Стащив подушку с тяжелой массивной кровати, бросила ее на большое, выглядевшее со стороны довольно удобным кресло.

– Что ты делаешь? – Голос Ала звучал удивленно.

Я резко обернулась и недоуменно уставилась на своего мужа. Он уже успел снять рубашку и расстегнуть брюки. Я быстро отвернулась и покраснела, как девочка, потом зажмурилась, пытаясь выбросить из головы застывший перед глазами образ полуобнаженного мужчины – крепкие мускулы, смуглая кожа, плоский подтянутый живот.

И это я успела увидеть всего за секунду!

Кажется, хорошая память станет моим проклятием.

– Почему ты почти голый? – спросила я, продолжая стоять к парню спиной и прижимая ладони к пылающим щекам.

– Я не голый, – спокойно опроверг мои слова Ал. Я услышала тихие, едва различимые шаги, а потом на мои дрожащие плечи опустились уже знакомые руки.

Вздрогнув от неожиданности, закусила губу и резко открыла глаза.

– Почти, – прошептала я.

– Почти, – согласился он. Его дыхание коснулось моей шеи, заставив мелкие волоски на коже зашевелиться. – Обычно люди перед сном раздеваются или хотя бы переодеваются, Дэйра. Но у меня другой вопрос. – Ал замер, в разговоре повисла пауза. – Почему ты решила спать в кресле, если у тебя есть права на целую половину этой большой и удобной кровати? – Он хмыкнул, и я ощутила, как руки Ала чуть переместились, лаская мое тело. Но лишь на мгновение, больше он меня не касался. – Боишься меня, Дэйра? – То, как он произнес мое имя, заставило взбунтоваться.

Он издевался! А я не терпела такого отношения к себе!

– Было бы кого бояться. То же мне, ночной кошмар невинной девы! – фыркнула, сложила руки на груди, но все еще продолжала стоять к мужу спиной.

– Ты скажи мне это в глаза, милая, – не переставал насмехаться Ал, но я продолжала стоять, не поворачиваясь.

Несколько долгих мгновений Александр молчал, а потом отправился в ванную, оставив меня наедине со своими мыслями. Что ж, видимо, моя первая брачная ночь станет именно ночью, без какого-либо выполнения брачного долга.

И слава богам!

Подобный стресс мой девичий организм вряд ли пережил бы.

Ал вернулся через пять минут. И все это время я стояла прямо, будто палку проглотила. Смотрела исключительно на свой обручальный перстень и выводила замысловатые символы на рубине.

Камень был красивым и определенно старым. Его внутренняя магия немного колола мою кожу, вызывая внутреннюю дрожь. Видимо, это очень древний рубин.

Игнорируя своего мужа, я с гордо поднятой головой направилась в ванну, решив, что омовение холодной водой будет сейчас для меня истинным спасением. После сегодняшних событий мысли путались, я безумно устала. Тяжело вздохнув, уставилась на себя в зеркало, отметив, что в ванной комнате оно как раз в мой полный рост – большое, с золотой рамой, на массивной подставке с прямыми ножками.

– Дэйра Хармон, – выдохнула я, расстегивая молнию на своем платье. Оно упало к моим ногам, словно зеленый ковер из молодых листьев. Под одежду мама заставила надеть красивую ночную рубашку, ведь именно сегодня меня ждала первая брачная ночь. Меня к этому не особо готовили, но я прекрасно представляла, что именно нужно делать и что именно должна была дать своему избраннику.

Я родилась красивой друидкой. Никогда не была обделена вниманием со стороны других членов нашего клана и простых магов.

От матери мне достались невысокий рост и хрупкая фигурка. Я смотрела на полную упругую грудь, обтянутую шелковой тканью насыщенного изумрудного цвета с черным кружевом, на тонкую талию и крутые бедра, длинные стройные ноги. Слева от начала бедра до самых кончиков пальцев мою кожу украшала блестящая переливающаяся татуировка. Такая имелась лишь у наследников глав кланов. Отличительная черта. И она мне безумно нравилась.

Наши тату были не просто символами. Они хранили в себе силу и являлись защитниками. На моем бедре красовалась прекрасная белая сова с большими золотыми глазами. А дальше вились зеленые линии и древние друидские письмена.

