-Разрешите представить сеньор Блас…Эредия.
Словно ожог от этого взгляда. Что-то больно кольнуло в сердце. Наверное, не стоило пропускать завтрак. И чего все вокруг, так восхищенно стонут, не понимаю. Не вижу ничего симпатичного в этой, наглой ухмыляющейся роже. Не хочу об этом думать, просто не хочу. Мне совершенно, фиолетово почему, этот хмурый брюнет в дорогом костюме, вдруг возненавидел меня с первого взгляда.
-Оправься! Причешись!
Да что ему, черт возьми, от меня нужно, чего прицепился, ко мне. Он что, из этих чистоплюев, что вечно орали на меня за малейшую соринку или растрепавшиеся косички, в приюте. Стоит и смотрит на меня, нет, просто сверлит меня своим хищным взглядом. Вот, чего тебе надо? Так и хочется, ответить ему в дерзко и нагло, поставить на место. Но я молчу. Молчу. Пока, по крайней мере. И лишь закатываю глаза к потолку, в ответ на очередной нелепый приказ.
-Запрещено!
-Почему? Кто это сказал? Покажи в правилах, где это написано?
-Я только, что это придумал! ….Может вызвать в школу родителей. А у тебя же нет.
Как же я его ненавижу, ненавижу всеми фибрами души. Сильнее наверно просто невозможно. Ненавижу все: его голос, взгляд, кривую усмешку. И как же мечтаю, съездить ему по роже. Хоть раз. Как же….
-Чего ты прицепился?
-Тебе здесь не место… Ты мне не нравишься…
-Слава богу!
Кий летит на бильярдный стол, странно, что не сломался. Хотя портить школьное имущество плохая идея. А если сломать его, о башку Бласа, что на это скажет директор.
„У сеньора Эредия, есть на это причины“.
Причины. Твою ж мать. Тьфу! Какие причины, есть у этого ублюдка. Хоть бы его Камаз переехал.
Нет, серьезно, это моё рождественское желание, хочу, чтобы его кишки намотало на карданный вал. Обещаю вести себя целый год хорошо, жаль, что не исполниться. Очень жаль…
-Вы должны извиниться.
-Я извинюсь лично.
-Нет публично.
«Ну что, как оно?„Всё во мне ликует. О, какое это наслаждение видеть его таким. Великий и ужасный Блас Эредия, ну как оно на вкус, а? Унижение, горчит, не правда ли. Ничего не может испортить мне настроение, смотри волом, сколько пожелаешь, я тебя не боюсь.
-Взамен я отстану Блас. Буду примерной девочкой.
-Ты уверенна?
-Да…
И всё…Так легко. Не думала, что будет так легко. А где же часовой разнос, где припоминание всех мыслимых и не мыслимых грехов. Хотя чего я жалуюсь, к черту Бласа. У меня есть дела намного более срочные. И всё-таки почему, он меня так легко отпустил? Почему? Иногда я его совсем не понимаю…
-Потому что это не для тебя и…
-Не для тебя?
Что это было? Он извинился. Нет! Не может быть такого. Это просто очередная игра или ему и правда, было стыдно за этот подлый поступок с лже опекуном. И кто мой настоящий опекун? Почему скрывается? Нет, определенно я докопаюсь до правды. Надоело всё, я хочу знать правду, черт возьми…
-Если бы это зависело от меня…
-Ты врешь!
Молодец, Лухан. Кажется ты только, что проиграла. В чистую, под ноль. Полный банкрот. Столько усилий и всё коту под хвост. Получила информацию? Подтверждение? И что? Что теперь? Пафосные речи, это конечно здорово, но что ты дальше то будешь делать. Я впервые так боюсь, так, что волосы на затылке встали дыбом. Он умеет быть убедительным. Хочется плакать, но я не буду. Не буду, потому что в голове крутится “ Я бы не взял на воспитание плаксу!» И я не плакса. Нет! Закусываю губу. Нет!
-Меня зовут Лухан!
-Увидимся, Линарес!
Ноги отказываются идти, приходится заставлять двигаться, свое слишком усталое тело. Безумная ночь. От усталости, голода и страха какое-то отупение. Ничего. Ни одной мысли в голове. Только одно желание, уснуть можно прямо здесь, а завтра проснуться и пусть вся эта безумная ночь окажется просто плохим сном. Просто кошмаром. Да! Шаг…ещё один…
Рождество. Я прижимаюсь лбом, к холодному стеклу. Рядом сидит медвежонок и смотрит на меня своими глазами пуговицами. Сердце неистово колотиться. Никак не могу успокоиться, заснуть сегодня, похоже, не получится. Слишком много всего: мыслей, эмоций, чувств.
„Он ведь вернется? - Спрашиваю медведя шепотом. –Он же вернется ко мне, правда?“
Картинки прошлого словно в калейдоскопе, проносятся в моей памяти. Одна, вторая, третья….и опять по кругу. Я переживаю всё заново и не могу остановиться. „Пока я помню тебя, ты со мной…“ Шепчу я пересохшими губами.
