Джейсон Хорнсби, продюсер «Эбби-Роуд», заключил с Чарли контракт на год, согласно которому они должны были записать свой первый альбом на их студии. И ребята начали работать. Чарли обязали отказаться ото всех выступлений в клубах и сосредоточиться только на записи альбома. Поклонники The Four Of Spades, которых было уже немало, забеспокоились. Начали ходить слухи, что группа распалась и больше не будет выступать. Многие не могли поверить, что сами «Эбби-Роуд» взялись за запись их альбома. Фанаты разделились на два противоборствующих лагеря, половина – верили в скорый выход альбома, а другая половина – считали, что группы больше не существует.
Чарли и Ричард стали снимать квартиру вместе. Им теперь было по восемнадцать, и они оба могли делать все, что хотели. Отец отпустил Чарли неохотно. Он все еще надеялся, что она одумается и захочет получить престижное музыкальное образование и построить карьеру в классической музыке.
«Когда же ты наконец повзрослеешь?», - спрашивал он при каждом разговоре. Дошло до того, что Чарли почти перестала с ним разговаривать. Отец звонил в ее новую квартиру примерно раз в две недели, чтобы убедиться, что она еще жива. Чарли не говорила ему, что они сотрудничают с «Эбби-Роуд», вряд ли это слово сказало бы ему хоть что-нибудь. Чарли сомневалась, что даже слово Beatles хоть о чем-то говорит ее отцу. Наверняка, оно вызывает у него только ассоциации с насекомыми.
Однажды утром Чарли и Ричард собирались ехать на студию. В дверях дома они столкнулись с небольшой группой школьников лет четырнадцати-пятнадцати. Увидев своих кумиров, школьники загалдели. Какая-то девочка заплакала при виде Ричарда. Они не выступали уже четыре месяца.
Школьники расспрашивали, куда они пропали, будут ли снова выходить на сцену, и правдивы ли эти слухи о новом альбоме. На все их вопросы терпеливо отвечал Ричард, который был вежливым и милым, как всегда. Чарли только хмурилась, курила сигарету и молчала. Ричард успокоил поклонников, сказав, что новый альбом выйдет через восемь месяцев, и что они обязательно вернутся на сцену. А еще он попросил их никому не говорить, где они живут.
Однако на следующее утро, когда Чарли выглянула в окно, она обнаружила толпящихся внизу школьников, чья популяция выросла уже в три раза.
- Черт бы побрал этих малолеток, - выругалась Чарли. – Если меня будет слушать одна школота, я брошу писать.
- Да ладно тебе, - усмехнулся Ричард, которому такая популярность явно была приятна. – Мы сами еще совсем недавно были школьниками. К тому же, я уверен, что нас слушают и взрослые, просто у них хватает мозгов не выслеживать нас перед домом. И вообще, по-моему, это очень мило, что они нас любят. Почему тебя это так раздражает?
- Не знаю, - Чарли потерла переносицу и зажмурилась. – Меня в последнее время все раздражает. Мне неприятно, когда кто-то следит за мной и сует свой нос в мою жизнь.
- А я знаю, в чем дело, - Ричард вздохнул. Он явно сомневался, стоит ли делиться своими размышлениями с Чарли. Но все-таки решился: - Когда-то твоей первой фанаткой была Дженни. Только к ней ты относилась положительно. Тебе нравилось, что она восхищается тобой. А когда… когда вы расстались, фанаты начали раздражать тебя. Потому что они не Дженни. Ведь так?
- Я бы убила тебя, если бы могла, - ответила Чарли. – Чертов психолог. Катился бы ты…
Ричард не дал ей договорить, он обнял Чарли за плечи и быстро чмокнул в щеку. Чарли замолчала. Растроганная, она даже не успела как следует разозлиться.
- Ты забудешь ее, - прошептал он. – Вот увидишь, придет день, когда все пройдет, и ты сможешь вспоминать о Дженни без боли. Или вообще перестанешь о ней вспоминать.
- Ты… общаешься с ней? – спросила Чарли едва слышно.
- Нет. Только поздравлял ее с Днем Рождения. Но на вечеринку не приехал. Она приглашала, а я не поехал. Скорее всего, она хотела поговорить о тебе. О том, правдивы ли слухи об этом альбоме.
- Ну почему же сразу обо мне? Возможно, она действительно соскучилась по тебе. Ты же ее брат все-таки. У вас всегда были неплохие отношения.
- Нет. После встречи с тобой она больше никем не интересовалась.
