- А где же твои родители? – удивился Йойки. – Неужели ты живёшь совсем одна?

- Да. Я не знаю своих родителей.

- Это очень грустно…

- Вовсе нет. Ведь я не знаю их, а значит, и не скучаю по ним.

- Не уверен… Мне кажется, если бы я не знал своих родителей, я всё равно скучал бы по ним и мечтал однажды увидеться.

Так и было, Йойки. Ты скучал по своим родителям, хотя и не знал их.

- Мне очень нравится твоя мечта, - сказал Йойки. – Помогать другим – это здорово.

Юка смутилась и не знала, что сказать. Ей было тяжело рядом с ним. Тяжело сдерживать себя, притворяться, говорить совсем не то, что на самом деле хочется сказать. Его непонимание, неузнавание, его слова причиняли боль.

Они дошли до маленького замёрзшего озера, на другом берегу которого виднелся лес. Юка ахнула. Она никогда не видела заледеневшей воды. Это было очень красиво.

- Когда-то я видел на том берегу оленей. Олениху и оленёнка, - проговорил Йойки, глядя вдаль. – Жаль, что не удалось тогда разглядеть их поближе.

- Олени! – восхитилась Юка.

Вот это да! Неужели, здесь она сможет наконец-то увидеть этих прекрасных благородных животных, которых столько раз представляла в своих мечтах?

- А ты хотел бы увидеть их поближе? – спросила она.

- Конечно! Но обходить озеро, чтобы попасть в лес, - слишком долго.

- А зачем обходить? – Юка улыбнулась и подмигнула ему. – Ведь мы можем просто перебежать его! Лёд такой толстый, мы мигом окажемся на другой стороне!

Йойки посмотрел на неё недоверчиво. Юка не дала ему времени на раздумья, схватила за рукав и потянула за собой.

- Эй, погоди! – Йойки пытался протестовать, но всё равно шёл. - А вдруг мы провалимся и утонем?!

- Да брось! Лёд ведь толстенный! Не бойся!

- Да я и не боюсь! – заявил оскорблённый Йойки и пошёл быстрее.

Юка едва сдерживала смех. Йойки остался всё тем же занудой.

Они выбежали на лёд, и сначала было страшно даже сдвинуться с места. И было весело. Юка снова потянула Йойки за собой, и они побежали, всё быстрее, быстрее. И холодный ветер свистел в ушах. И как будто ничего не изменилось, как будто не было всех этих дней, долгих месяцев, боли, расставания и слёз.

Они снова бежали и снова смеялись.

*

Если бы можно было родиться заново, Юка стала бы белоснежным снегом, опускающимся с небес на плечи Йойки, застывающим на его волосах, тающим на лице. Тогда она могла бы всегда быть рядом с ним. Неслышно, незаметно, почти неосязаемо, просто быть.

Если бы можно было родиться заново, Юка согласилась бы быть человеком. Быть частью этого холодного враждебного мира, частью мира Йойки. Быть может, она даже стала бы его подругой, как Тио. И всё было бы хорошо. И не было бы всей этой боли. И этого смеха, разрывающего грудь, как рыдание.

Если бы только Стену можно было пересечь так же легко, как это маленькое озеро.

Когда они оказались на другом берегу, Йойки повалился на снег, тяжело дыша и не переставая смеяться. Щёки его раскраснелись, на ресницах застыли снежинки.

- Ух! Давно я так не бегал! – воскликнул он, чуть отдышался и, став вдруг спокойным и серьёзным, добавил: - Спасибо тебе.

- За что же? – удивилась Юка.

- За то, что растормошила меня. Иногда мне кажется, я стал слишком серьёзным. В моей жизни очень не хватает таких вот моментов.

Юка улыбнулась.

- Тогда я никогда не дам тебе заскучать.

- Не сомневаюсь, - улыбнулся в ответ Йойки. Его взгляд потеплел. Йойки словно стал более расслабленным, чем в начале их встречи. Юка смутно почувствовала, что его отношение к ней меняется. Йойки немного, совсем лишь чуть, но открылся.

- Ну, и где же здесь олени? – спросила Юка, сделав ладонь козырьком и вглядываясь в лесную чащу.

- Нужно подождать, - ответил Йойки. – Если мы будем вести себя тихо, они могут показаться.

- Хорошо, - Юка присела рядом с ним на снег.

- Ты замёрзнешь, - сказал Йойки.

