— Нет. Не видел.

— Жаль. Значит в лес ушёл. Наверное, волки уже задрали. Или этот… А где, кстати, мистер Гидеон? — она деловито огляделась, будто Абель от неё мог в кустах прятаться.

— А он уехал за продуктами. Утром.

— Плохо. Значит, приедет только к вечеру, — прикинула барышня. — Очень плохо.

— Да что плохого-то? — разнервничался Фредерик. Сначала бык, теперь это.

— Если я прожду его тут дотемна, мне придётся возвращаться ночью через заповедник, а мне же надо с вами обоими побеседовать, а я не успеваю. Нужно же обязательно всех проживающих на территории заповедника ознакомить с правилами. А ночью тут маньяк бродит…

Фредерик закашлялся.

— Маньяк? — на всякий случай переспросил он.

— Да, — кивнула Фредди. — Он самый. Ничего странного не замечали? В дом среди ночи никто не ломился? Под окнами не выл?

— Нет, — ответил Фредерик, с ужасом припомнив, что входная дверь не закрывается даже на шпингалет. Заходи кто хочешь… Перед глазами тут же яркой вспышкой явилась картина растерзанных трупов полицейских на залитой кровью кухне. — И что, маньяк этот, он уже кого-то убил?

— Конечно! — важно ответила Фредерика. — Иначе, что это за маньяк. В прошлом месяце оленя убил. А в позапрошлом — косулю.

— Так может это был какой-нибудь хищник?

— Нет. Хищник бы сожрал или разорвал на части. А он из них инсталляции строит. На верёвках подвешивает, крылья приделывает. Ублюдок.

— Какой ужас, — пробубнил Фредерик, надраивая ванну уже до блеска. А ведь и не надеялся, что сможет отчистить.

— Да. Если поймаю, буду стрелять без предупреждения. Столько животных ради забавы убить, — Фредди воинственно поправила лямку карабина.

— Да-да-да, — поддакивал беглый маньяк. — Как пристрелите этого скота, обязательно сообщите и мы все вздохнём свободней.

— А вы что, тоже из наших? — заинтересовалась егерьша.

— Из каких, ваших? — насторожился Фредерик.

— Зелёных.

— А! Зелёных! Нет. В смысле, не из ваших, но во многом поддерживаю. Ну… вымирающие виды, экология там… Может вы проведёте инструктаж со мной, а я потом Абелю перескажу всё — слово в слово?

— Но мне нужна и его подпись. Или вы с мистером Гидеоном состоите в настолько близких отношениях, что можете её подделывать?

Фредерик прикинул, что если эта рыжая будет тут околачиваться до самого вечера, он сам её убьёт и покрасивее развесит на лесной полянке, а потому решительно кивнул.

— Да. Мы в настолько близких отношениях.

— М-да… — протянула Фредди. — Не лучшее вы место выбрали для своей парочки… Я, конечно не из ваших, но я вам искренне сочувствую. Люди тут тёмные… Лучше себя вести поскромнее, а то фермерам может не понравиться такое соседство. Не толерантные они.

— Хорошо, мы учтём, если вдруг вздумаем провести разнузданную гей-оргию, то будем стонать потише.

— Смешно, да. Только я серьёзно. Уже были случаи…

— Хорошо, мы будем тише воды, — перебил Фредерик, потому что за последние полчаса наслушался столько местных офегительных историй, что кошмары на ночь были уже гарантированы. Хотелось поберечь нервные клетки. — Может, уже перейдёте к инструктажу?

И она перешла. Девица оказалась на редкость дотошной. Фредерик до идеального блеска отчистил ванну, чуть ли не вылизал, такая она стала чистая. Перемыл окна, чтобы лучше было видно, не заглядывает ли в дом маньяк и самому маньяку ничто не мешало разглядывать их спящих. Фредерик проверял кондицию белья, сохнущего на верёвке, когда Фредерика наконец-то закончила с правами и обязанностями жалкого человечишки, забредшего по недоразумению в эти благословенные райские сады, дело оставалось за малым — поставить закорючки на документах. В них же весь смысл.

— А перед тем, как расписаться, не хотите собачку себе взять? — вдруг предложила егерьша, не торопясь доставать нужный бланк.

— Не хочу, — Фредерик вытирал руки о штаны Абеля. — Давайте ручку, я…

— А пса возьмёте? Хороший, чёрный. Кто-то из приезжих бросил. Видно, что домашний. В природе такие не выживают.

— Очень жаль вашего пса, но в доме уже есть кот.

