Лия узнала его сразу. Мгновенно. Это был словно удар молнии. Игорь.

– Добрый день, прошу Вас, присаживайтесь. – Молодой мужчина кивнул ей и махнул рукой в сторону кресла. Леонова сглотнула, помедлила пару секунд, а затем мысленно приказала взять себя в руки. Громов точно не помнил ее. – Итак, Лия Владимировна, расскажите-ка о себе все, что посчитаете нужным… – Леонова даже не поняла, как медленно подошла к большому столу и села напротив него в кожаное кресло. На долю секунды она перенеслась в прошлое и картинки того, о чем она всегда пыталась забыть, вспыхнули в голове ярким пламенем.

Лия приехала в Москву, едва ей исполнилось восемнадцать. Всю свою сознательную жизнь она рисовала, училась, старалась стать как можно лучше, выигрывала конкурсы, делала все, чтобы родители ею гордились. Леонова с отличием окончила и художественную, и общеобразовательную школу, но пока она грызла гранит науки и покоряла творческие вершины, жизнь обычного подростка прошла мимо. В то время, как одноклассницы ходили на первые свидания и учились целоваться, Лия сидела в душных аудиториях и рисовала, рисовала, рисовала…

А потом Леонова переехала в Москву и внутри что-то будто бы изменилось. Она почувствовала свободу, а в сердце поселилась надежда на то, что в ее жизни тоже может появиться кто-то значимый. Что-то значимое, помимо ее творчества.

В Игоря она влюбилась практически с первого взгляда. Увидела его на третий день своего пребывания в университете и поняла, что потеряла голову, стоило только взглянуть в его серые глаза. А затем для Лии начался настоящий ад.

Жизнь все расставила по своим местам быстро. Слишком быстро для Лии. Резко пришло понимание того, в какой учебное заведение она попала и насколько сильно в него не вписывалась. Местная элита быстро объяснила ей, кто Лия такая. Выскочка из провинциального городка, чудом получившая место в «их мире». В течение первых недель Леонова осознала, что друзей ей в этом месте не найти. Но самым болезненным было понимание того, что Игорь оказался недосягаем. Мало того, что старшекурсник, выпускник, так еще и по словам девчонок, вечно перешептывавшихся о нем, сын влиятельного бизнесмена. Да что там, просто модель и красавчик! Куда Лие было до него? Нескладная, угловатая, чересчур худая, в своих очках и брекетах, в своей простой и недорогой одежде, она и впрямь была дурнушкой. Впрочем, очень скоро это прозвище намертво приклеилось к ней. Так Леонову сокурсники звали еще несколько лет.

А вот преподаватели в ней не чаяли души. Наверное, только это позволило Лие выстоять, выдержать те непростые годы и при этом остаться собой. Учителя, ставшие ей настоящими наставниками, поддерживали девушку, давали советы, подталкивали к развитию и Леонова была им благодарна.

Лия забыла бы со временем непринятие сокурсников, это бы стерлось из памяти, оставив в воспоминаниях только моменты, связанные с учебой, если бы не одно «но».

В какой-то момент Игорь и его компания, состоявшая исключительно из отморозков, как про себя окрестила их Леонова, не решили поиздеваться над ней. О том, что она влюбилась в Громова, друзья парня прознали практически сразу (чего уж там, а Лия так краснела и заикалась в те разы, что они сталкивались, что не заметить этого было нельзя) и решили это использовать. Чтобы унизить ее и посмеяться над ничего не понимающей девчонкой.

Все вышло как в дурном сне или дурацком фильме. Ее «позвали» на свидание, прислав записку, а когда Лия, купившись, пришла по назначенному адресу, там ее ждала толпа друзей Игоря, смеявшихся в голос и кричавших вслед обидные вещи.

Впрочем, даже это постепенно забылось, если бы не одно «но». Если бы только Игорь не нагнал ее уже в парке, раскинувшемся прямо возле их университета. Если бы потом не позвал к себе. Если бы только не воспользовался ее доверчивостью. Не отвез бы к себе со всеми вытекающими оттуда последствиями.

