- Именно поэтому я отведу тебя домой.

На этом разговор закончился. Она не понимала, не верила. Он в целом тоже. А ещё разрывался между желанием разобраться в том, что чувствует, и страхом перед результатом. Смиряясь со своей отвратительной и бесчестной душой, мечась между идеалами чести и нарушением всех человеческих законов, он сходил с ума от терзающей душу боли. Сколько раз спасался от этого, прикрываясь холодом, замораживая душу и сердце. И сколько после этого убивался, ужасаясь тому, что натворил. После забытья всегда следуют ещё большие страдания. Если бы можно было убивать с честью, ради какой-то цели, все его муки прекратились бы. А сейчас приходилось отключаться, делать, а потом погружаться в бездну боли и сожаления. Как легко отказаться от задачи подвести под петлю ребёнка, но как сложно это сделать, если заказ даёт глава клана, отказ которому равносилен смертному приговору. Как он надеялся, что она вызовет раздражение и злость, чтобы облегчить выбор, совесть.

- Можно вопрос? – Поинтересовалась девочка, спустя несколько минут пути, отрывая его от самоедства.

- Слушаю.

- Во сколько вы оценили мою жизнь?

Он некоторое время размышлял над вопросом, но в итоге признался себе, что не совсем его понимает.

- Ты о выкупе?

- Нет. Чем для вас обернется разорванный контракт?

- Не бери в голову. Такое иногда происходит. Всё в порядке.

Если бы всё было в порядке, он бы обрадовался. На мгновение захотелось поверить в эти слова. В каждое. И особенно в последние.

- Вы не можете не знать, что цена за вашу голову поднимется.. Это глупо. К тому же, вы не можете не знать, что приведя меня домой вам уйти не дадут. В чём же смысл?

- Может быть в том, что я считаю это правильным? Я выживу, в любом случае выживу. Но ты не заслуживаешь того, что тебя ожидает там, и ты всего лишь ребёнок, который не может защитить себя сам в таком жестоком мире.

- Дядя не простит вас и не отпустит.

- Что ты делала в том доме?

- Играла с подругой. Ну, на самом деле она мне не подруга, но президенту проще думать, что это так. Я не хочу доставлять дяде неприятности. И мне не сложно. Мы играли… Ей одиноко, но она слишком избалованная, чтобы завести настоящих друзей.

- Любишь загадки?

- Не особенно. Правда, если они касаются жизни, то да, люблю выстраивать логические цепочки. А что? – Уточнила, снова спотыкаясь. И почти упала, но он вновь подхватил, и на этот раз присел, перевешивая сумку, и повернулся спиной.

- Забирайся.

- Какой-то ты не похитительный похититель. – Пробормотала, следуя его приказу. Обхватила шею, вцепилась ножками за талию, устроила подбородок на плече. Придерживая ножки руками, он поднялся, продолжая путь. Маленькая девочка напоминала котёнка, цепляющегося коготками за одежду. Столь же милая и.. вздохнув, решил пооткровенничать:

- Исходя из информации, что мне дали, ты – дочь президента, Мередит. Там так же говорилось, что сегодня, после обеда ты будешь со своей подругой, и в тот момент вся охрана сосредоточится в месте, где заключится определённая сделка. Я должен был сорвать её, а тебя доставить на место встречи с заказчиком. Какова вероятность, что они перепутали фото девочек?

- Около пяти процентов.

- Почему?

- Потому что они не могли нас перепутать. Разве что дали всю информацию кому-то левому, и он уже перемешал.. Но и это очень сомнительно, поэтому не больше пяти. Куда больше вероятность того, что тебя жестко подставили, в то время как сами преследовали совсем иные цели. Получи они меня, и возможностей у них появится куда больше, чем с Мередит.

- Я тоже так подумал. А кто твой дядя?

- Не скажу. Он не любит, когда кто-то об этом узнаёт, обычно такие люди долго не живут. А я не хочу твоей смерти.

- Ты так уверена в спасении?

- Алластар, ты вляпался куда глубже, чем полагаешь. Именно поэтому я бы посоветовала тебе оставить меня и бежать. Ты не плохой человек.

- Я – ужасный человек, Алиса. – С какой-то грустью признался, на секунду прикрывая глаза. Фонарик держать не мог, а видеть в темноте довольно сложно. От напряжения глаз уже рябило. – Почему ты уверена, что за меня стоит такая награда?

- Потому что я каждый день вижу обновляющиеся списки смертников, пока дядя расчёсывает мне волосы. Он не может, поэтому листаю их я.. А потом он заплетает мне косичку, или собирает хвостик и я иду завтракать.