Быстро приняв ванну, смыла с себя остатки пота и волнения, потом замерла возле двери, вслушиваясь в то, что происходит за ней.

Вроде бы тихо.

– Надеюсь, Александр уже спит, – прошептала я себе под нос, глубоко вздохнув, задержала дыхание и, быстро выскочив за дверь, осторожно ее за собой закрыла.

Повернувшись лицом к комнате, заметила, что мой муж действительно спит. Его тело было наполовину прикрыто пуховым одеялом. Закинув одну руку себе за голову, а вторую положив на плоский подтянутый живот, Александр Хармон мирно спал, что заставило меня пораженно замереть на месте.

И обидно, и радостно от такой картины.

Женщина внутри меня негодовала, а друидка вопила от столь чудесного стечения обстоятельств.

Спать я решила все-таки в кресле. Пусть Ал и был хорошим, и выглядел сейчас мирно сопящим медвежонком, но мало ли что могло ему взбрести в голову утром или ночью? От греха подальше – лучше перестраховаться.

Уснула я практически мгновенно, словно кто-то ударил меня по голове, и перед глазами засияли яркие звездочки.

Дэйра Хармон, кажется, теперь твоя жизнь изменится…

Знать бы только, в какую сторону.

– Я сказал – нет! – яростно рявкнул мужчина, вскочив со своего тяжелого кресла и с силой ударив кулаком по дубовому столу. – И не смей мне угрожать, ты, мелкий выр… – Орк, и без того зеленый и грузный от природы, сейчас, казалось, заполнил собой все пространство кабинета.

Меня била сильная дрожь. Крик эхом отдавался где-то в груди. Но я понимала, что сейчас нельзя быть слабой друидкой. Пусть я и была против низких методов и слов, которыми пользовались ректор и мой муж.

Но если Александра задели слова и действия орка, то он не показывал этого. Внешне Хармон был спокойным, даже скорее скучающим. Он вальяжно развалился в громоздком кресле, обтянутом дорогой вирнеской кожей, и наслаждался, наблюдая, как бесился мужчина напротив.

Кажется, моему мужу очень нравилось доводить главу Академии Лоран, вон как довольно оскалился. И, кажется, оскорбления нисколько не задели ректора. Привык, наверное.

– Фенгор, ты уверен, что хочешь закончить свое предложение? – Издевательски изогнув темную бровь, Александр сцепил пальцы замком. – Уверен, что хочешь назвать меня выродком из богатой семьи? Потому что если это твое желание, советую паковать чемоданы. Скажи это, и ты в следующую же секунду вылетишь из кресла ректора и будешь работать каким-нибудь клерком, и то если повезет. – Ал сейчас был жестоким и откровенно злым.

Таким я видела его впервые и, если честно, еще раз видеть его в подобном состоянии не хотела.

Нервно сглотнув, постаралась сжаться и стать как можно меньше, чтобы никто из этой парочки меня не заметил.

Злые они оба. И жуткие. Особенно Фенгор, от одного вида которого хотелось сбежать куда-нибудь подальше.

– Ты! Ты! – Желтые, как золото, глаза орка сейчас казались просто огромными, а выступающие из-под нижней губы острые клыки блестели в свете предрассветного солнца.

Сейчас было еще слишком рано, чтобы кто-то из персонала академии или просто из проходивших мимо кабинета ректора пришел на выручку.

– Дэйра – моя жена, Фенгор, и, следовательно, по законам Академии Лоран имеет полное право здесь обучаться. На этом, думаю, наш спор можно считать законченным. – Ал грациозно поднялся из кресла, оправил и без того идеально сидящий на нем форменный пиджак синего цвета и протянул мне руку.

Я переплела свои пальцы с пальцами мужа и тоже поднялась. Не так грациозно, как мой суженый, но в любом случае красиво. Наверное.

Но орка было не остановить. Кажется, он из принципа не собирался принимать меня в самую элитарную магическую академию мира. И в некотором смысле я его понимала, потому что семью Хармонов мало кто любил в нашем королевстве. Хотя нет, в целом мире. Этот прославленный и могущественный род успел насолить всем на Эстро и отравить тысячи душ ненавистью и жаждой крови высокородных.