Корридон кивнул и сделал глоток. Если удастся вытащить из Ренли пятьсот фунтов, можно будет оплатить операцию для Эффи… У него потеплело на душе при мысли о том, как она обрадуется. Надо хорошо сыграть свою роль, и тогда есть шанс выйти из этой комнаты с деньгами в кармане.

– Да, необычная история, будто из книги, – задумчиво повторил Ренли. – Трудно представить себе, что она произошла в действительности. Между тем… Вам не показалось, что Жанна немного странная?

– Вы все такие, – холодно ответил Корридон. – Забавная троица. Секретное общество, что ли?

– Что-то в этом роде, – улыбнулся Ренли. – Вы отлично поймете нас – сами прошли через это. Потому мы и решили обратиться к вам. Знаем, вы нас не выдадите, даже если не согласитесь помочь.

– Не выдам, – подтвердил Корридон. – Но вовсе не обязательно приму вашу работу. Ближе к делу.

– Конечно. – Ренли помолчал немного, потом продолжил: – Мы трое – это все, что осталось от небольшой группы людей, которые участвовали во французском Сопротивлении. Вначале нас было девять: два француза – Пьер Гурвиль и Жорж, две француженки – Жанна и Шарлотта, два поляка – Ян и Любиш, и трое англичан – Гаррис, Мэллори и я.

– Понятно, – буркнул Корридон.

Такие небольшие группки были ему хорошо знакомы. Во время войны он часто по долгу службы имел дело с горстками патриотов, действующих самостоятельно и почти фанатично.

– В основном мы пускали под откос поезда, – рассказывал Ренли. – Нам постоянно приходилось менять места, прятаться днем и выходить на операции по ночам. Мы проделывали чертовски сложную и трудную работу.

Его единственный глаз зажегся лихорадочным блеском.

– Нашим командиром был Пьер Гурвиль, человек необычайно отважный и сообразительный. Замечательный человек… Я не стану утруждать вас мелочами. Скажу только, что ради него мы были готовы на все, а без него ничего не смогли бы сделать. Он отлично разбирался в людях, знал, кому что поручить и как оптимально использовать наши возможности. Он вдохновлял нас на самопожертвование… Жанна и Гурвиль любили друг друга, – тихо продолжал Ренли. – Они составляли единое целое, если можно так выразиться. Это была не просто любовь, а нечто большее: слияние двух умов, двух сердец, двух душ.

Он посмотрел на свой стакан и нахмурил брови.

– Из меня плохой рассказчик, но вы должны понять, это очень важно. Они жили друг для друга… И друг для друга, не раздумывая, умерли бы. Трудно передать…

– Ладно, ладно, – пробормотал Корридон, пытаясь скрыть свое нетерпение. – Ну а потом, очевидно, кто-то из вас предал этого Гурвиля?

Ренли бросил на него пронзительный взгляд.

– Конечно, вам все равно, вы ведь не знали Пьера. Но в общих чертах… да, именно так.

Корридон допил виски. Теперь ему было ясно, о чем пойдет речь. Предательство не чудо на белом свете.

– Ну а я-то чем смогу вам помочь?

– Сейчас объясню, – ответил Ренли. – Буду, насколько могу, краток. Жанна, Мэллори и я попались. Мы отправились на задание и по собственной ошибке были схвачены. Не стану докучать вам подробностями. В гестапо знали, что мы из группы Гурвиля. Нас допрашивали. Но интересовались они только Пьером, так как, пока он оставался на свободе, поезда шли под откос. Жанна и Мэллори присутствовали на моем допросе. – Он поднес руку к шраму и посмотрел на Корридона с честной улыбкой. – Я не продемонстрировал особого мужества. Я даже кричал, когда не мог перенести боль…

– Ничего удивительного, – вставил Корридон, нервно усмехнувшись.

– Да… Гестаповцы хотели знать, где скрывается Пьер, но мне удалось вытерпеть все… Наконец они устали. Надо сказать, что я был не в лучшей форме. Тогда они занялись Жанной. Я не сомневался, что от нее им ничего не добиться, но они думали иначе и старались вовсю. А потом вновь взялись за меня. Я потерял сознание… Позже Жанна рассказала мне, что произошло. – Неожиданно он встал и стал ходить по комнате. – Не могу понять!.. Мэллори раскололся. Не успели они за него взяться, как он заявил, что скажет все.

Взбудораженный воспоминаниями, минуту-другую Ренли нервно мерил шагами комнату. Его лицо выражало адскую муку.

– Мне выкололи глаз, а рука была в таком плачевном состоянии, что ее пришлось ампутировать. Что касается Жанны… Сами понимаете, что с ней вытворяли. Сколько же мы вынесли – и, подумать только, зря.

Он подошел к окну и посмотрел на улицу.

