– С каждым разом все тяжелее устраивать такие представления. Годы уже не те, да и сила утекает с каждым взмахом посоха, – он оперся на мою руку и стал осторожно спускаться по ступеням.

– Не бережете вы себя. Глядишь, в следующем году вас вообще на руках надо будет нести.

– Это ты брось издеваться над стариком, девонька. Пусть снаружи я пожеванная бумага, внутри все еще кремень.

– Да кто ж спорит, дедуль. Только все равно себя беречь нужно, – и я медленно повела сиятельного в сторону своего замка.

Насиловать пожилого человека не стала и выбрала для нашего чаепития самую ближайшую гостиную. Ею оказалась комната для переговоров с иноземными дипломатами. Тут было все необходимое для приятного времяпрепровождения. Как только мы переступили порог, я окликнула служанку и наказала принести чай с заранее приготовленными пирогами. Я же добросовестно готовилась к своему плановому убийству.

– Дедушка, – обратилась к светлому, как только он удобно устроился в кресле, – извини, что сразу к проблеме, но у меня тут появился охотник. Не твоего ли ордена рук дело? – я старалась произнести слова так, чтобы не оскорбить.

– От нас заказов серым не поступало с самого лета. Ищи врагов среди своих, – и я ему сразу поверила. Значит, не орден Света. Тут служанка принесла чай и начала расставлять блюда на небольшом деревянном столике. Разговор сам собой затих. Когда вампирша закончила и закрыла за собой дверь, я продолжила прерванный диалог: – Среди своих есть две кандидатуры, и обе для меня слишком опасны и далеки, чтобы устранить их, – тяжело вздохнула и отпила обжигающий липовый чай из фарфоровой чашки.

– Думаешь, Гарзиф вновь взялся за свое? – задал вопрос сиятельный и потянулся за куском малинового пирога.

– Он и не бросал попыток вернуть меня. Скорее пугает затишье, которое наступило после последнего похищения.

– И Верховный на время перестал строить тебе козни, – старик аккуратно пригубил горячий напиток, рассуждая в процессе: – Ты, девочка, меж двух огней. И они оба нынче ластятся к твоим ногам, когда замыслили спалить твое сердце.

Мудрость этого человека всегда восхищала и пугала меня одновременно.

– Что делать, дедушка? Весна близится, и она не несет мне ничего хорошего, – я поежилась, когда меня пробрало до костей холодом от неутешительных мыслей о будущем.

– Ищи опору своему сердцу. Только надежно связав, ты оградишь его от посягательств других.

– Боюсь, единственный, кому я могла доверить охрану своего сердца, уже занят, – печальный вздох сорвался сам собой. Его я контролировать не могла. – Ладно, давайте перейдем к более приятным вопросам, – решила сменить безрадостную тему. – Как на этот раз будем обыгрывать ваше стратегическое отступление?

– Я втыкаю кол в твое сердце – его разъедает твоя ядовитая кровь? – предложил старик с душой истинного сорванца.

– Уже было, – я вновь посмотрела на этого умудренного жизнью человека.

Когда-то он мне рассказывал, что в орден его заставила вступить нужда. Его отец был слишком стар, а мать больна, и все заботы легли на плечи юноши. Но что мог даже молодой крепкий мужчина с двумя стариками за спиной? Вот он и брался за любую работу. Тогда как раз проходил набор служек в орден Света. Рамиру не оставалось ничего, кроме как пойти к фанатикам, получать стабильный оклад и заботиться о своих родителях. Когда же мать с отцом умерли, пришло осознание, что, став главой, сиятельный сможет не только остановить бессмысленные убийства, но и помогать таким же бедным юношам, каким он был сам.

Наша встреча произошла сто лет назад, когда я только отвоевала свой родовой замок. Рамир тогда занимал высокую должность, но до главы ордена ему было далеко. Все местные помнят бойню за титул главы клана Сизых, что разразилась в летнюю ночь. Много жизней было потеряно, много соперников повержено. Спустя два дня с той роковой битвы под мои разрушенные стены пришли светлые воины. Им был дан приказ любой ценой уничтожить главу клана вампиров. Было глупо ожидать бездействия после учиненной нами разрухи.

Мне повезло. Начальником этого похода был Рамир. Как потом говорил сиятельный, будь на моем месте другой вампир, уже был бы мертв. Мы же со светлым пришли к консенсусу. Я даю ему информацию об опасных существах и их местонахождении, он, в свою очередь, контролирует походы светлых за моей головой. А наши представления стали приятным дополнением к плодотворному сотрудничеству.