- Ничего. Я совсем немного посижу…

Рядом с тобой.

Юка прекрасно осознавала опасность переохлаждения. Оказавшись в мире людей, она лишалась своей защиты, окружавшей её тело плотным коконом и не дававшей проникать внутрь болезням, разрушающим организм. Теперь Юка была полностью безоружна. В этом мире она стала слабой. Такой же, как люди.

Но ей было всё равно. Пусть она простудится и будет лежать в постели, но сейчас, совсем немного, она посидит рядом с Йойки.

Они сидели в молчании и ждали оленей. Они могли бы о многом сейчас спросить друг друга. Но почему-то молчали. Они просто чувствовали, чувствовали оба, что сейчас так будет лучше.

Они ждали, и олени пришли. Это снова были мама с оленёнком.

- Тсс! – шепнул Йойки, прижимая палец к губам, а другую руку мягко опустил Юке на плечо. – Обернись, только медленно. Они там.

Юка начала оборачиваться, и в этот момент даже время словно замедлило свой ход. Снежинки плавно опускались, олени замерли в нерешительности. И Юка увидела их. Она посмотрела им прямо в глаза, и в глазах этих была спокойная мудрость. Олени были ещё прекраснее, чем Юка могла себе вообразить.

- Какие красивые! – только и смогла выдохнуть Юка, и слёзы почему-то выступили у неё на глазах.

- И так близко! – восхитился Йойки. – Теперь можно сфотографировать их намного лучше.

И Йойки снял с шеи загадочную чёрную коробочку. Похожую вещь Юка уже видела у подруги Йойки, Тио. Она уже слышала, что это называется «фотоаппарат», но с трудом представляла, как такая штуковина работает.

Йойки навел фотоаппарат на оленей, нажал на какую-то кнопку, и раздался щелчок. Эту же операцию он повторил несколько раз, и Юка смотрела на него как заворожённая. Йойки так легко управлялся с техникой, он смог так хорошо обжиться в этом мире, стать его частью. Безо всякого труда. Ведь этот мир был открыт для него, ждал его, приготовив здесь для Йойки всё, что нужно, открыв для него любые возможности.

Юка бы так не смогла. Ведь этот мир был настроен по отношению к ней совершенно иначе.

- Хочешь посмотреть, что получилось? – спросил Йойки, придвигаясь к Юке ближе и протягивая фотоаппарат.

Юка кивнула. Она решила не говорить, что впервые видит фотоаппарат так близко и не представляет даже, для чего он предназначен, чтобы не напугать Йойки ещё больше. Если он узнает, что она такая неграмотная, это может оттолкнуть его.

Стыдясь собственной непросвещённости, Юка склонилась над маленьким светящимся экранчиком. И в тот же миг забыла обо всём на свете. Она увидела уменьшенных оленей, застывших по ту сторону экрана. Но как же такое возможно? Юка думала, что остановить время с его быстробегущими тающими мгновениями невозможно. Но то, что она видела сейчас, разрушало все её представления о времени. Это как мгновенный рисунок. Застывшая частица ушедшего времени, которое уже никогда не вернётся.

Юка подумала, что именно этой вещи Йойки так сильно не хватало, когда он ещё жил в мире иенков. Если бы только фотоаппарат был у него тогда, Йойки делал бы снимки постоянно и потом смог бы забрать их с собой, чтобы вспомнить.

Но у Йойки не было тогда фотоаппарата.

- Нравится? – спросил он.

- Очень…

- Мне даже не верится, что удалось сфотографировать их так близко… Тио будет очень рада!

- Тио? Это твоя подруга? – спросила Юка и ощутила, как в груди раскрывается комок острых шипов.

- Э-э-э, да… – Йойки смутился, на щёки его наполз румянец.

Юка, конечно, сразу всё поняла.

- Тио любит фотографировать, - сказал Йойки, вдруг воодушевившись. – И у неё это очень хорошо получается! Намного лучше, чем у меня. Да что там, она и рисует лучше, чем я! Всё-таки ты обязательно должна как-нибудь увидеть её работы. И вообще, тебе стоит пообщаться с Тио, я уверен, вы подружитесь! Тио будет очень рада завести настоящую подругу, а то ей постоянно приходиться общаться только с нами, мальчишками. Наверняка, ей хочется поделиться с кем-то девичьими секретами, вы же любите всякие такие штуки… В общем, Тио замечательная, и я думаю, вы друг другу понравитесь.