Застрявшая у стойки выдачи багажа в ожидании своего чемодана, Маринка пыталась огромным усилием воли заставить себя полюбить окружающий мир. Рядом топтались такие же как она измученные ненавязчивым сервисом пассажиры Российских авиалиний, кто тихо роптал, кто ждал молча.

– А ведь у меня там козы, – тяжело вздохнув, поделились стоящая рядом с ней бабулька.

– Зачем вы их в багаж засунули, может теперь из—за них и задержка, упираются идти не хотят! – изумилась Марина.

– В какой багаж, дома козы, – возмущенно объяснила старушка. – Мой—то все время доить забывает, а я правнука посмотреть летала, больше ни за что к самолетам не подойду! – сказала она. – Туда летели, я возьми и посмотри в окошко, а под нами облака не двигаются! Я им кричу: "Мы зависли в воздухе"! Они смеются.

Наконец багажная лента начала подталкивать вещи пассажиров и Марина, ожесточенно вцепившись в ручку чемодана, поволокла его к выходу.

– Мама, я долетела, – Маринка прижимала к уху трубку и крутила головой в поисках машины, на которой ее должны были встретить и доставить по месту назначения. – Можно вопрос? Вы мне в чемодан по нечаянности пару кирпичей не подбросили?

– Не придумывай, какие кирпичи, правда чемодан бабушка собирала, но больше, чем уверенна, она ничего лишнего положить не могла, – ответила мама и вызов прервался. У Марины вырвался тихий стон, если бабушке сообщили, что внучка летит на две недели в Сибирь, наверняка первым в чемодане обнаружится пуховик, валенки и шапка ушанка – самые актуальные предметы гардероба для начала июля даже в этих местах. У самой Марины ни сил, ни времени на сборы не было.

Если бы не настойчивое занудство Сергея Генадьевича, она никогда бы не оказалась в этой дыре.

– Вся надежда на тебя, – протирая очки заявил генеральный. – Ты у нас самая отдохнувшая, на иностранных языках бойко говорящая и в западной Сибири не разу не бывавшая!

– Это кому в Сибири интересно моё языкознание? – вяло сопротивлялась девушка. – Медведи со мной на контакт вряд ли пойдут, а коренное население наверняка хорошо говорит по—русски, им в качестве представителя Московской пиар компании очень хорошо Ярополк подойдет.

Она, конечно, сильно обнаглела, когда, находясь в командировке в Великобритании, умудрилась выпросить для себя отпуск, да еще и не предусмотренный графиком. Но вернувшись в Москву ей пришлось разгребать завалы и расчищать Авгиевы конюшни. За все предыдущие две недели она даже не смогла вырваться к родителям на дачу, зато успела принять предложение руки и сердца от приятного во всех отношениях голубоглазого блондина, по имени Андрей, и даже была представлена его родителям. Папа жениха все время ужина с тоской поглядывал на бутылку коньяка, которую мама, по всем признакам женщина с железным характером, предусмотрительно от него отодвинула.

– Мы гордимся нашей фамилией! – мама подняла бокал, почему-то поджимая губы.

– Коромысловы, звучит гордо! – согласилась Маринка и лихо заглотила коньяк, под одобрительное хмыканье Коромыслова старшего.

Впрочем, не плохой адвокат, мечтавший о карьере на политическом поприще, Андрей действительно был женихом перспективным. Маринка взяла себя в руки и на протяжении оставшегося вечера всем видом показывала, что достойна, когда-нибудь стать причастной к такой умопомрачительной фамилии.

А на следующий день ей объявили о предстоящей поездке на градообразующий Комбинат с целью подготовки встречи представителя иностранной инвестиционной компании.

– Ознакомишься с документами и через пять дней в путь, – отрезал генеральный. – В Москве, конечно, тоже дел по горло, но половина штата в отпуске, а заказ подвернулся незапланированный и очень выгодный.

Понятно было только одно – приговор окончательный, обжалованию не подлежит. Парится с изучением материалов Маринка даже не подумала, благополучно забросив папку в дальний угол стола.