Мимо опять проносятся какие-то люди. Чувствую на своем плечу руку Мариссы, отворачиваюсь в сторону, чтобы не встречаться с ней глазами. Сколько я здесь уже час, два…больше…Не знаю. Отсчет времени закончился, остановился в тот момент…Момент когда я открыла дверь.
Настойчивый стук, вырвал меня из объятий утреннего кошмара, я даже не помнила, что мне снилось, но что-то плохое судя по колотящемуся сердцу и потным ладоням. Я плохо соображая, добралась до входной двери. А точно, мы за городом. Блас увез меня на выходные, тогда кто это так барабанит в дверь. Я с опаской подошла к двери: Кто там?
-Лухан! Лухан, слава богу с тобой все в порядке! –Услышала я знакомый голос. Отпираю, и влетает Соня Рей.
-Лухан, милая как ты? Ответить ей я не могу при всем желании, она слишком перестаралась с объятиями.
-Мама, ты её задушишь! –Приходит мне на помощь Марисса. С благодарностью смотрю на подругу, но вижу её лицо, и улыбка на губах тает. Никогда не видела подобного выражения лица. Сердце бешено забилось в непонятной тревоге. Соня наконец-то отпускает меня.
-Что вы здесь делаете? Как нашли меня? — Спрашиваю ещё не испуганная, но уже порядком встревоженная и громко зову: Блас!
Они испуганно переглядываются. Так, мне это уже определенно не нравиться.
-Что происходит? –Требую я ответа.
-Лухан, ты не знаешь?
Странный вопрос, что я должна знать или не знать в пять утра. –Чего я не знаю? –Спрашиваю зло.
-Блас мертв….- Тихо выдыхает Соня. –Нам позвонила твой опекун, ей сообщили. Блас попал в аварию Лухан, он…
Я её почти не слышу. Мне не интересно, что она там говорит. Сердце бьется, набатом раздаваясь в ушах. „Это не правда! Нет! Это не честно, ведь он мне обещал!“ Эта мысль неотступно преследует меня всю дорогу. Только одно мысль и я словно у неё в плену. В белом плену.
-Это не честно, — шепчу я уцепившись за локоть Мариссы. — Он обещал мне. Слышишь? Обещал! Она тихо плачет рядом, крепко обнимая меня за плечи. И мы куда-то идем. Ничего нет вокруг. Просто белый плен.
-Вы уверенны? Зачем девочке это? Тело сильно пострадало, и…
-Уверенна.- Отвечаю на удивление четко и твердо. Я должна знать. Должна, черт возьми.
-Его уже опознали, в этом нет необходимости. Вы точно уверенны, что хотите…
Я яростно трясу головой, хотя вряд ли слышала хоть слово из того, что он говорил.
Он откидывает простыню.
-Это не честно, -ору я, навалившись всем телом на холодны металлический стол.
А затем мир наконец-то меркнет и свет заполняет тьма.
========== Путь. часть 1. Неожиданный помощник. ==========
…Из чего совершенно логично вытекает следующее…
Я сонно моргнула, пытаясь сосредоточиться, но мысли в голове текли вяло и неспешно словно желе. Ничего не понимаю, да и не хочу, если честно, вчерашняя жажда деятельности, почти совсем стихла, и я вернулась к привычному за последнее пять месяцев состоянию, полной апатии. Пять месяцев прошло, неужели уже пять. Не вериться в это. Для меня они растянулись в один сплошной, вязкий, словно кошмарный сон, день. Нескончаемый день. Все вокруг пытались меня уверить, что нужно потерпеть, переждать. Ну, ещё чуть-чуть, ещё немножко и будет лучше, проще, легче. Ни черта подобного! Знаете что? Они нагло врали! Прошло уже пять месяцев. Пять! А боль нисколько не утихла. И проще не стало. И забыть не получается. Каждый день, каждый божий день, из этих последних пяти месяцев, я просыпалась с тщетной надеждой, что вот наконец-то, сегодня, мне станет лучше. Я смогу не думать о нем, не вспоминать, не винить себя в его смерти. Смогу убедить саму себя в его незначительности, смогу возненавидеть его, так как раньше. И знаете, что происходило? Ничего! Ровным счетом ничего. Анита даже отвела меня к психологу и теперь каждый вторник и субботу я вынуждена была ходить на встречи, словно я закоренелая наркоманка или алкоголичка, а Блас, особый вид допинга, запрещенного лишь для меня. Знаю, они все пытались мне помочь, но до них почему-то никак не могло дойти, что они совсем не помогают. И поэтому я стала такой, какой они хотели меня видеть. В искусстве вранья, я кажется, стала чемпионкой. Даже Марисса в конце концов поверила в моё чудодейственное исцеление, и больше не заводила душещипательных разговоров, за что я ей была безмерно благодарна.
