахнула, заглушив большую часть фразы. Несмотря на толчею, около Кронле сразу же образовалось пустое пространство, куда через секунду вступил самый старший из присутствовавших здесь магов.
– Чёртов идиот, – прошипел Велион, дёргая Крага за руку. Могильщики принялись проталкиваться к выходу. – Ёбаный хренов придурок.
– Это ложь, – бесстрастно произнёс маг. Его голос гремел по всей харчевне, заглушая слова Кронле и вызывая звон в ушах. – Клевета. И за эти слова ты заплатишь, сказитель.
В воздухе появился отвратительный смрад горящей плоти. Кронле засипел, хватаясь за горло, его лицо покраснело, изо рта вывалился язык. Это продолжалось пару секунд, а потом у сказителя лопнула шея, исторгнув наружу шипящую струю пара, глаза вылетели из орбит, повиснув на стебельках, из ушей хлынула кровь, полопались почерневшие губы, оголив жёлтые зубы. С глухим стуком жертва мага упала на пол и задёргалась. Но будто этого было мало, под потолком появилось настоящее грозовое облако, из которого ударили две молнии, поразившие извивающегося могильщика.
– Никто не смеет клеветать на магов, – гремел голос колдуна. – Никто не смеет рассказывать байки, порочащие наше честное имя.
В толпе началась настоящая паника. Народ принялся ломиться прочь из таверны, и только четвёрка магов спокойно стояла посреди этого хаоса, и никто не смел к ним приблизиться. Но, к счастью, Велион уже выбрался из дверей, по дороге сбив двух человек, а потом буквально выдернул наружу Крага, которого тоже едва не повалили на пол.
– Что там происходит? – спросил один из тех, кому не посчастливилось найти место в таверне.
И таких были десятки. У входа назревала чудовищная давка – те, что снаружи, пытались пробраться внутрь, чтобы полюбопытствовать, те, что внутри, спасались от гнева магов.
– Сказитель показывает фокусы, – ответил Велион и, пошатнувшись от случайного толчка, принялся пробираться сквозь напирающую толпу, словно бурлак, таща за собой совсем растерявшегося Крага. – С огнём и молнией. Я бы на вашем месте, ребята, не стал это пропускать, если бы не так перебрал.
– Там, кажется, наш маг…
– Они работают в паре.
Могильщики выбрались, наконец, из толпы и, сорвавшись на бег, бросились прочь из Нового Бергатта.
⁂
Кажется, их искали. Хотя город мог переполошиться из-за мага, мечущего молнии в странствующего сказителя. В любом случае, могильщики удирали из Нового Бергатта со всей скоростью, на которую способны. Краг и так подустал за прошедший день, а Велион ещё и отказался останавливаться, пока они не достигли виселицы.
– Эта давка сыграла нам на руку, – сказал Велион, отпивая из фляжки и протягивая её Крагу. Там оказалась крепкая и сладкая наливка. – Кажется, я слышал, что маг требовал притащить нас к нему. Или это моё воображение. Но погони за нами, кажется, нет.
Краг промычал что-то невнятное в ответ. Он устал, был растерян и зол. Но ещё один долгий глоток наливки немного помог привести мысли в порядок, хотя это только ещё больше разозлило могильщика.
– Чёрт, неужели он не мог просто помолчать?
– Видимо, нет. Кронле был довольно умён, но в то же время слишком редко пользовался своей башкой. Это дерьмовая смерть, но я видел и похуже. Пусть хотя бы его дорога к Туманным Горам будет лёгкой. – Велион тоже надолго припал к выпивке, прежде чем продолжить: – Я как-то раз полез вытаскивать его из разъярённой толпы. В итоге он остался невредим, а меня едва не растоптали. Тогда этот говнюк просто поржал и сказал, чтобы я так больше никогда не делал. Он всегда пытался спровоцировать толпу, если у него, мать его, имелась хоть малейшая возможность.
В голове шумело то ли от усталости и пережитого волнения, то ли от выпивки. Краг принял у друга флягу, решив, что шум от выпивки куда лучше.
– Кто мог подумать, что маг просто так пришьёт его посреди толпы? – продолжал Велион. – Обычно они ведут себя тише воды и нигде не отсвечивают. Но здесь, кажется, живут по другим законам. – Он замолчал, чтобы выпить ещё, утёр рот ладонью и буркнул: – Пошли на старый тракт, нужно найти место для ночёвки.
Луна давала достаточно света, а старая дорога в этом месте почти не пострадала, поэтому можно было идти, не опасаясь переломать ноги. Могильщики прошли ещё около мили, но не нашли укрытия, и Краг предложил ночевать прямо на плитах – за день они накопили достаточно тепла, и костёр можно не разжигать. К тому же, у Велиона в рюкзаке нашлась ещё бутылка.
– Пусть покоится с миром, – сказал Краг, отпивая первым. – Он был хорошим рассказчиком. Жаль, не успел рассказать свою последнюю историю до конца.
– Он рассказал её до той части, до которой хотел.
– А те слова о магах, как думаешь, он клеветал или что-то знал?
– Я в дела магов не лез и не собираюсь. Думаешь, это может объяснить смерть твоего брата?
Краг не ответил.
Могильщики сидели друг напротив друга, кутаясь в плащи, а между ними стояла бутылка.
– Ты тогда пришёл, чтобы его послушать? У тех торговых рядов?
– Да. Я люблю истории. Мы жили в трущобах, и я всегда хотел убежать из дому, но не мог. Поэтому старики, рассказывающие легенды про героев… – Краг замолчал, стараясь собрать мысли воедино, но алкоголь вместе с усталостью делали эту задачу почти невыполнимой. – Короче, мне нравятся истории, да. А когда я нашёл перчатки… ну, я смог уйти из дома. Как будто сам проклял себя, понимаешь? Мать умерла… Дерьмо всё это. Чёрт, обидно, что я не слышал этой легенды раньше. Или он её тоже выдумал?
– Нет, это настоящая легенда. – Велион какое-то время помолчал. – В общем, это ведь неплохая возможность его помянуть? Слушай.
Крион многому обучился в башне, стал одним из самых сильных стихийных магов. Даже написал книгу с заклинаниями и советами для неофитов. Но лицо, которое он надел поверх маски, износилось, и ему пришлось бежать, чтобы его не раскрыли. Маги пожаловались своему повелителю Перерождённому на странного ученика, и тот заинтересовался. И нашёл в оставленных им записках угрозы в свой адрес, а также заявление, что смерть Стилай будет отомщена.
На Криона объявили охоту, ровно так же, как на его мать. Но он менял лица словно перчатки, каждый раз уходя от погони и нанося преследователям страшный урон за счёт знаний, которые он получил от богов и во время обучения в башне. Также за то время, что Выродок провёл с магами, он узнал имена тех, кто когда-то охотился за его матерью. В первую очередь его интересовали люди, участвовавшие в губительной для Стилай облаве. Одного за другим Крион начал их убивать. Каждому убитому он отрезал голову и забирал себе, и никто не знает, что с ними стало. Но, наконец-то, его выследили и устроили ловушку в доме колдуна, которого Крион собирался убить следующим. Это был тот, кто когда-то руководил охотой за ним. И всё равно Выродок умудрился убить того мага, а его дочь, Илию, взял в плен.
