- Разве можно так безоглядно идти на помощь… – Шму даже не знала, что Дядюшка Крунч может говорить таким мягким, почти не дребезжащим голосом, - Стоило бы догадаться, что это ловушка. Впрочем, ученые всегда рассеяны. Не нюхали вы настоящих ветров…

Линдра стала катать пальцем по тарелке бесформенный бумажный ком.

- Мы подошли почти в упор, на двадцать-двадцать пять ярдов. И только тогда ударили ружья.

* * *

- Выстрелы поначалу прозвучали совсем нестрашно. Как легкие раскаты грома где-то вдали. Я даже не поняла, что происходит. Просто увидела, как на верхней палубе падают один за другим мои товарищи. Формандцы ударили по ним из ружей, понимаете? Нарочно подпустили поближе – и разом выстрелили…

- Вы живы, - голос Алой Шельмы дрогнул, - Все в порядке, офицер Драммонд. Вы целы и невредимы. И вы в безопасности.

Линдра стиснула салфетку в ладони. С такой яростью, словно между пальцами у нее было формандское судно.

- Они погибли – все пятеро, один за другим. Кто-то рухнул в Марево, свалившись за борт с пулей в груди. Кто-то корчился на палубе, не в силах подняться. Я помню доброго старого мистера Бломфельда, нашего… старшего научного офицера. Он хватал ртом воздух, а на губах у него лопались кровавые пузыри. Но он не пытался даже приподняться. Не пытался доползти до аптечки или вытащить пистолет. Он показывал мне на шлюпку.

- И вы сели в спасательную шлюпку?

- Полагаю, что так. Честно говоря, у меня в памяти зияет прореха, остались только синяки на ногах и занозы в ладонях. Видимо, я ползком добралась до шлюпки и свалилась в нее. У нас была всего одна на борту, да и ту, честно говоря, обычно использовали как мусорную корзину. Даже не помню, как мне удалось отшвартоваться - мне никогда особо не удавались сложные узлы… Помню лишь, как шлюпка рухнула вниз, точно камень.

- Меньше дерева – меньше подъемная сила, - отстраненно заметила капитанесса, - Надо было использовать парус.

- Паруса у меня не было. Но спасли облака. Те самые, что погубили нашу бедную «Макрель». Шлюпка ушла в них целиком, будто провалилась в кипу шерсти. Я даже не знаю, преследовали ли меня формандцы. Я просто впилась в руль и пыталась не дать шлюпке опрокинуться. Меня куда-то тащило, тянуло, потом снова вверх… Видно, Роза решила спасти меня. Спустя много часов, когда шлюпка наконец замедлилась и облака сошли, я обнаружила, что болтаюсь в одиночестве посреди бескрайнего неба. Ни кораблей, ни островов. А у меня только фляга воды и пара весел. Признаться, я поддалась панике, принялась грести изо всех сил. И, конечно, быстро сломала весла, оставшись вовсе без управления. Следующие четыре дня я просто дрейфовала по воле ветров, надеясь, что меня прибьет к какому-нибудь пограничному острову…

- Четыре дня наедине с небом… - Алая Шельма сочувствующе кивнула, - Немудренно распроститься с надеждой.

Линдра ответила на это грустной усмешкой:

- Еще прежде мне пришлось распроститься с верхней одеждой. Я пыталась использовать мундир в качестве сети, чтоб ловить рыбу, но даже для этого у меня не оказалось нужных навыков, я потеряла то немногое, что имела.

Воспользовавшись тем, что все увлечены рассказом, Шму попыталась скормить Мистеру Хнумру часть еды из своей тарелки. Но вечно голодный вомбат, кажется, впервые в жизни не принял угощения. Взглянув на Шму мутными, точно затянутыми какой-то серой пленкой, глазами, он отпихнул ее пальцы и хрипло задышал.

- Вам повезло, что Роза Ветров свела ваш ветер с «Воблой», - Дядюшка Крунч занес было руку, чтоб ободряюще похлопать Линдру по плечу, но вовремя остановился, сообразив, какими травмами это чревато, - Набирайтесь сил и приходите в себя, мисс. Самое страшное в вашей жизни уже закончилось. Поверьте, быть пиратской пленницей – не самое тягостное занятие, особенно на этом корабле.