- Тогда почему… - Чарли не смогла договорить, слова обожгли ей горло.
- Не знаю, - ответил Ричард. – Я не знаю, что на нее нашло. Но я уверен, что она уже тысячу раз пожалела об этом.
- А почему она ничего не спрашивает обо мне? Может… может, ей вообще все равно?
- В это я ни за что не поверю! Конечно, ей не все равно. Просто она понимает, что натворила. Что пути назад для нее нет. Возможно, совесть не позволяет ей заговорить о тебе. Тем более, со мной.
- Господи… Ричард, что бы я делала без тебя?
Ричард усмехнулся.
- Ты всегда это спрашиваешь.
- Спасибо тебе. За то, что терпишь меня. Сама себя я бы ни за что не вытерпела.
- Но я ведь люблю тебя, Чарли. Ты и сама не понимаешь, какой ты бываешь необыкновенной.
- Ну, может иногда. А чаще всего я отвратительная.
- Да, чаще всего ты отвратительная, - Ричард рассмеялся, и Чарли засмеялась вместе с ним.
А потом они спустились вниз, и Чарли слабо, но все же улыбнулась своим поклонникам. Ричард был прав, в конце концов. Эти ребята искренне любят ее музыку, и они не виноваты, что Дженни так поступила с ней. Чарли убеждала себя в этом. Она даже хотела полюбить их. Полюбить этих смешных парней и девчонок, одетых во все черное, копирующих ее прическу. Хотела полюбить, но не могла.
========== Чарли и Тэсс. Осколок № 47 ==========
- Как ты думаешь, сегодня будет дождь?
- Не знаю. Небо мне не очень нравится, если честно, - Чарли отвязала лодку и разулась, поморщившись, заранее предчувствуя холод.
- А что мы будем делать, если попадем в дождь? – ветер трепал волосы Тэсс, и она нетерпеливо заправляла их под кофту.
- Не знаю. Умрем наверное, - Чарли хмыкнула. – С нами ничего не может случиться, Тэсс. Даже если молния попадет в нашу лодку и расколет ее надвое, даже если мы перевернемся и пойдем ко дну, даже если захлебнемся, мы все равно очнемся на берегу, целые и невредимые. Потому что мы уже мертвы. Поэтому, если мы попадем под дождь, то кроме неприятных ощущений ничего не получим.
- Откуда тебе это известно?
- От Джозефа. Он рассказал мне это как-то раз, заметив, что я стою на высоком камне и смотрю вниз. Сказал, что умереть я не умру, а вот разбитая голова будет адски болеть.
Море было таким спокойным, словно превратилось в озеро. Вода лишь слегка колыхалась, почти бесшумно и как будто робко касаясь берега. Словно море уснуло и спало глубоким сном, а его дыхание во сне было ровным. Идеальная погода для прогулки на лодке. Чарли даже удивилась, когда утром обнаружила море таким.
По сигналу Чарли Тэсс залезла в лодку, и Чарли проделала то же, что и в прошлый раз. Только в этот раз грести было намного легче. Чарли почти не напрягалась. Когда они отошли от берега на приличное расстояние, Чарли немного успокоилась. До этого она все-таки опасалась, что какой-нибудь любопытный островитянин пройдет мимо и заметит их. Хотя это было и маловероятно в такую рань.
- Сколько мы будем плыть? – спросила Тэсс.
- Сколько хочешь, - ответила Чарли.
- Правда? А если я захочу плыть весь день? И всю ночь?
- Да хоть несколько дней. Еды у нас навалом. Вот только ночевать в лодке может быть очень холодно.
- Зато представь… Вот мы лежим на дне этой лодки, под нами бездонная пустота моря, а над нами – черная пустота неба, и мы смотрим на звезды, и вокруг так тихо, что слышно наше дыхание.
- Действительно заманчивая картина, - призналась Чарли с улыбкой.
- Может, это даже вдохновит тебя на новую песню!
- Может быть, - согласилась Чарли.
- А как мы будем ходить тут в туалет?
- Что-нибудь придумаем.
- Значит, ты не против переночевать в этой лодке? – на всякий случай еще раз спросила Тэсс.
- Нет. Все, что ты захочешь, Тэсс, я же сказала.
Тэсс хихикнула, и это вышло так забавно, по-детски, что в сердце Чарли что-то с щелчком замкнулось. Как будто бы ее мертвое сердце сделало еще один тугой, отчаянный удар. И пока Чарли размышляла, почему она, такая упрямая, потакает желаниям Тэсс, девочка спросила:
