— Ты столько служишь нашему роду, Румпельштильцхен, — почти по-отечески улыбнулся Леопольд. — Я помню тебя таким же, какой ты сейчас, когда сам ещё был сопливым мальчишкой. Не вечно же тебе быть в услужении. Наверняка, тебе хочется пожить для себя. В своё удовольствие.
Румпель мрачно улыбнулся. После смерти короля Леопольда он собирался выкрасть кинжал и повторить судьбу своего предшественника. И не медлить с этим, иначе Тьма снова заманит его в свои лапы, и он уже не сможет остановиться.
Правда, эти планы он пока держал в тайне и сам старался слишком часто о них не задумываться.
— Что вы, мой король. Весь смысл моего существования заключается в служении королевскому роду.
— Моя прекрасная Ева больше не понесёт дитя. Моя дочь Белоснежка, если и выйдет замуж, не родит сына, что будет принадлежать к нашей династии. Братьев у меня нет ни родных, ни кузенов, — Леопольд говорил равнодушно, отчего все его слова казались ещё более безнадёжными. — На мне мой род прервётся, и древнее соглашение потеряет силу. Ты будешь волен поступать, как тебе захочется.
Древнее соглашение. Румпель поморщился. Ещё были свежи воспоминания о том, как было заключено это самое соглашение с королём Фредериком, что в те времена славился своей добротой и справедливостью. Легко быть добрым и справедливым, когда твоих владений на карте Зачарованного Леса с овсяное зёрнышко. Ещё когда Зосо был жив и принадлежал Герцогу, король хотел заполучить себе в услужение Тёмного. А тут прошёл слушок, что Тёмный сменился, что теперь им стал какой-то нищий прядильщик из деревни, и у него есть сын. Фредерик поступил хитро: не стал доверять дело слугам, а сам встретил мальчика в лесу, переодевшись бедным путником. Разузнал про его житьё-бытьё и решил сыграть на этом. Рассказал ему красивую сказочку про волшебное дерево в лесу. Если в полночь положить то, что так испортило его отца, в дупло того дерева, с первыми лучами солнца проклятье спадёт, и его отец снова станет прежним.
Собственный сын посчитал Румпельштильцхена настолько свихнувшимся от вседозволенности чудовищем, что, не раздумывая, выкрал кинжал и понёс к означенному месту в лесу. Положил кинжал в дупло и лёг спать там же, у дерева. Нужно ли говорить, что к утру чуда не произошло? Зато король Фредерик заполучил безотказного слугу. Румпельштильцхен был в бешенстве. Он уже успел привыкнуть к власти, к свободе, и снова подчиняться кому-то, получив такое могущество, было невыносимо.
Фредерик славился как добрый и справедливый король, а ещё предусмотрительный. Он предложил Румпельштильцхену заключить сделку, от которой маг не в силах был отказаться. Соглашение было длинным, Фредерик составлял его вместе со своим советником, указывая все условия так, чтобы не оставить ни единой лазейки. По условиям этой бумаги Тёмный был обязан верно служить Фредерику и всем его потомкам-королям, не пытаясь выкрасть свой кинжал каким-либо способом или передать свой дар другому, как поступил Зосо. Фредерик, в свою очередь, разрешал оставить магу его сына и заботиться о нём — не в ущерб службе, разумеется, — до самой его смерти. Румпельштильцхен подписал это соглашение. Какой у него был выбор?
Заполучив в свои руки такую власть, король Фредерик очень сильно поменял свои мировоззрения и взялся воевать с соседними королевствами. Соглашение в итоге оказалось неравноценным. Как только во дворце стало неспокойно, Румпельштильцхен сразу же отправил Бея как можно дальше от королевства, от придворных интриг и череды войн, охватившей Зачарованный Лес, позволив себе лишь изредка подглядывать за его жизнью, точно в замочную скважину. Он сделал всё возможное, чтобы уберечь сына. Только от времени спасти не смог.
— Так почему бы тебе не жениться? — король Леопольд смотрел совершенно серьёзно, хотя вопрос всё ещё напоминал изощрённую шутку.
— Мой король…
Румпельштильцхен хотел снова возразить, но к ним уже спешила Ева, как раз закончившая танцевать с королём Георгом. Всё это время они мило беседовали. Обыкновенно мрачный Георг рассказывал какие-то полусмешные истории и периодически нашёптывал ей на ушко что-то такое, от чего Ева мило краснела и хихикала, как девочка. Со стороны могло показаться, что сосед-король нагло флиртует с чужой женой, но так только казалось.