Закончив с тягостным рассказом, Линдра немного пришла в себя, по крайней мере, взгляд сделался живым и осмысленным. К облегчению Шму, глаза офицера-ихтиолога потеплели и вновь казались цвета безоблачного неба, а не льда. Алая Шельма, напротив, все это время медленно мрачнела и к концу ужина смотрела только лишь в свою тарелку, давно пустую.

- Спасибо, - в этот раз улыбка Линдры была на полдюйме шире обычной, форменной, -

Не думала, что когда-нибудь придется благодарить пиратов, но раз уж так случилось… Я имею в виду, лучше быть пленницей, чем умирать от голода, верно? Обещаю, я буду бесприкословно выполнять любые условия заключения. Впрочем, не думаю, что оно продлится очень долго. Без сомнения, каледонийское Адмиралтейство незамедлительно выплатит за меня выкуп, как только вы уведомите его.

- Адмиралтейство? – переспросила Алая Шельма рассеянно, - Почему Адмиралтейство? Я полагала, вы как ихтиолог работаете на Королевское Географическое Общество? Вы же офицер по научной части, а не какой-нибудь адмирал.

- Судя по тому, как финансируются в последние годы наши научные экспедиции по изучению тресковых, у Адмиралтейства куда больше денег. Просто сообщите им через гомункула о том, что у вас Линдра Драммонд и они найдут способ передать вам деньги. Вопрос цены оставлю на ваше усмотрение.

- Невероятная история, - заметил Габерон, крутя пуговицу на рубахе. К своей тарелке он не притронулся вовсе, - Волнующая и жуткая. Но есть одна деталь, которая многим из нас в вашем рассказе покажется интересной. Верно, Ринни?

Алая Шельма неопределенно кивнула. Она почему-то выглядела уставшей – словно сама провела четыре дня наедине с ветрами, в крошечной лодке без паруса.

- Какой вопрос, господин Габерон?

- Та самая женщина с формандским акцентом. Что вам известно о ней?

Линдра выдержала его взгляд спокойно, лишь немного прищурившись. Она вновь говорила со сдержанным достоинством настоящего офицера, момент слабости окончательно прошел.

- Ровным счетом ничего. Полагаю, она была лишь наживкой. У меня нет никаких предположений, кто она и с какой целью участвовала в этом спланированном нападении. Уверена в одном, если она попадет в руки королевского флота…

- Вы ведь слышали ее голос, да? Вам не почудилось в нем ничего… необычного?

- Формандский акцент, о котором я уже говорила. Больше ничего.

- Не акцент, что-то другое, - Габерон внимательно посмотрел на Линдру, - Что-то… неправильное?

Офицер-ихтиолог задумалась, отставив тарелку.

- Сейчас, когда вы спросили… Да, возможно, что-то в ее голосе показалось мне странным. Но я не придала этому особого значения. Канал связи был не самым хорошим, в магическом эфире было множество помех, а нам всем было не до того, чтоб вслушиваться. Да, пожалуй, у нее был немного странный голос. Но я не могу сказать, отчего. Что-то неуловимое. Как будто…

- Как будто это гомункул пытается имитировать человеческую речь, верно? - спокойно обронил Габерон, - Грамматически верно построенные предложения и выверенные интонации, но какая-то странная неестественность в звучании.

Линдра размышляла довольно долго, но когда заговорила, в ее голосе звучала уверенность.

- Вы правы, господин канонир. Тон голоса звучал немного… непривычно. Но я бы не сравнила его с гомункулом. Скорее, с человеком, который говорит через больное горло.

- Благодарю, - Габерон откинулся на спинку стула и торжествующе взглянул на безучастную капитанессу, - Ну, что вы на это скажете? Кажется ли мне или в последнее время среди дам Унии возникло новое увлечение – терпеть бедствие посреди воздушного океана и зазывать добровольных спасителей в ловушку. Как бы это не стало повальной модой! Как по мне, декламация стихов или вязание куда безопаснее. Как вы считаете, капитанесса, сэр?

Алая Шельма едва заметно вздрогнула. Все это время она отстраненно что-то жевала, склонившись над тарелкой и выглядела так, словно вопрос Габерона выдернул ее с привычных высот на сверхвысокие, с отчаянно маленьким количеством кислорода.

- Да… Возможно, господин старший канонир… Возможно, вы правы.