- Но что-то рассказать он все-таки успел.
- О да. Правда, больше это напоминало горячечный бред, но в адмиралтействе нашлись люди, которые нашли этот бред занимательным. Если вкратце, этот сумасшедший считал себя членом экипажа «Воблы». Участником последнего рейса легендарного Восточного Хуракана. Он помнил «Сибилум» - насколько это возможно для безумца. Точнее, помнил небольшое суденышко, которое его капитан взял абордажем и выпотрошил перед тем, как пустить в Марево, но по некоторым приметам выходило, что оно чертовски смахивало на тот самый «Сибилум». Ну а дальше… - Габерон выжидающе обвел взглядом всех присутствующих, наслаждаясь их напряженным молчанием, - А дальше все стало еще интереснее. Потому что капитан Восточный Хуракан поступил не совсем так, как поступают пиратские капитаны, сорвавшие приличный куш. Он отогнал свой корабль в далекие южные широты, нашел остров побольше из числа тех, что лежат вдалеке от всех мыслимых ветров – и высадил там весь свой экипаж.
Дядюшка Крунч закашлялся, внутренности противно зазвенели.
- Старый капитан не был убийцей!
- Никто и не говорит про убийство, дядюшка. Он выбрал вполне комфортабельный остров, уж явно лучше того, что ожидает нас со Шму и Корди. И отчалил в неизвестном направлении. Все это мы знаем от того самого бедняги, который решил во что бы то ни стало добраться домой – и добрался, на свою беду. Все. Если желаете наградить старого доброго Габби за его историю, можете ссыпать серебро мне прямо в карман. Ну?
Алая Шельма попыталась поправить треуголку, но едва не сбила ее на палубу – пальцы ее сейчас двигались сами по себе.
- Значит, мой дед все-таки сделал это… - прошептала она, - Наложил лапы на самое большое сокровище Унии.
- Есть такая теория, - подтвердил Габерон, - Одна из многих, прошу заметить. Господа адмиралы из числа посвященных в проект «Аргест» долго не могли решить, насколько она правдоподобна. К тому моменту, когда она дошла до них, было уже поздно – Восточный Хуракан скончался от приступа жестокой тропической лихорадки, подцепленной им где-то в южных широтах. Как несложно было установить, единственная его собственность, баркентина «Вобла» перешла во владение внучки, некой мисс Уайлдбриз.
- Ты был среди них? – Алая Шельма окатила Габерона презрительным взглядом, - Бросился на поиски, значит, как мурена на свежее мясо?
- Ну что вы, - Габерон укоризненно покачал головой, - Мне еще далеко до адмиральских лампасов. Хотя, врать не буду, когда-то я считался недурным специалистом в… нашем ведомстве.
Капитанесса издала неприятный резкий смешок.
- И семь лет собирал информацию? Это не лучшим образом говорит о твоей квалификации, шпион.
Этот выпад совершенно не задел Габерона.
- Ну, я довольно быстро установил, что ты ничего не знаешь об «Аргесте», более того, даже не догадываешься о его существовании. По какой-то причине Восточный Хуракан не счел нужным посвятить тебя в секрет, ограничившись какой-то смутной загадкой про Восьмое Небо. Да, кстати, Уния тоже перевернула все вверх ногами, пытаясь нащупать к ней ключик. И, как ты догадываешься, тоже безрезультатно. Во всем небесном океане нет ничего такого, что можно было назвать Восьмым Небом. Вероятно, у твоего старика было странное чувство юмора.
Габерон замолчал, принявшись укладывать в лодку галеты и парусину. Дядюшка Крунч хотел было прийти ему на помощь, но поймал себя на том, что пошевелиться еще сложнее, чем обычно. Только в этот раз ему мешали не разбитые торсионы и не ржавчина.
- Значит, вы с Корди просто вынюхивали, что Ринриетте известно про сокровище?
Габерон беспечно кивнул.
- Ну да. Только, кажется, немного задержались на борту, да, корюшка?
Корди нерешительно кивнула, закусив губу.
- Угу.
- Кстати, если тебе будет интересно, о существовании друг друга мы не знали. Разные острова, разные ведомства, сама понимаешь… Но когда с год назад появилась Шму, стало ясно, что господам из адмиралтейства надоело тратить налоги на бесцельную, длящуюся годами, слежку. Проект «Аргест» надлежало окончательно сдать в архив. Думаю, именно поэтому они прислали сюда госпожу баронессу.