— О чём вы говорили? — деланно равнодушно поинтересовалась королева Ева, присаживаясь на трон по правую руку от своего мужа.
— Мы говорили о леди Белль, — опередив правителя, ответил Румпельштильцхен. Он хотел обернуть болезненную тему так, чтобы Леопольд и думать забыл о своей идее.
— Да, дорогая, — согласился Леопольд, потому как это утверждение являлось истинным и не могло вызвать у его любимой супруги никакого неодобрения. По крайней мере, он так думал. — Я предлагал посвататься к ней. Они так трогательно танцевали…
— Глупость какая, — неприязненно дёрнула плечиком Ева. — Зачем Тёмному семья? Да и зачем леди Белль такой муж? — она с презрением глянула на мага и принялась нервно обмахиваться веером.
— Вот! Вот! Моя королева! — Румпельштильцхен согласно закивал. При посторонних он патологически не мог вести себя серьёзно. — Я то же самое говорил Его Величеству! Ну, какой из меня жених? Я стар и скучен! Мною пугают детей! Какая девушка будет счастлива с таким супругом? Да и согласится ли она? Скорее уж, принцесса Белоснежка по доброй воле выйдет замуж за короля Георга, чем леди Белль станет моей женой!
— У Георга есть все шансы составить счастье любой из девушек в этом зале, — почти скучающе ответила на это Ева, чем окончательно захлопнула мышеловку. — А уж у Снежки…
Все знали, что жена короля Георга недавно скончалась, так и не оставив супругу наследника, а потому, по понятным причинам, Георг имел виды на принцессу Белоснежку. Именно поэтому он так старательно очаровывал гипотетическую тёщу. Старый пройдоха знал, куда бить, чтобы достичь результата — пение дифирамбов самой Белоснежке ещё никому не принесло успеха. Ева же сама выскочила замуж за Леопольда, когда он был далеко не мальчиком, а ей едва исполнилось восемнадцать. Она не увидит в подобном браке ничего зазорного. Забудет все свои песни про «союз по любви» и «успокоившееся девичье сердечко», полностью уверенная, что брак с королём Георгом принесёт её дочери истинное счастье, о котором её глупое дитя только и мечтает, просто пока не догадывается об этом.
— Георга? — король Леопольд, наконец, начал понимать к чему ведёт этот разговор. — Ты погорячилась, милая. Георг — мой ровесник. Снежка отвергла самых именитых принцев…
— Милый, просто ей не нужен принц, — Ева знающе улыбнулась, как будто могла доподлинно знать, о чём могла думать её сумасбродная дочь.
— Вздор! — не успокаивался Леопольд. — Георг! Если бы Белоснежка искала себе второго отца, она бы ответила согласием на предложение того почтенного султана!
— Леопольд, ну подумай сам. Быть четвёртой женой в гареме султана или единственной супругой короля?
Румпельштильцхен прекрасно предвидел такую вероятность развития событий. И самое печальное во всём этом было то, что король Леопольд не сможет воспротивиться своей горячо любимой жёнушке. Зачастую он не шёл у неё на поводу в делах государственных только благодаря своевременному вмешательству советников и самого Румпельштильцхена. В дела семейные советники, увы, допуска не имели.
— Всё равно это как-то неправильно, — неуверенно промямлил Леопольд. Он уже готов был сдаться. — Георг не тот человек… я давно его знаю…
— Но милый, Георг составит отличную партию Снежке! И этот брак объединит два королевства! По-моему, просто идеально!
«Ну вот. Ещё пара реплик. Леопольд возразит что-нибудь жалкое, Ева выскажет ещё один плюс в пользу Георга, и Белоснежку выдадут за противного ей мужа, хочет она этого или нет. Принцесса ещё больше озлобится. И всё королевство Георга ещё позавидует её милым шалостям прошлого», — мысленно подвёл итог Тёмный, взглядом невольно возвращаясь к той красавице.
Но какое дело было Румпельштильцхену до всего этого? Судьба принцессы его волновала меньше всего на свете. Девчонку давно стоило поставить на место, и Георг как никто другой справится с этой ролью. Так что же изменилось сейчас? Может, танец с прекрасной девушкой смягчил чёрствую душу мага, а может, впервые за все эти годы ему просто по-человечески было жаль своего господина. Когда он клялся, что не станет искать себе свободы, то не обещал, что не будет делать из своих хозяев послушных кукол. Ведь любая магия имеет цену…
