Тайен облизнул губы. Звучали ее слова красиво, но до открытия печати невозможно было узнать, насколько они верны. Любой жрец в Вессалии и Гирантисе обвинил бы Кейро в том, что она еретичка, и разбил ее доводы в пух и прах, опираясь на такие же «подтвержденные факты».

И все же внутри зашевелился червячок сомнения. За год маг узнал столько всего, что вполне мог поверить и в смерть Херна, и в существование загадочного артефакта. Возможно, стоило сломать печать хотя бы для того, чтобы посмотреть, действительно ли это так…

Но что дальше? Тайен уставился на выступающие лопатки Кейро. Она наверняка не зря упомянула молодость и власть – любой человек хочет ими обладать. Стоило ли дарить эти сокровища рыжей шлюхе, которая не моргнув убивала людей? А с другой стороны, какое ему будет до этого дело, если он будет здоров? По-настоящему жив?

Коридор пошел под наклон. Холод покусывал за щеки, и нежная шея Кейро покрылась мурашками. Наконец, свет факелов выхватил впереди первую дверь.

Она была не сделана не из камня, а из блестящего серого металла. Хотя миновали целые тысячелетия, дверь оставалась чистой от ржавчины, только потускнела и покрылась налетом. Как и в аль-Нуили, ее края уходили за пределы тоннеля. В самой середине виднелось отверстие для небольшого предмета. От него расходились кругами надписи и символы, обозначающие магию воздуха. В какой-то момент даже показалось, что от двери дует слабый ветерок, ведь Иешну считался покровителем этой школы.

В другое время Тайен бы восхитился мастерством древних ашари. Однако сейчас все, о чем он мог думать, это что за преградой вряд ли ждет что-то хорошее.

– Байбит, возьми эманца и отойди подальше, – распорядилась Кейро. – Рыпнется – убей. Марселлос, развяжи лорду руки.

Она достала из сумки уже знакомый амулет – ключ к темнице Иешну и небольшую алхимическую флягу. Тайен ее помнил – Эль набирала туда кровь демоницы.

– Капнешь на ключ и приложишь к выемке. Дальше пойдешь первым. Мы будем держаться сзади. Учудишь что-нибудь, твой друг умрет.

– Лучше бы сразу зарезали, – раздался сзади недовольный голос Караса. – Все больше чести, чем это.

– Если очень попросишь, я всегда готова исполнить твое желание, – отозвалась Кейро. – Давай, Тайен. Уверена, тебе очень хочется, чтобы твое тело перестало сгорать в огне твоей собственной магии.

Вряд ли в нем осталось еще хоть что-то кроме пепла. Но говорить об этом Тайен не стал. Он размял руки, возвращая им чувствительность, и принял амулет с флягой. Пальцы слушались настолько плохо, что Кейро пришлось самой вытащить пробку. Затем женщина вместе с мужчинами отодвинулась на пару десятков шагов назад.

Тайен еще немного посжимал и поразжимал ладони, украдкой примериваясь, получится ли напасть на наемников прямо сейчас. Затея явно была плохой. Байбит мог смертельно бояться того, что спрятано за печатями, но его клинок у шеи Караса не дрожал и слишком тесно прижимался к кадыку. Друг умрет быстрее, чем Тайен успеет ему помочь.

Он отвернулся и вылил на ключ красную каплю. Кровь загустела за два месяца, но благодаря зачарованному сосуду до сих пор не свернулась и вязко стекла на металл. Как и тогда, амулет ослепительно засверкал. Тайен зажмурился. Открыв глаза, он обнаружил, что и сам ключ, и символы на двери загорелись одинаковым голубоватым светом. Помедлив – мало ли что, маг приложил кусочек металла к перегородке.

Землю под ногами ощутимо тряхнуло. Сверху посыпалась крошка. Тайен напрягся, готовый бежать из-под обвала, но все успокоилось. Выдохнув, он набрал в грудь воздуха… и понял, что набирать нечего.

Тайен схватился за горло и начал судорожно глотать воздух. Бесполезно. Как будто он был под водой. Проклятая ловушка! Чего-то подобного стоило ожидать!

– Что с тобой? – голос Кейро был взволнованным, но приближаться к бывшему любовнику она не спешила. – Почему дверь не отворяется?