"Прилечу на месте разберусь", – подумала она. – "От того, что сейчас начну тратить время на изучение всякого бреда, вряд ли болт от гайки научусь отличать", – и махнув рукой на ознакомительную часть Марлезонского балета, на максимальном пределе доработала оставшиеся до командировки дни.

– Он тебя совсем не ценит! – громко возмущался кандидат в депутаты и по совместительству Маринкин жених. – При чем здесь производства, это вообще не твой формат! – он так разошелся, что Марина подумала: "Наверно он представляет себя на предвыборном митинге и сейчас назовет меня непонятным словом: электорат". Провожать ее в аэропорт без пяти минут муж отказался.

– Любимая, ты же знаешь, я два дня проторчу в регионах, – сказал он. У нее мелькнула мысль, что где-то в регионах он всегда будет чаще чем с ней.

– Ну почти мужчина мечты, слепоглухонемой, капитан дальнего плавания! – улыбнулась девушка, согласившись с доводами, встречи с избирателями – это святое.

– Извините, Марина Шаронова – это вы? – подошедший пожилой мужчина с сомнением её рассматривал, Маринка, выдернутая вопросом из своих мыслей, быстро ответила:

– С утра была я, теперь сомневаюсь.

– Меня зовут Игнат Семенович, я приехал вас встречать, – представился водитель, не пытаясь скрыть недоумения, зачем такая Московская пигалица приперлась на серьезный Комбинат.

– Я вам, как только самолет сел, начал звонить: абонент недоступен, – загружая чемодан в багажник, рассказывал он. В насмешку над его словами, Маринина трубка подала признаки жизни и начала разливать по площади звуки Пятой Симфонии. Звонил айтишник по имени Ярополк.

– Марина! – заорал он в трубку. – Я нечаянно номер телефона Сергей Генадьевича отправил! Тебя теперь могут не найти!

Зная не первый день своего рассеянного коллегу, девушка без дополнительных объяснений поняла, что встречающей её стороне по ошибке был отправлен телефон генерального.

– Говори потише, – ответила Маринка. – Таким голосом обычно кричат: "Танки— в городе!!!". Все в порядке, меня встретили, еду забросить вещи в гостиницу, надеюсь, ты хотя бы её на моё имя забронировал?

– Номер точно на твоё бронировал, – обрадовался Ярополк и спросил. – Марин, ты слышала, ученые обнаружили гусениц, которые питаются целлофановыми пакетами!

Эту новость он рассказывал уже десятый раз. Девушка сбросила вызов и назвала водителю адрес отеля, тот удивленно на нее покосился, но ничего не сказал.

Подъехав к обшарпанному зданию на самой окраине города, Игнат Семенович с сочувствием в голосе сказал:

– Это что ж у вас за контора такая, самую дрянную гостиницу выбрали и до Комбината через весь город добираться, – сразу добавил: – Половину пешком, здесь транспорта не дождешься.

Маринка молча рассматривала "памятник архитектуры" и думала:

– А может меня в ссылку отправили? Просто забыли сообщить. Или приговорили к каторжным работам. Прямо на этом Комбинате, сейчас дадут оранжевую каску, синий комбинезон и заставят производить болты и гайки!

– Подождите меня, пожалуйста, сейчас вещи в номер заброшу и сразу поедем, – попросила она водителя,

и потащила чемодан к покосившейся двери, над которой красовалась странная надпись "УТНИК". Первое, что бросилось в глаза, в номере куда ее заселили, даже не засаленные бумажные обои на стенах, а стайка тараканов, мирно обедающих посреди комнаты, Маринкино появление демонстративно игнорирующих. Девушка попятилась назад и вместе с чемоданом выскочила в коридор.

– Позовите администратора! – рявкнула проходившей мимо горничной. – У меня в номере тараканы!

– Не может быть! – тут же нашлась горничная. – Это изюм, сейчас уберу.

– Можете не спешить, он сам разбежался, – Марина схватила вещи и рысью припустила, обратно к машине.

– Я здесь не останусь! – заявила она водителю.