– Когда со всем этим было покончено, нас троих поместили в одну камеру. Я сходил с ума от боли, у Жанны шла кровь. Мэллори держался в стороне и выглядел спокойным… Жанна буквально бросалась на него! Она плакала, кричала, поносила его последними словами. Мэллори же только раз открыл рот, чтобы сказать: «Ну неужели вы не понимаете, идиоты! Они бы мучили нас до тех пор, пока кто-нибудь не заговорил. Пьер поймет – это превратности войны».

Корридон слушал вполуха. Он раздумывал. Пятьсот фунтов! А может, и больше. Надо поторговаться. Да, почему бы не поднять цену?

– Вы должны знать кое-что о Мэллори, – продолжал Ренли, снова наполняя стаканы. Корридон заметил, что его рука дрожит. – Брайан Мэллори был пилотом и попал к нам, совершив побег из лагеря для военнопленных. Парень – выше всяких похвал. Красивый, решительный, неунывающий, до войны, как видно, хорошо обеспеченный… К нему сразу возникало доверие. Он совершил сказочный побег, убив двух часовых, неделями спасаясь от преследования… Пьер не раз говорил, что Брайан – лучший член нашей группы, а Пьер понимал толк в людях. Мэллори был очень отважен и, будто смеясь, ходил на самые рискованные операции. Мы считали его твердым и верным человеком.

– Я встречал немало таких типов, – заметил Корридон. – Они великолепно держатся, пока не запахнет жареным. Тогда они буквально преображаются – нет внутреннего стержня.

– Этого нельзя сказать о Мэллори, – возразил Ренли, – его хватали раз десять, и всегда ему удавалось выпутаться. Один бог знает, что с ним случилось в ту ночь. Хотел бы я понять… Он выдал убежище Пьера, а с ним там были Шарлотта и Жорж. К счастью, Любиш, Гаррис и Ян отсутствовали на задании. Однако Мэллори дал гестаповцам их подробное описание. Он выложил все, что знал.

– Когда это было?

– Приблизительно полтора года назад. О, мы долго не могли решиться. Кроме того, мешали и другие обстоятельства: к примеру, не хватало денег. В какой-то момент казалось даже, что ничего у нас не выйдет, но в конце концов все утряслось.

– Гурвиля взяли?

– Да. Жорж и Шарлотта были убиты во время перестрелки, но Пьер, к сожалению, достался им живым. Он умер после двух недель пыток.

– Что случилось с вами?

– Нам повезло. На тюрьму упала бомба. Удалось бежать из руин…

– А Мэллори?

– Он тоже убежал. Причем первый – мы были слишком слабы, чтобы поспеть за ним.

– И теперь вы хотите его прикончить?

– Да. Жанна очень долго болела. Она чуть не лишилась рассудка, и спасла ее лишь жажда мести, желание найти Мэллори. Мы поклялись поквитаться с ним и своего добьемся. Любой ценой. Это дело чести.

– Но какова моя роль? – поинтересовался Корридон, с удовольствием вытягивая свои длинные ноги.

– Это я предложил вас нанять, – признался Ренли. – Мои товарищи согласились, однако до конца вам не доверяют. Видите ли, Ян был мужем Шарлотты, и у него, как и у Жанны, есть личные причины для поисков Мэллори. Мое положение не такое, но я связан с ними словом.

– А где двое других?

– Они погибли, – спокойно ответил Ренли. – Мэллори убил их на прошлой неделе.

Глаза Корридона зажглись неожиданным интересом.

– На прошлой неделе? Вы хотите сказать, здесь… в Лондоне?

– Да. – Ренли вновь стал мерить комнату шагами. – Мы недооценили Мэллори. Знали, что найти его будет трудно, но считали, что впятером-то уж справимся. Брайан – первоклассный стрелок, силен, быстр, опасен, как тигр. И охота на людей ему знакома. Но и мы не новички в этом деле; кроме того, нас было пятеро… Теперь в успехе приходится сомневаться. Нас осталось лишь трое, где Мэллори – неизвестно. Гаррис получил кое-какие сведения, пошел по указанному адресу и не вернулся; его труп вытащили из какого-то пруда в Уимблдоне. Хотя ничего нельзя доказать, мы-то знаем, что убийство – дело рук Мэллори. Любиш также напал на след. Его тело было найдено на железнодорожном полотне, обезображенное поездом. Смерть в результате несчастного случая, по мнению полиции… После этого я уговорил Жанну проявить благоразумие. Нам требуется помощь постороннего. Мэллори знает, что мы хотим его смерти. Он защищается и пока что выигрывает. Теперь нужно, чтобы за ним охотился кто-нибудь ему неизвестный. Мы навели справки и вышли на вас. Найдите его, остальное – за нами. Однако предупреждаю: если хотите победить, нужно действовать быстро. Мэллори может не дать вам возможности связаться с нами, и вам самому придется вступить с ним в бой. Поэтому мы платим тысячу фунтов.