Раздражение захлестнуло его едва ли не сильнее, чем испуг от удушья. Впрочем, страх быстро прошел – умирать Тайену было не впервой. Но на Кейро так хотелось обозваться дурой! Если бы только сжатую спазмом глотку покинул хоть один звук…

Все вокруг потемнело. Маг уперся лбом в холодный металл и медленно сполз вбок.

Очнулся он от того, что его шлепали по щекам. Кейро. Конечно, это была она. Пахла карамелью, которой на ярмарках поливали печеные яблоки.

Тайена замутило. Он вяло отмахнулся от шлепков.

– Хватит. Я жив.

– Ты упал и перестал дышать. Что случилось?

– Ловушка, Херн ее побери. Как ты и думала. Есть вода у кого-нибудь? В горле пересохло.

Флягу протянул Марселлос – Байбит продолжал крепко держать Караса. Тайен жадно припал к горлышку, смачивая пересохшие губы.

У следующей двери он пожалел, что сделал это. Металл и надписи были все теми же, изменились лишь символы – вторую печать ставили потомки Матери морей Леливы. Все повторилось, тоже кроме ловушки. На сей раз легкие заполнила вода.

Умереть он не успел – вырвало жидкостью. Он долго кашлял, стоя на коленях, и с ненавистью наблюдал за тем, как вода впитывается в щели между каменными плитами. Давненько его не тошнило. С тех самых пор как он испепелил братьев.

Кейро бодро хлопала его по спине, утверждая, что это должно помочь. Маг чувствовал себя так, словно она заранее тренируется вколачивать гвозди в крышку его гроба. Карас – единственный, кто действительно мог помочь, – кривил рот вдалеке, а у его горла блестел меч.

– Зато ты сейчас опять будешь здоров, – прошептала на ухо Кейро.

Наверное, это должно было его успокоить.

– Как удобно тебе подвернулся бессмертный маг. А если бы не я, весь свой отряд отправила бы на смерть?

Он заметил, как переглянулись Марселлос и Байбит. Похоже, эта мысль приходила и им в голову.

Кейро нахмурилась.

– Свикар гораздо выносливее, чем может показаться. Он бы справился. Поднимайся, милый мой, впереди еще четыре печати.

Еще четыре. И у Тайена крепли сомнения в том, что он доживет до последней.

Третья дверь не принесла неожиданностей. Кейро подала золотой ключ из императорского замка и очередную алхимическую флягу, которую маг принял осторожнее, чем другие. Перед внутренним взором появился Халид – скромный певец, который не желал никому зла. Корчась на полу, пока в его животе бушевал огонь Варона, Тайен думал о жреце Всесоздателя.

Демон, который был достоин жизни больше, чем многие люди.

Печать Леда высыпала Тайену на затылок груду камней, едва не проломив череп. Даже тогда Кейро не позволила целителю подойти и вылечить другу рану. Кровь не шла, но на ногах маг держался еле-еле. Если бы не обезболивающее зелье, мучения были бы невыносимыми, однако Тайен нашел в себе достаточно сил, чтобы доползти до предпоследней печати.

Эта ловушка изощренностью не отличалась – из стены выскочили несколько лезвий, которые проткнули его насквозь. Безыскусный, зато действенный способ наверняка отправить человека в Подземные чертоги Хада.

Тайен рухнул на колени и завыл от боли, заглушив скрип отодвигающейся двери. Сквозь прижатые к животу пальцы сыпался пепел. Лишь теперь Кейро развязала руки Карасу и разрешила прочитать над товарищем исцеляющее заклинание. Ведь оставалась еще одна печать.

Ледяные руки эманца обожгли кожу. Веки целителя дрожали, когда он проговаривал заклинания. Скоро Тайен почувствовал облегчение и тяжело вздохнул. Снова хотелось пить. Вместо того чтобы попросить воды, он снял с пояса флягу с зельем и сделал большой глоток.

– Нужна перевязка, – объявил Карас. – Еще одна такая ловушка – и лечить здесь будет нечего.

Марселлос толкнул для Кейро дверь. Женщина осветила факелом уходящий вдаль коридор. Его окончание терялось в темноте и странном белесом тумане.

– Хорошо. Перевязывай.

– Мне нужны бинты, – раздраженно заметил Карас. – Или хоть что-нибудь на них похожее.

– Наверх мы подниматься не будем. Разве ты не целитель? – сладеньким тоном поинтересовалась Кейро. – Уверена, тебе хватает опыта, чтобы придумать бинтам замену.