Однако даже не близость, к которой Лия была не готова, была самой страшной в этой истории. В конце концов, она его хотела, он ей нравился и Громов не сделал с ней ничего, чего бы Лия ему не разрешила, но то что произошло дальше… то, с каким отвращением Игорь буквально вышвырнул ее из своей квартиры на следующее утро – это было самым чудовищным. Лия не понимала, почему он так поступил, почему смотрел с таким презрением, ведь еще вчера он желал ее…

Правду она узнала через пару дней, совершенно случайно, услышав отрывок разговора друзей Игоря, которые утверждали, что он был «обдолбанным в хлам». Лия этого не заметила… к счастью или сожалению, потому что после этого ее жизнь практически не изменилась… Громов быстро о ней забыл, его компания тоже, а Леонова осталась со своей болью совершенно одна. С тех самых пор она так и не поверила ни одному мужчине.

– Лия Владимировна? С Вами все в порядке?

– Что? А, да… конечно… – Леонова усиленно закивала и как-то нервно улыбнулась.

– Не волнуйтесь, у Вас прекрасное портфолио, только расскажите о нем подробнее, – попросил Игорь и Лия дала себе слово, что сосредоточится на том, что происходит сейчас и выкинет из головы прошлое. В конце концов, это было столько лет назад.

– Если я еще хоть раз увижу кого-то, вроде Кругловой, уволю Вас, Юлия Сергеевна, это ясно? – Начальница отдела кадров бледнела, зеленела и краснела вот уже полчаса к ряду. Громов вызвал ее к себе под конец дня и отчитывал. Обычно строгий начальник был суров, но справедлив и без видимой причины никого не ругал, но сегодня что-то было не так.

– Она подходила по всем параметрам, Игорь Дмитриевич, у нее было хорошее резюме, опыт, рекомендации, – попыталась оправдаться женщина, нервно поправляя очки на переносице, но Громов прервал ее жестом руки.

– Видел я ее параметры и рекомендации! Бордель мне тут решили устроить! Таким девкам место на панели, а не в художественном отделе крупной фирмы! У Вас что, глаз нет?! – Кравченко сжалась и отрицательно покачала головой, не зная, что именно она на самом деле отрицает. – Берем Леонову! До конца недели она должна принести все документы. Если чего-то будет не хватать, пропускайте, потом донесет. Чтобы приступала к работе со следующего понедельника.

– Хорошо, – Юлия Сергеевна кивнула и поспешно поднялась со своего места. – Я свободна? – Громов кивнул, и она быстрыми шагами удалилась из его кабинета.

И чего только Игорь Дмитриевич так взбесился? В последний раз Кравченко видела его таким почти год назад, когда они упустили выгодную сделку с крупной строительной компанией, которая ушла к конкурентам буквально из-под носа, забрав при этом с собой приличный гонорар. Тогда Громов уволил начальника отдела менеджмента с диким скандалом. В назидании другим, так сказать.

Конечно, Юлия замечала, что кадровая политика шефа была своеобразной. Можно сказать, немного дискриминирующей. Игорь старался не брать на работу женщин, шестьдесят процентов его сотрудников являлись мужчинами, остальная часть представляла собой составившихся представительниц слабого пола, которым, большей частью, было за тридцать-тридцать пять. Громов не делал исключений и отказывался брать матерей с маленькими детьми или едва вышедших из декрета. Юлия такой суровости не понимала, но старалась не лезть со своим уставом в чужой монастырь. В остальном босс проводил отбор справедливо и брал на работу тех, кто действительно отвечал необходимым требованиям.

Впрочем, ситуации с Кругловой Кравченко так и не поняла. Отбор на вакансию художника шел из сотен претендентов, большая половина из которых была отсеяна самими кадрами. Оставшихся собеседовали рекрутеры, выделенную десятку Кравченко проверяла сама, а на стол к начальнику легло пять резюме, из которых двух кандидатов Громов отверг по каким-то только ему известным причинам. На собеседование к Игорю попали трое: Круглова, Леонова и Передерин, которого Громов взял на удаленной основе. Частенько они зашивались, не справляясь с заказами и тогда кадры из резерва выручали.