Шму вздрогнула еще до того, как все посмотрели на нее. Сейчас, сидя одиноко в шлюпке, она не выглядела убийцей, даже несмотря на зловещую униформу Сестер Пустоты из облегающей черной чешуи.
Шму беспомощно улыбнулась:
- Я не специально. Я не знала.
- Воля Розы Ветров, - Габерон развел руками, - И такое бывает в небесном океане.
- Но почему… - Алая Шельма с досадой пнула ни в чем не повинную мачту, - Почему мой дед не использовал его? Если «Аргест» - это и в самом деле невообразимая мощь, почему…
- Не знал, как, - предположил Габерон, одним плавным шагом переступая борт шлюпки, - Из пиратов редко получаются выдающиеся ученые, а «Аргест» мог быть сложной штукой. А может, он попросту испугался.
Дядюшка Крунч с грохотом ударил себя кулаком в литую грудь, породив тягучий, как из колокола, звон:
- Он не боялся ничего в небесном океане!
- Я не об этом, старик. Если Восточный Хуракан смог сообразить, что именно оказалось в его руках, тут немудрено струхнуть. То же самое, что набросить петлю на шею самого страшного урагана в небесном океане…
- Восточный Хуракан шел напролом сквозь любые грозовые фронты!
- В молодости – быть может. Но он был стар и болен, ему хватило рассудительности понять, с этой силой он может и не совладать. Кроить миры должны молодые, кому как не тебе понимать это. Гордись своим дедом, Ринни. Может, этот «Аргест» и пшик, никто не знает, но, в таком случае, это самый дорогой пшик из всех существовавших с момента появления ветра. Тебе стоило бы оценить такой подарок. Только, знаешь… На твоем месте я бы держался от этого подарка подальше. Не нравятся мне все эти воздушные завихрения, которые он образует вокруг себя… Ну, мы, кажется, готовы к отправлению, - Габерон залихватски повязал на лоб пестрый шелковый платок, - Эй, команда, прошу на борт! Корди, будь добра!
Корди выпустила руку Тренча и быстро, словно боялась передумать, запрыгнула в шлюпку. Шму еще крепче вцепилась в банку. Мистер Хнумр, недовольно засопев, попытался перебраться через борт следом за своей хозяйкой, Алой Шельме пришлось схватить его поперек мохнатого живота и удержать на месте, несмотря на протестующее ворчание.
Габерон легко сел на банку и помахал по очереди обоими веслами. В его сильных руках те выглядели легкими, как вязальные спицы. Теперь шлюпку удерживали лишь швартовочные канаты. Дядюшка Крунч осторожно покосился на Алую Шельму. Он сам не знал, что ожидает увидеть на ее лице. Раскаяние? Сожаление? Стыд?
Та не выглядела ни смущенной, ни подавленной. Возможно, опустошенной, как человек, переживший сильный шторм, но и только. Глаза, напоминавшие цветом темную бронзу, задумчиво наблюдали за тем, как шлюпку готовят к отправке. Что она чувствовала в этот момент? Дядюшка Крунч не знал этого, для него душа Алой Шельмы была закрыта, как душа человека закрыта для невыразительных глаз кружащего над мачтой ската.
- Ты не ушел, - внезапно обронила капитанесса, - Перестал отправлять свои тайные депеши, но не ушел, хотя твое задание кончилось. Что, перехотелось иметь собственный корабль?
Габерон помолчал, все еще делая вид, что привыкает к веслам.
- Нет, - ответил он, помедлив, - Не перехотелось. Но, как я уже говорил, от некоторых ветров нелегко отказаться, даже если они влекут тебя не туда, куда нужно. Прощай, Ринриетта. Корди, отдавай швартовы! Не будем утомлять нашу капитанессу долгими прощаниями. Тренч, приглядывай за ними! Кажется, ты остался единственным здравомыслящим человеком на борту. А теперь и единственным мужчина. Может, тебе откроется закрытая гавань легендарной Алой Шельмы. Ой, простите меня, капитанесса, сэр. Я совсем не это имел в виду! Шму, не хлюпай носом, нечего разводить в шлюпке сырость. Не скучай, Дядюшка Крунч. Я надеюсь, со временем Тренч научится тебя раздражать не хуже, чем я. А я многому его научил.