— Они поладят.

— А сами почему не возьмёте?

— У меня их семеро. Больше не потяну.

— Да зачем мне собака? — уже не мог придумать отговорку Фредерик, чтобы не брать злокозненного пса. Абелю это могло не понравиться.

— Дом охранять, — не унималась Фредди.

— От кого? «От вас?» — хотел спросить Фредерик, но вовремя прикусил язык. Грубить представителям местной власти казалось не лучшей идеей в его положении.

— Да хотя бы от маньяков.

— То есть, вы хотите, чтобы он собаку на поляне убил? — ужаснулся бывший психиатр.

— Нет, — Фредди поморщилась, уже сомневаясь в правильности решения пристроить бедного щеночка двум сомнительным типам, которые могут стать потенциальными жертвами маньяка. — Но если вы не возьмёте собаку, то завтра я снова приеду к вам с инструкцией, а роспись поставить не дам. Я к вам так целую неделю ходить буду.

— Это какой-то бюрократический произвол! — не смог сдержаться Фредерик.

— Ещё бы! А главное, мне ничего за это не будет. Правда, здорово?

— И охота вам будет каждый день сюда мотаться?

— Я и так целыми днями по заповеднику мотаюсь. Хоть поговорить будет с кем…

— Ладно, давайте сюда свою бумажку. Мы возьмём собаку.

— Только без обмана. Если увижу, что пёс снова без присмотра бродит, вам это дорого обойдётся.

— Не сомневаюсь, — процедил Фредерик, ставя две корявые подписи.

— Отлично. Вот, брошюрки возьмите. Сейчас я вам вашего щеночка приведу.

Фредди всучила «Фрэнку» две дешёвенькие распечатки и скрылась в кустах ежевики, где была привязана её кобыла. Вернулась она, волоча за собой, упирающегося всеми лапами здоровенного кабыздоха, чёрного, как ночь, и лохматого, как барашек, которого только слепой мог назвать щеночком.

— Вот.

Фредерику сделалось немного нехорошо, и он присел на траву.

***

Абель, как и предрекала противная барышня Фредерика, приехал только на закате.

— Дорогая, я дома! — хрипло пропел Абель, открывая двери.

И застыл на пороге, прижимая к животу два огромных бумажных пакета.

— Это ещё что за поебень?

— Это собака.

— Я вижу, что не человек. Что она делает в моём доме, и почему ты моешь её в моей ванной?

Абель не был зол, но испытывал неприятное удивление.

— Только не кричи на меня. Я здесь совершенно не причём. Я стал жертвой бюрократического произвола. И всего этого не случилось бы, если бы ты не оставил меня тут одного, когда по лесам шныряют маньяки…

— У тебя появился конкурент? Постой-постой. Я прямо чую, что за этим стоит потрясающая история. Ну, давай, развлеки меня весёлой байкой, человек-анекдот. Что я пропустил?

Фредерик насупился, но пока домывал пса, рассказал о визите мисс Лаундс и его печальном итоге.

— Хорошо, что ты достойно справился с этим испытанием, но я всё ещё не понимаю, какого чёрта ты моешь собаку в моей ванной.

Абель действительно не понимал. Собаку можно было и на улице помыть. Из ковшика. Но Фредерик конечно же не понял, причину недовольства и начал психовать. Всё-таки он эту ванну весь день отмывал, а потом с удовольствием в ней вымылся. Вода, хоть и не очень чистая, была ещё достаточно горячей, и Фредерик широким жестом решил помыть нового питомца, раз уж он теперь будет жить с ними. Не пропадать же добру.

— Твоя ванна?! Ты мне обещал сам отмыть её, а свалил всё на меня! Так что теперь это моя ванна, и я могу в ней не то что собаку, я могу в ней корову отмывать! Если влезет. Понял?!

— Понял, — кивнул Абель и, порывшись в пакетах, кинул Фредерику шоколадку. — На погрызи, а то злой, как собака.

— Иди ты в задницу, Абель, — пробубнил Фредерик, отбросив щётку, коей мыл бобика, и зашуршал обёрткой.

На целых полчаса в доме воцарился мир, понимание и спокойствие. Они сообща выгрузили из машины все покупки. Фредерик воровато уложил в один из шкафчиков, где сиротливо лежал его сложенный клетчатый костюм с галстуком, все предметы личной гигиены. Какое внезапно счастье иметь личную зубную щётку и расчёску, не говоря уже о комплекте трусов. Он бы заплакал наверное, если бы Абель не видел.