- Неужели нельзя подождать? Или.. есть функция автоматического переключения. – Сказал, сам думая о том, как можно показывать подобное ребёнку.. Который ещё и запоминает то, что видит.

- Он занятой. А так, пока я всё прочитываю, он успевает и мне причёску сделать, и ознакомиться со всем. И ещё иногда надо кликать на пометку. Поэтому проще, когда это делаю я.

- Какой ужас.

- Не знаю. Многие из них заслужили свою участь.. Иногда я спрашиваю, что и кто сделал, и дядя рассказывает. Гернольд, например, устроил террористический акт в школе, и дядя получил за его голову двадцать семь штук… Он сказал, что не хочет, чтобы такие.. куски.. дерьма существовали… Потому что в иной ситуации, в такой школе могла учиться я..

- Какой ужас.. – Повторил, не веря в услышанное. Разве могут дети подобное говорить? Таким тоном? Словно обсуждает цвет розочек в букете.

- Это жизнь. Две стороны медали есть везде. Для одних ты добр, для других вершишь самый жестокий суд. Так и с людьми, и с животными, и с ситуациями. Учительница лупит детей указкой по пальцам, когда, приходя домой, искренне и чисто улыбается своей семье. Волк убивает зайца, чтобы прокормить себя и волчицу.. люди уничтожают растения, потому что те нужны им в пищу, но на их месте вырастают новые, молодые, свежие. Таков мир. Кто-то умирает, кто-то рождается. Если плохих людей станет меньше, пусть и руками зла, что в этом такого?

- Даже у смерти должна быть честь. – Возразил, зная, насколько глупо это звучит.

- Пока одни думаю о чести, что не позволит им добить безоружного, другие столкнут его с обрыва, потому что слабости и глупости нет места в том мире, в котором ты живёшь.

- Я знаю. Именно поэтому я ещё жив.

- Ненадолго. – Вслед за чужим грудным голосом с рычащими нотами, в темноте впереди блеснули два алых глаза. И щелкнул десяток бластеров. Как-то неожиданно появились звуки, мелкие шумы вроде пощёлкивания и дыхания, шороха.

- Демиан! – Громко и тонко вскрикнула Алиса, затрепыхала ножками, вынуждая отпустить, и побежала, чтобы утонуть в темноте..

Неспешно включив фонарик, Алластар навёл им на группу, выискивая девочку. Та оказалась почти полностью закрытой мужчиной, сейчас молча осматривающим её тело. Оставшись довольным результатом, он поднялся, подхватывая её на руки, и развернулся. Полыхание багряных глаз поутихло, но цвет они не поменяли. Обхватив мощную шею, видимо, дяди, она улыбалась и смотрела на похитителя непривычно большими глазами.

- Спасибо, дяденька Алластар. – И зашептала что-то красноглазому в ухо, для чего пришлось неудобно изогнуться. Тот молча выслушал, не сводя взгляда с врага, и кивнул, отдавая приказ:

- Берите его. Попытается сбежать – стреляйте в ноги. И возвращаемся, Алисе ужинать пора.

Не будь Алластар привычным, этот голос заставил бы как минимум испугаться, но ему доводилось слышать разные тональности.. Даже общаться с тем, чьи слова больше походили на стрекот. В этом басе больше не сквозило рычание, присущее большим кошкам, но и без этого он мало походил на обычный. И кроме прочего, не смотря на врожденную громкость и четкость, этот человек явно редко кричал.

Демиан.. Он был уверен, что слышал о нём. Глава центральной оси мафиозных кланов в Италии.

Не смотря на то, что мафия, под разными названиями, распространилась по всей планете, среди кучи кланов и группировок существовали лидеры. Всех их называли осью. Центральная ось – три основные, самые главные семьи, которые стоят над остальными осями.

Если вспомнить, Эдуард упоминал о Демиане, как о человеке, который приказывает молча, и тех, кто его разочаровал – не жалеет. Жестокий, беспощадный, со своей извращённой логикой и принципами, он держал в страхе и подчинении всю Европу, и помимо неё еще около десятка крупных стран. В отличие от первой семьи, заправляющей в Америке, он не устраивал геноцидов, и, можно сказать, вообще не интересовался обычными обывателями. Позволял им жить спокойно, не трогая мирное население и не мешая развитию. Всё, что его интересовало – это полный контроль научных исследований, мафия и деньги. А теперь, оказывается, ещё и племянница.