– Может…

– Где ОНА?! – рев раздался со стороны внутреннего двора и оборвал меня на полуслове.

Нервно ерзая на стуле и ослабляя ворот платья, рассеяно осведомилась у светлого:

– Вам фурий усмирять приходилось?

Отрицательное покачивание головой было для меня неутешительным ответом. А топот женских ног все приближался, заставляя мое сердце биться чаще.

– Пусти, Михаэль! С тобой я разберусь позже, – голос разносился по тому самому коридору, в конце которого находились мы.

– Сияющий, предлагаю бежать! И быстро, она скоро будет здесь, – я уже тянула сиятельного за руку подальше от входной двери, прямо к черному ходу.

Не успела. Секунда тишины, и дверь разламывается на две равные половины от ужасающего удара. Щепки летят во все стороны, труха медленно опускается на пол. В проеме все медленнее покачиваются оторванные вместе с кусками стены косяки, а между ними стоит злая-презлая фурия. Нетопыриные крылья нервно подергиваются за спиной, а кулаки с удлинившимися острыми когтями то сжимаются, то разжимаются в явном желании придушить одну главу клана.

– Милая, я прошу тебя, успокойся, – где-то позади девушки пытался пробиться сквозь полураскрытые крылья Михаэль.

– Сейчас оторву ей голову и сразу успокоюсь, – ласково сказала Ирэн, что кардинально отличалось от ее недавнего ора.

– Так отгрызть обещала, – совершенно некстати вспомнила я.

– Могу и отгрызть. Сюда иди, стерва мелкая, – и фурия начала свое наступление.

Что сделала я? Да просто выставила перед собой стол и сиятельного в придачу, скрывшись у него за спиной.

– Как чужих мужей кусать, так ты первая, а как отвечать за содеянное, так прячешься за стариков.

– Он тебе еще не муж, – заметила я. Зря, уж теперь перекошенное лицо сложно было назвать красивым, коим оно было до трансформации.

Ирэн уже занесла руку, чтобы разнести в щепки стол, что служил нам баррикадой, но тут, наконец, Михаэль смог обойти широкие крылья фурии и закрыл ей дорогу.

– Ирэн, все не так. У нас в замке человек, – на этих словах фурия изменилась в лице, – и необычный. Это принц. Раэль просто пыталась избежать дипломатического скандала. – И увидев, что скала дала трещину, мой советник решил закрепить результат: –Девочке и так досталось. Она еле дошла до ближайшей комнаты. Мне пришлось срочно выпроваживать воинов прямо из их покоев, чтобы она не решила вдруг вернуться за венценосной кровью.

– Каких воинов? – и взгляд налитых кровью глаз сместился на Михаэля. Даже дышать стало легче.

– Любимая, питание очень личный процесс для де… э-э-э, вампиров. Раэль необходим был кто-то близкий и родной. Иначе мы получили бы труп принца Шангеса.

– Выкрутился, – бросила фурия, втягивая когти.

Мысль о том, что буря миновала, пришла сразу, как только демон обнял свою невесту.  Я даже осмелела настолько, что вышла из-за спины Рамира. Дедушка был мне за это премного благодарен. Хватка у меня отнюдь не женская.

– Так это он не захотел стать твоей цепью? – поправляя белую рясу, осведомился светлый. На разглаживании последней складки замер.

И тут до нас дошло, что убийство все-таки будет. Только объект гнева поменялся.

– Цепью?! – взревела раненым драконом фурия, отталкивая любимого от себя, как воздушный шарик. – Ты собирался стать ее цепью?

– Любимая…

– Изменник! Предатель! Лжец! – все больше распалялась Ирэн. И, как женщина, я ее понимала, а как потенциальная жертва – нет.

Скандал набирал обороты. Над головами летала мебель, о пол билась посуда. Пару раз летали ножи, которые прицельно метала фурия. Крик, скрежет, топот, стук, звон. Я, тихомолком пробирающаяся к черному ходу. Сиятельный, передвигающийся между сломанной мебелью ползком. Он явно не собирался от меня отставать. И парочка влюбленных, которым наплевать на всех остальных и чьим безразличием к окружающему пространству мы с дедушкой воспользовались. Вот я аккуратно нажимаю на потайную ручку, и часть стены практически беззвучно уходит в сторону.